— Пора, — сказала Адина мужу. — Открывай подпол.
Он послушно сдвинул в сторону палас и открыл люк.
— Бурлият! — позвала Адина.
Девочка покинула свою комнату и послушно пришла на кухню.
— Ты сейчас спустишься в яму и там будешь ждать, когда все закончится. Потом за тобой придет солдат Алексей. Слушайся его во всем, девочка моя. Он тебе поможет.
— А ты, мама? А папа?
— Нас ты, может быть, больше не… услышишь. — Она хотела сказать «не увидишь», но вовремя сообразила, что дочь и так никогда их не видела, и заменила слово.
Ничего не видящие глаза девочки наполнились слезами. Плакать они умели точно так же, как зрячие.
Дочь прижалась к матери, сунула нос ей в грудь, услышала шаги подходящего отца и протянула к нему руку. Устас взял эту узкую ладонь в свои грубые пальцы и приложил к щеке. Ему тоже было больно прощаться с дочерью, такой беспомощной в этой жизни, не приспособленной ни к чему, кроме прогулок по дому и двору. Но Устас знал, что если Адина сказала, то так все и будет, как бы ты ни старался изменить ситуацию.
— Пора, — сказала Адина и снова задрожала, на этот раз от взгляда на заплаканное лицо дочери. — Бандиты уже близко.
— А я им сейчас сюрприз подготовлю! — Алибайрам вдруг стремглав побежал из дома.
Джанхот прильнул к оконному стеклу, высматривая под острым углом, чем занимается подполковник.
— Понятно. Растяжку сразу за калиткой ставит и еще что-то мудрит.
— Бурлият, поторопись! — строго приказала Адина, и девочка послушно шагнула к люку.
Первым спустился отец, отодвинул ящик с овощами в сторону и открыл второй люк. Только после этого он помог дочери, бережно придерживая ее. Так же осторожно Устас спустил Бурлият и на нижний этаж. Он что-то сказал дочери и стал торопливо выбираться из подвала.
Адина сидела рядом с окном.
— Где спецназ? — непонятно кого спросил Устас.
— Алексей застрелил уже двенадцать бандитов, — сообщила Адина. — Одного убил Имамалиев. Спецназ уже идет сюда. Но они все равно не успеют.
В дом не вошел, а ворвался Алибайрам и крикнул:
— К окнам! Начинается!
— Стекла не жалеть! — сказал Устас.
— Что ты там выставил? — Джанхот кивнул в сторону калитки.
— Сначала растяжку понизу, потом гранату на водосток положил. Кольцо сорвал, рычаг проволокой обмотал, конец привязал. Взрывная волна от растяжки сорвет водосток. Граната упадет за забор.
Чей-то кулак методично пять раз ударил по калитке.
— Открыто. Заходи! — крикнул Алибайрам в форточку и поднял автомат.
Металлическая калитка из тонкого профилированного листа заскрипела петлями, которые принципиально не смазывались, чтобы заменять звонок. Почти тут же раздался взрыв, послышались крики. Алибайрам поднял приклад, чтобы выбить раму в окне, но тут грохнул второй взрыв, и стекла высыпались сами.
Осталось только высунуть автомат и дать в сторону калитки несколько коротких очередей, что подполковник сразу и сделал. При всем том, что Алибайрам имел крупную и крепко сбитую фигуру, он все же был резким и подвижным человеком, тут же перебежал к другому окну и дал несколько очередей оттуда.
Устас и Джанхот убежали к окнам в большой комнате, чтобы иметь возможность вести обстрел со всего фасада. Но они не успели дать и по одной очереди. На все окна обрушился такой поток пуль, что высунуться было просто невозможно.
Адина по-прежнему сидела неподалеку от окна, выходящего во двор. Рядом с ней пролетели несколько пуль, ударились в стены, срикошетили, стукнули еще раз. Она не реагировала на это. Видящая смотрела прямо перед собой, но не замечала того, что происходит в доме. Ее взгляд был устремлен туда, куда не могли заглянуть другие.
Алибайрам, спрятавшийся от пуль в углу, крикнул женщине, чтобы она ушла во внутренние комнаты. Адина его, кажется, даже не услышала, была погружена в собственные мысли и видения.
Но через минуту она встала в полный рост досадливо махнула рукой и сказала:
— Я ничего не могу с ним сделать. Он почувствовал меня и закрылся наглухо. Как?.. Не понимаю. Он очень сильный!
Во дворе с большим опозданием отчаянно залаяла собака. Тут же раздалась автоматная очередь, и пес отчаянно завизжал.
— Из твоего двора лезут, — сообщила Адина.
Алибайрам перебежал к дворовому окну и двумя короткими очередями свалил пару бандитов, перебравшихся через забор в собачий вольер. Лаять на них уже было некому.
* * *
На сцене актового зала собрались все. Уже несколько человек подтвердили ощущениями, что их клиент перешел в другое место. Снова раздали фотографии, те же самые, что и раньше. Карты теперь не выдавали. Люди расселись в том же порядке. Никто не забыл своего места, хотя стулья были одинаковые, не пронумерованные.
Генерал-лейтенант Славин выглядел очень озабоченным, каким-то замедленным, излишне задумчивым. Майор Сапожников сидел на своем столе на краю сцены. Занавес так и валялся на. Поднять его не успели. Или просто некому было это сделать.
Когда наступила тишина, Алексей Юрьевич почувствовал, что является центром общего внимания. От него ждали инструктажа и команды.
Генерал глубоко вздохнул, вышел в середину круга и заговорил:
— Внимание! Задача ставится конкретная. Соблюдаем предельную концентрацию. Наша цель: сбить мысли полковника Азаматова, не позволять ему концентрироваться на чем-то. Именно потому нам необходимо было много людей. Наше нападение должно быть массированным. Знаете, как хакеры атакуют неугодные им серверы? Они заваливают их информацией, с которой сервер не может справиться. Мы делаем нечто похожее. Не даем шарифу Зульфиру возможности сосредоточиться. Атакуем его своими мыслями. Валите на него все, что взбредет вам в голову. Хотите, доказывайте ему, что шахматную партию ни в коем случае нельзя начинать с е2 — е4. Он, кстати, хороший шахматист. Можете с вопиющими нарушениями объяснять ему правила дорожного движения. Он заядлый, но аккуратный автомобилист. Кстати, чем парадоксальнее будут ваши мысли, тем больше сил вы у него отнимете. Все, что вам угодно. Он, кстати, к женскому полу сильно не равнодушен. Сводите его мысленно на конкурс красоты. Разбудите вашу фантазию. Кто имеет способности, протяните мысленный шланг, установите насос и откачивайте из него энергетику. Только работать надо предельно аккуратно! Ни в коем случае не создавать собственный мысленный образ, любого из нас, в том числе и меня. Особенно мой, потому что мы с полковником хорошо знакомы. Он сразу поймет, что происходит мозговой штурм. Больше глупости, предельно концентрироваться на ней. Отошлете первую мысль или просто собьетесь, переключайтесь на другую. Не бойтесь себя прерывать. Мысли в голове у всех и всегда идут прерывистыми импульсами. Давите на него упорно, жестко, даже жестоко. Начали!