Трудно было поверить, что этот улыбчивый человек контролировал около восьмидесяти процентов мировой добычи алмазов. Для человека его масштаба следовало бы иметь более жестковатый взгляд и менее домашнюю внешность. Да и обходительные манеры несколько смазывали общее впечатление. Но Геворкяну было известно, что за плечами этого человека очень серьезная жизненная школа, блестящее образование — привилегированное частное заведение в Англии, Оксфордский университет и ученая степень. Так что ему было чем гордиться.
Еще в десятилетнем возрасте он знал об алмазах куда больше, чем иной промышленник, проживший долгую жизнь. Так что перед Геворкяном была самая настоящая акула, уверенно контролировавшая все свои акватории. Она, не задумываясь, проглотит целиком любого, стоит только сделать неверный шаг.
Но вместе с тем господин Оппенгеймер находил время, чтобы лично награждать наиболее ценных сотрудников памятными подарками и поздравлять их на Рождество. Такова была политика корпорации — работай на ее процветание, и она тебя отблагодарит!
Николас Оппенгеймер обладал великолепной памятью, он запоминал имя человека, стоило ему встретиться с ним только однажды.
— Здравствуйте, мистер Геворкян.
— Здравствуйте, господин директор.
Мягким движением Оппенгеймер указал на стул.
— Присаживайтесь.
Геворкян терпеливо подождал, пока директор устроится в своем кресле, и только после этого опустился на стул.
— Как вы себя чувствуете, мистер Геворкян? — очень заботливо поинтересовался директор.
В горле у Геворкяна запершило. Обычно начальство интересуется здоровьем своих сотрудников, когда желает отправить их на пенсию. В качестве компенсации выпишут чек на кругленькую сумму, которую невозможно будет потратить даже за пятьдесят лет непрерывного безделья, и единственным утешением станут открытки, которая фирма будет присылать каждый год на Рождество. Обидно, что это случилось в то время, когда он обзавелся нужными связями, фонтанировал идеями и способен был бросить в копилку корпорации не один мешок фунтов стерлингов. А может, господину директору не понравился цвет его лица, который на фоне проступившей щетины всегда выглядит несколько болезненным? Надо было бы побриться перед самым визитом!
— Спасибо, господин директор, хорошо, — отозвался Геворкян как можно бодрее.
— Вот и славно, — ответил Оппенгеймер. Геворкяну даже показалось, что за его словами скрывался вздох облегчения. — Вы хорошо знакомы с историей нашей корпорации? — неожиданно спросил директор.
— Конечно, господин директор. У корпорации «Де Бирс» славная история.
— Прекрасно! Тогда вы должны понять меня. «Де Бирс» всюду привыкла быть первой.
— Да, господин директор.
— У нас имеется информация о том, что у русских обнаружились алмазы на полтора миллиарда долларов. Эта сумма может оказаться даже и больше, и нас это очень настораживает.
Губы Геворкяна невольно дернулись.
Он являлся специалистом по странам бывшего восточного блока, кому, как не ему, полагалось знать обо всех поставках российских алмазов на мировой рынок. Но о столь крупной партии алмазов он слышал впервые. Может, произошла какая-то ошибка? В последние годы в Якутии было открыто семь кимберлитовых трубок, но количество ювелирных алмазов там было невелико. В общей сложности стоимость извлеченных камней не составляла и десятка миллиона долларов. А может, директор говорит об алмазах, добываемых в Архангельской области? Временами этот край преподносил значительные сюрпризы, а три года назад Европа познакомилась с полусотней алмазов, каждый более десяти каратов. Может быть, нечто подобное произошло и сейчас?
Геворкян похолодел.
В его обязанности входило отслеживать любую информацию, которая способна была нанести ущерб корпорации. А если он не сумел проанализировать создавшуюся ситуацию и без ведома «Де Бирс» на торги была выставлена крупная партия русских алмазов, то виноват во всем только он. В таком случае ему можно было поставить в вину то, что он не справился со своим заданием, и теперь директор волен рассчитать его в любую секунду без всякой компенсации.
Главный принцип действия «Де Бирс» заключался в том, чтобы получать свой интерес с каждого алмазного месторождения мира. Корпорация присутствовала всюду: в Африке, в Индии, в Чили, в Австралии, а потому неудивительно, что сферой своих стратегических интересов она считала также Якутию и Урал.
— Вы говорите о каких-то новых месторождениях? — осторожно поинтересовался Геворкян.
— О нет! — протянул директор. — Дело в том, что на территории России обнаружился контейнер с алмазами, который был потерян сразу после окончания войны. Представляете, что будет, если эти алмазы, на сумму в полтора миллиарда долларов, попадут на рынок?
— Да, господин директор, это будет катастрофа, акции компании резко пойдут вниз.
— Вот именно. Алмазный бизнес любит порядок. Наш рынок существует почти двести лет, он пережил все катаклизмы, как экономические, так и политические. А знаете, в чем главный успех алмазного бизнеса? — Кому об этом знать лучше, как не директору компании. А потому Геворкян благоразумно решил промолчать. — А он формулируется словами мистера Родса, основоположника нашей компании: «Если бы на всем свете было только четыре покупателя, то следовало бы выставить на продажу столько алмазов, чтобы их хватило только на двоих». Гениально сказано! В своем бизнесе мы должны руководствоваться только этим принципом.
Лавр Геворкян невольно посмотрел на стену, где висел большой портрет основателя компании и создателя алмазодобывающей промышленности Южной Африки Сесила Джона Родса. Для современников Родс был воплощением всех человеческих пороков, мастером интриг невероятной подлости и коварства, но он был и человеком с блестящим прозорливым умом. Многие современники хотели бы иметь кусок веревки, на которой его повесят. Однако Сесил Родс умер собственной смертью и был похоронен на одном из холмов в Южной Родезии, который выбрал для вечного упокоения еще при жизни.
Но для «Де Бирс» Сесил Родс являлся основоположником, сформулировавшим главные принципы алмазного бизнеса, которыми каждый вновь избранный директор компании руководствовался уже более ста лет. Родс был идол. Кумир. И отношение к нему в компании было самым что ни на есть уважительным.
— Я всецело разделяю ваши взгляды, сэр, — быстро ответил Геворкян.
По губам директора скользнула плутоватая улыбка: «Попробовал бы ты их не разделять». Внешне Николас Оппенгеймер напоминал хорошо ухоженного пупса и производил впечатление весьма доброго дядьки, но его располагающая внешность была весьма обманчивой. Этот человек славился своим крутым нравом. Несколько лет назад, когда спрос на крупные алмазы во всем мире упал из-за их колоссальной дороговизны, Оппенгеймер распорядился временно закрыть наименее прибыльные рудники, выбросив на улицу тысячи рабочих. Нечего было и думать о том, что он способен остановиться перед препятствием, которое угрожает нормальной деятельности рудника, — сморкнется на поверженное тело своего недруга и потопает себе дальше. По большому счету он мало чем отличался от Сесила Родса, хотя владения последнего по сравнению с территорией нынешнего директора корпорации представлялись всего лишь жалкой делянкой. А ведь господин Родс владел десятками кимберлитовых трубок по всей Южной Африке.