Билл посмотрел во взволнованное лицо женщины, которую любил. Конечно, ему очень хотелось познакомиться со своей будущей тещей, но только не тогда, когда та фактически похищена, насильно заперта в квартире, сидит там почти тридцать часов и теперь, возможно, уже названивает в полицию. Тут нужна была дипломатия — искусство, которым Билл Берк никогда не владел.
Он подумал, как бы повели себя в подобной ситуации герои его любимых фантастических романов, но потом решил, что ни один, даже самый великий фантаст еще не додумался до ситуации, хотя бы отдаленно напоминающей эту.
По лестнице они поднялись к квартире Лиззи. Изнутри не доносилось ни единого звука.
— Может, твоя мама тоже выбралась через окно? — прошептал Билл.
— Нет, я заклинила окно снаружи, так что ей его не открыть.
— Но она могла выбить стекло.
— Нет! Ты не знаешь мою маму.
Верно, подумалось Биллу, однако сейчас ему предстоит узнать ее, причем при весьма необычных обстоятельствах.
— Как она себя поведет? Набросится на меня, станет кусаться?
— Нет, конечно, нет, — заверила Лиззи. Она презирала его за трусость.
— Ну ладно, но ты хотя бы поговори с ней, объясни, кто я такой.
— Нет, она злится на меня и скорее станет говорить с незнакомым человеком.
Билл расправил плечи и, обращаясь к запертой двери, заговорил:
— Гм, миссис Даффи, меня зовут Билл Берк, я работаю в банке, — громко произнес он, однако это его сообщение осталось без ответа. — Миссис Даффи, с вами все в порядке? Не могли бы вы заверить меня в том, что вы спокойны и находитесь в добром здравии?
— Ас какой стати мне быть спокойной и находиться в добром здравии! — послышался злой, но твердый голос из-за двери. — Моя вконец спятившая дочь заточила меня здесь, и клянусь, она будет жалеть об этом каждый день, каждый час — с этой минуты и до конца своей жизни!
— Миссис Даффи, если вы отойдете от двери, я войду и все объясню вам.
— Вы что, друг Элизабет?
— Да, очень хороший друг. Даже больше, я ее очень люблю.
— В таком случае вы тоже сумасшедший. Лиззи подняла глаза на Билла.
— Теперь ты понимаешь, что я имела в виду? — прошептала она.
— Миссис Даффи, мне кажется, было бы гораздо лучше, если бы мы с вами обсудили все не через дверь, а лицом к лицу. Я сейчас войду, поэтому отодвиньтесь, пожалуйста, в сторонку.
— Черта с два вы войдете! Я подперла дверь стулом на тот случай, если эта психопатка вдруг решит привести с собой какого-нибудь наркомана или уголовника вроде вас. Я останусь здесь до тех пор, пока не появятся приличные люди и не освободят меня.
— Я как раз и пришел для того, чтобы освободить вас, — с отчаянием в голосе проговорил Билл.
— Крутите ключом сколько угодно, все равно внутрь вы не попадете.
Попытавшись открыть дверь, Билл убедился в том, что женщина говорит правду. Она и впрямь забаррикадировалась изнутри.
— Может, попробовать через окно? — спросил он у Лиззи.
— Там придется карабкаться, но я покажу тебе, как это удобнее сделать.
Билл выглядел огорошенным.
— Я имел в виду, что в окно залезешь ты.
— Я не могу, Билл. Ты же слышал, что она говорит. Она — как разъяренный бык, прикончит меня, не глядя.
— А меня, думаешь, не прикончит? Она ведь считает, что я наркоман и уголовник!
Губы у Лиззи задрожали.
— Ты же обещал помощь мне, — жалобно проговорила она.
— Хорошо, показывай окно, — решился Билл.
Ему действительно пришлось карабкаться, а когда он добрался до окна, то увидел шест, которым Лиззи подперла раму, чтобы ее нельзя было поднять изнутри. Билл выдернул шест, открыл окно и отдернул штору. Он увидел светловолосую женщину лет сорока, лицо которой было перепачкано тушью для ресниц. Она стояла, угрожающе подняв над головой стул.
— А ну-ка, убирайся прочь, откуда пришел, ты, жалкий мерзкий головорез! — завопила она.
— Мама, мама! — закричала Лиззи из-за двери.
— Миссис Даффи, пожалуйста, прошу вас!.. — взмолился Билл, автоматически схватил пластмассовую крышку от хлебницы и выставил ее перед собой. — Миссис Даффи, я пришел, чтобы выпустить вас отсюда. Вот, смотрите, ключ. Пожалуйста, ну пожалуйста, опустите стул!
Увидев, что молодой человек действительно протягивает ей ключ, женщина, похоже, немного расслабилась. Она поставила стул на пол и настороженно смотрела на Билла.
— Позвольте мне впустить Лиззи, и мы спокойно все обсудим, — сказал он, осторожно продвигаясь по направлению к двери.
Однако мать Лиззи вновь схватила кухонный стул.
— А ну, не приближайтесь к двери! Откуда я знаю, может, там у вас целая банда притаилась? Я говорила Лиззи, что у меня нет ни денег, ни кредитных карточек, поэтому меня бессмысленно похищать. Никто за меня выкуп не заплатит. Вы выбрали неподходящую жертву.
Губы у нее дрожали, и сейчас она была так сильно похожа на свою дочь, что Билл ощутил желание взять и ее под свою защиту.
— Нет там никакой банды, там одна только Лиззи. Все это просто недоразумение, — говорил он успокаивающим тоном.
— С какой стати я должна вам верить? Сначала психопатка дочь запирает меня в этой дыре на целые сутки, потом убегает и бросает меня здесь, а затем вы влезаете в окно и набрасываетесь на меня с этой хлебницей.
— Да нет же, я взял ее только для того, чтобы защититься, когда вы схватили стул. Вот, смотрите, я кладу ее. — Его тон, видимо, возымел действие. Женщина начала понемногу успокаиваться и была уже в состоянии внимать доводам разума. Она поставила красный кухонный стул на пол и опустилась на него без сил, растерянная.
Дыхание Билла тоже возвращалось к норме. Он решил не торопить события и не предпринимать каких-либо новых действий вроде попытки открыть дверь.
Внезапно с лестничной клетки послышался взволнованный крик:
— Мама! Билл! Что у вас там происходит? Почему вы молчите, не ругаетесь?
— Мы отдыхаем, — крикнул в ответ Билл и сам удивился, до чего глупо прозвучал его ответ. Однако Лиззи он, судя по всему, удовлетворил.
— А, понятно, — сказала она.
— Она что, принимает какие-нибудь наркотики? — спросила мать Лиззи.
— Да нет, что вы! Ни в коем случае!
— Так в чем же тогда дело? Зачем вся эта чехарда? Заперла меня здесь под предлогом того, что хочет со мной поговорить, а потом понесла всякую чушь.
— Я полагаю, она просто скучает по вас, — медленно проговорил Билл.
— Впредь ей придется скучать по мне гораздо больше! — сказала миссис Даффи.