— А чего вы ее слушаетесь?
Арес поглядел на меня:
— Мы обязаны ему давать объяснения?
— Нет.
Арес обернулся к Рейборну с сияющей улыбкой. Оливково-зеленые глаза светились радостью:
— Так что вот так.
— Вы ее все трахаете?
Эдуард рядом со мной напрягся.
— Коллега, это уже за гранью.
Голос Теда стал суровым, но по-настоящему страшными выглядели остальные ребята. Они затихли, и это была тишина хищника, присевшего перед прыжком в траве у тропы. Напряженная и ждущая тишина, а исходящая от них энергия заставила подняться волоски у меня на руках и защекотала позвоночник.
— Ребята, спокойнее, — сказала я.
— Так нельзя с тобой разговаривать, — ответил Домино низким голосом.
— А он и не будет. — Я вздохнула и повернулась к Рейборну: — Хотите, чтобы я против вас выдвинула обвинения в сексуальных домогательствах?
— С каких это пор правда стала признаком сексуального домогательства?
Глаза у него были злые и вызывающие. Наверное, прав Сократ: все дело в том, что я женщина. Копы делят женщин-полицейских на две категории: заразы и шлюхи. По своей репутации я попадаю в обе.
У меня было несколько вариантов ответов — и ни одного целесообразного.
— Значит, правда? — спросил Рейборн.
Я медленно выдохнула, улыбнулась.
— На самом деле я трахаюсь… — Я показала на Ники, он шагнул вперед. — И вот еще… — показала на Домино, и он встал рядом с Ники. — Никого не забыла? — спросила я, оглядывая строй.
Они с очень серьезными лицами покачали головами. А Бобби Ли просто смотрел на Рейборна, и нехороший был это взгляд. Или очень хороший — для тех, у кого инстинкт самосохранения отсутствует.
— Видите, Рейборн? Я только с двумя из них трахаюсь. Легче стало?
Он покраснел, да так, что краска поднялась выше линии волос и не осталась красной, а даже посинела слегка. Вряд ли он смутился — скорее он был настолько зол. Но как бы там ни было, реакция была мне приятна.
— Другие вопросы ко мне есть? — спросила я.
Он готов был испепелить меня взглядом, но у нас за спиной раздался голос Кларк. Наверное, она закончила телефонный разговор и открыла дверь настолько тихо, что ни я, ни Рейборн не услышали.
— Маршал Рейборн! Мне нужно, чтобы вы поехали в Орегон, прямо сейчас.
Он оглянулся на нее, отодвинулся так, чтобы видеть и ее, и нас. Наверное, не так он глуп, как кажется.
— У нас серийный убийца в Сиэтле, а вы меня посылаете куда-то по липовому поручению?
— Как ваш непосредственный начальник я приказываю вам сегодня же отправиться к дальней границе штата Орегон. Если вы еще раз позволите себе пререкания, я найду для вас задание в дальнем углу Аляски. Вопросы есть?
— Но почему?
— Потому что мне надоело ваше отношение, и потому что имею право. Еще одно слово — и я вам обещаю такую долгую экскурсию, что к вашему возвращению дело будет закрыто.
Он крепко сжал зубы, губы стали тонкими от злости. Лицо, которое уже стало почти нормального цвета, опять побагровело. Если это у него давление такое, то стоит научиться держать себя в руках, иначе удар хватит.
Он молча кивнул. Она протянула ему лист бумаги:
— Вот куда вы должны поехать и вот что оттуда привезти.
Он едва глянул на лист, повернулся на каблуках и вышел чуть ли не строевым шагом. Очевидно, боялся потерять самообладание, если еще останется рядом с нами хоть секунду.
Кларк посмотрела на меня, на Эдуарда, потом все-таки на меня.
— Привлекать любовников в помощники — это вряд ли улучшит вашу репутацию, Блейк.
Я вздохнула:
— Знаю, маршал Кларк. Но все эти ребята — не просто пустые красавчики. Они — серьезная помощь в деле, иначе бы мы не позвали их.
— Хорошо, если они не просто мальчики по вызову. Без обид, джентльмены.
— Без обид, — согласился Ники.
Домино только смотрел на нее молча. Настал ее черед вздохнуть.
— Докажите мне, что они не просто красавчики или наемные бойцы. Докажите мне, что они могут нам помочь поймать этих тварей.
— Тварей? — спросила я.
— Кто бы ни убивал тигров-оборотней, это не человек. Тот, кто нанес ранения маршалу Карлтон, тоже не человек. Те, за кем гонялись мои маршалы вместе с вами по лесу, уж никак не люди. У нас в морге тело, обгоревшее в получеловеческой-полуживотной форме. В этом деле ничего нет человеческого, и пока не появится другого слова, они для меня твари и монстры. А теперь идите и займитесь чем-нибудь полезным.
Она вернулась в свой кабинет, а мы двинулись по коридору, будто у нас была какая-то цель.
— Этот Рейборн нам еще о себе напомнит, — сказал Лисандро.
— Он постарается, — ответила я.
— И как ему помешать? — спросил Домино.
Ответил Эдуард:
— Исполнить ордер. Выполнить работу на отлично, чтобы он больше не мог к Аните цепляться.
— А работа — это убить… — Арес запнулся, чтобы не говорить слово «Арлекин», — тех убийц?
— Ага, — ответила я.
Арес улыбнулся:
— Это мы умеем.
Остальные просто кивнули, и я поняла в этот момент, что мы — стая, мы — прайд, мы — боевая единица. Мы — это мы. И впервые с той минуты, как я поняла, что за убийствами тигров стоит «Арлекин», я почувствовала… да, надежду.
Мы шли по парковке, Эдуард справа от меня, Ники слева. Он коснулся пальцами моей руки, и я пожала их, и почти сразу Эдуард сказал:
— У нас гости.
Ники тут же оказался в шаге позади меня, как положено хорошему телохранителю. Даже не глядя, я знала, что Домино у меня за спиной; я ощущала его как жар. Остальных моих ребят я тоже держала в сознании, но как элементы обстановки или просто как мужчин, но не так, как этих двух: эти связаны со мной узами, которых с другими нет.
Возле нашей арендованной машины стоял маршал Ньюмэн. На лбу у него красовалась аккуратная повязка. Был он слегка бледноват на солнце, и потому немногочисленные веснушки выступили резче. Я их вчера не заметила — или это было позавчера? Не соображу. Короткие каштановые волосы Ньюмэна выглядели так, будто он их не дал себе труда причесать, уходя из больницы. Прислонившись к машине, он ждал нас. Подойдя поближе, Эдуард спросил:
— Как голова?
Снова жизнерадостный голос Теда — будто в его шкуре поселилась совершенно новая личность. Я вроде бы уже привыкла, но все равно жутковато.