— Харакири? — со знанием дела спросил Николай.
— Нет, кажется, у них это называется… сеппуку, кажется. Умереть с честью. А если кого-то все-таки умудрялись взять в плен, он при первой же возможности убивал себя. Даже если связать — все равно умудрялись!
— Как?
— Язык себе откусывают, — высунула свой для демонстративности Джина. — А потом захлебываются собственной кровью. И молча — даже не морщатся…
— Чокнутые… — с восхищением покачал головой Остап.
— Но нас они всегда побеждают… — мрачно насупилась десантница. — И всех остальных тоже…
— А дорогу мы у него все-таки не спросили…
— Да зачем? И так ясно, что уже рядом… — пожала плечами Джина, прижимая к лицу «медика».
Умный маленький приборчик тут же проанализировал характер повреждений и наложил в нужных местах швы, одновременно облучая синяки специальным светом, снимающим боль. Но, конечно, по возвращении ей все равно предстояло проходить сеанс у Сиреневого Бархата…
Судя по всему, эти четверо были чем-то вроде последнего кордона, охраняющего самое главную вещь на станции. Ее владельца.
— По моей команде… — прошептала Джина, подходя к следующей двери и поднимая игольники наизготовку. Конечно, было маловато шансов, что Александр Куросава не слышал звуков сражения, но ей хотелось надеяться на лучшее. — Давай!
Остап от души врезал по этой двери и… оставил только небольшую вмятину. Эта защита оказалсь куда прочнее, чем предыдущая.
— Ну-ка, отойдите, — обиделся он. — Сейчас я так жахну…
— Погодь-ка, Хасаныч! — поднял руку Денисов. — Дай-ка лучше я попробую…
Профессиональный взломщик возился недолго. Замки будущего намного сложнее своих древних коллег, но и инструменты у Кольки-Хорька были высшего класса. Он уже давно ждал момента, когда сможет опробовать их в деле…
— Тютелька в тютельку! — довольно воскликнул он, когда титановая пластина бесшумно отъехала в сторону.
— Ба, да у меня гости! — весело крикнули оттуда. — Ну так проходите же, проходите, не стойте в дверях!
Джина, Остап и Николай вежливо выполнили просьбу. Хотя все имеющееся оружие было нацелено на гостеприимного хозяина.
За второй дверью открылось огромное помещение. На сей раз оформленное в стандартном стиле космических станций — все из металла. Потолок едва виднелся метрах в двадцати над головой. Примерно посередине стену обвивал узкий металлический балкон. Кругом сложные приборы, какие-то замысловатые пульты, огромный овальный чан с чем-то белым и бурлящим. И сам хозяин — Александр Куросава.
Как и все имперцы, он был высокого роста, атлетического телосложения и носил шикарные усы. Вот разве что в талии полноват, да растительность на голове уже начала седеть.
— Слышь, краля, а че нам теперь делать-то? — недоуменно прошептал Джине Денисов, ухватывая вибронож поудобнее. — Мочить его, что ли?
— Дьявольщина… — пробормотала десантница, с надеждой обводя зал глазами. — Где же капитан-то?..
— Ну так что? — без какого-либо испуга в голосе спросил Куросава. — Так и будем стоять, или все-таки объясним, что мы тут забыли? Хотя не нужно — сам догадаюсь! Вы ведь с «Вурдалака», верно? Ох и удивили же вы меня, господа хорошие, давно меня так никто не удивлял… Вам же было отведено четкое место в планах — ну зачем вы трепыхались?
— Слышь ты, мужик, е-мое, ты это, ты, блин, может, крутой авторитет, в натуре, блин, но е-мое, ты это, блин, ты поскромнее будь, блин!.. — возмущенно заявил Денисов.
Куросава, Джина, Остап и даже сам Денисов одновременно наморщили лбы, пытаясь сообразить, что он только что сказал. Фраза получилась настолько путаная и бессвязная, что ее смысла не понял и сам автор.
— Ну, в общем, руки вверх и встать к стенке, — не слишком уверенно потребовала Джина.
— Вверх?.. Руки вверх?.. Вот так вот? — начал медленно поднимать руки Куросава.
— Блин, я этот фильм видел, стреляй, [цензура] мать, он падлу задумал! — заорал Николай, вспомнивший практически аналогичный момент из широко известных «Людей в Черном».
Но выстрелить никто не успел. Никто, кроме Куросавы. Из его ладоней полыхнули ослепительно-белые лучи, пришпилившие к стене Джину и Остапа. Топор-пушка и игольники выпорхнули у них из рук и зависли у самого потолка. Александр Куросава все-таки был ментатом, и очень сильным…
— Е-мое… — озадаченно выдохнул Денисов, не зная, радоваться ли тому, что его не посчитали нужным обезвреживать, или обижаться на такое пренебрежение.
Джина, больно ударившись головой, лежала неподвижно. А вот могучий алкморег медленно поднимался на ноги, мотая лобастой башкой. Глаза Остапа стремительно наливались кровью…
— Спокойно! — сурово нахмурился Куросава, поднимая руку. — В следующий раз я не буду так милосерден!
— Милосерден?! — бешено завизжал Денисов. — Замочу падлу, [цензура] буду!!!
Ментат еле успел среагировать — вибронож, брошенный Николаем, завяз в загустевшем воздухе и начал медленно вращаться вокруг головы Куросавы. Он удивленно посмотрел на Хорька, явно не понимая такой ярости. Вибронож замер в воздухе, словно размышляя, а потом повернулся острием к своему владельцу…
В стене прямо над балконом неожиданно что-то затрещало. Оттуда вылетел толстый лазерный луч, стремительно нарисовавший кольцо. Толстый металлический диск грохнулся на пол, а на балкон выпрыгнула атлетическая фигура Ежова с лазерным кастетом на руке.
Вибрирующее лезвие со страшной скоростью помчалось точно в грудь Денисову. Тот словно оцепенел, глядя на летящую смерть… и тут она отлетела в сторону. В вибронож ударила крошечная пуля, вылетевшая из винтовки Рихвинда. Следующая точно такая же пуля повисла в воздухе рядом с Куросавой. И третья. И четвертая.
Из круглого отверстия выметнулись шесть паутинных нитей, прицепившихся к потолку. Приземистый уу-де-шуу с диким ревом спрыгнул с балкона и понесся на своей паутине через весь зал, как Тарзан на лиане. И кричал он почти так же…
— Моя би-и-и-ить!!! — громогласно проорал он, сбивая Куросаву с ног и нацеливая ему в голову свои ужасные бивни.
— Погодь, Хурумыч, не мочи его пока! — крикнул Денисов. — Дай я ему в рожу харкну сначала!
По металлической лестнице буквально скатились Ежов и Койфман. Первый начал хлопать по щекам Джину, приводя десантницу в чувство, второй взял на мушку Куросаву.
— А ну, пошел отсюда… — слабым голосом откликнулась Джина, кое-как поднимаясь на ноги.
— Теперь моя бить?.. — уточнил Дитирон, ожидая решения кого-то, более умного, чем он сам.
— Вряд ли, — усмехнулся ментат, делая быстрый жест одними глазами.
Дитирон отлетел вверх и завис там, словно бабочка, пришпиленная к потолку. Его паутинные бородавки загнулись, подобно крючкам, так что он не мог выпустить паутину никуда, кроме как в самого себя. Винтовка Рихвинда вылетела из рук Койфмана и повисла у него над головой. Ревущий Остап, понесшийся вперед с грацией бешеного носорога, завяз в сгущенном воздухе.