Может, Молли услышала именно это? Не «инспектор». И не «Спектер».
«Гектор».
Гектор Лукас.
Неужели все было наоборот: доктор полностью контролировал окружного прокурора? И он же организовал нападение на Молли и Карлоса? Как он был связан с нашей работой в Чупан-Я? Этого я понять не могла. Неужели это он приказал убить Нордстерна, когда репортер подобрался к правде слишком близко? И Патрисию Эдуардо тоже? Не собирался ли Лукас поступить так же с Цукерман и Хорхе Серано?
И не попытается ли он убить Галиано и Райана?
Я наклонилась к прикроватной тумбочке и нашарила мобильный телефон.
Ни тот ни другой коп не отвечал.
Утерла пот со лба. Куда они поехали? В клинику Цукерман? В морг?
Думай!
Глубоко вздохнув, я открыла и закрыла глаза. Голова закружилась, перед глазами вспыхнули звезды.
Что делать?
Выдох, потом еще раз.
Если Лукас действительно опасен, Райан и Галиано об этом понятия не имеют. Возможно, Цукерман уже связалась с Лукасом, и тот, подумав, что они приехали его арестовать, начнет стрелять.
Надев туфли, я схватила сумочку и пошла вниз.
Чтобы поймать такси, потребовалось двадцать минут.
– ¿Dónde?
Куда?
Куда поехали Райан и Галиано? Явно не в «Параисо» и не в клинику Цукерман – там посты уже выставлены.
Водитель постукивал пальцами по рулю.
Где мог быть Лукас?
Или мне нужен Диас? Возможно, доктор Ферейра подскажет.
Я вся дрожала, зубы стучали, словно у дешевой игрушки.
– ¿Dónde, Señora?
Сосредоточься!
– Morgue del Organismo Judicial.
– Zona Tres?
– Oui.
Ответила не на том языке. Почему?
Такси ехало через город, а я смотрела на мелькавшее за окном разнообразие цветов и форм: рекламные баннеры, натянутые над улицами; объявления, расклеенные на заборах, стенах и досках. Я даже не пыталась их прочесть – просто не могла. Голова кружилась, как в те времена, когда я еще пила и порой засыпала, не успев добраться до постели.
Поняла, что переплатила водителю за его улыбку и скорость. Неважно.
Огляделась вокруг. Окрестности – такие же унылые, какими я их помнила, кладбище казалось больше и мрачнее. Машины Галиано нигде не было видно.
Уставилась на здание морга. Ферейра. Нужно увидеться с Ферейрой. Двинулась по дорожке вдоль левой стороны здания. Хруст гравия под ногами грохотом отдавался в ушах.
Дорожка вела к парковке, где стояли два фургона, белый «вольво» и черный «универсал». Никакого «Бэт-мобиля».
Вытерла рукавом скатившуюся в глаз каплю пота. Что дальше? Не предполагала, что придется идти туда без Райана или Галиано. Искать Ферейру?
Толкнула дверь для персонала с задней стороны здания. Закрыто. Дверь гаража, через которую принимали трупы, тоже оказалась заперта.
Стараясь успокоиться, я подошла к первому фургону и заглянула в окно. Ничего.
Поспешила ко второй машине.
К третьей.
На сиденье – ключи!
Сердце отчаянно билось. Я завладела добычей и, спотыкаясь, вернулась к зданию. К двери для персонала ни один ключ не подошел.
Черт.
Дрожащими руками начала вставлять ключи один за другим в дверь гаража.
Нет.
Нет.
Нет.
Выронила связку. Казалось, целую вечность ползала на четвереньках в темноте, прежде чем ладонь вновь сомкнулась на ней.
Поднявшись, я возобновила попытки.
Пятый или шестой ключ скользнул в скважину и повернулся. Я приподняла дверь на дюйм и замерла.
Никаких сирен. Никаких вооруженных охранников.
Я приподняла дверь еще на два фута. Ее скрежет казался громче отбойных молотков в отеле.
Никто не появился. Никто меня не окликнул.
Едва дыша, я пригнулась и на подкашивающихся ногах вошла в морг. Зачем? Ах да. Доктор Ферейра, Райан или Галиано.
Меня окутала знакомая смесь запахов смерти и дезинфекции. Этот аромат я узнала бы где угодно.
Прижавшись спиной к стене, я прошла по коридору мимо раскладной каталки, кабинета и маленькой комнатки с занавешенным окном.
В моей лаборатории в Монреале тоже есть такая комнатка. Мертвецов вкатывают в нее по другую сторону стекла и открывают занавески, чтобы близкие могли выразить свои чувства – облегчение или горе. Самое душераздирающее место во всем здании.
Дальше коридор упирался в другой. Я посмотрела налево, потом направо.
Перед глазами вновь поплыли цветные пятна. Зажмурившись, я глубоко вздохнула и снова открыла глаза. Стало лучше.
По обе стороны было темно, но я поняла, где нахожусь. Слева я узнала прозекторские, справа – коридор, по которому Ангелина Ферейра вела меня к себе в кабинет.
Сколько времени прошло с тех пор, как она дала мне компьютерные томограммы Эдуардо? Неделя? Месяц? Жизнь? Не помню.
Я посмотрела направо. Возможно, она там и сможет рассказать про Лукаса.
Резкая боль в животе заставила согнуться пополам. Судорожно дыша, я дождалась, когда боль пройдет, но, выпрямившись, почувствовала, как перед глазами вспыхивают молнии и голова будто разрывается. Тошнить начало неудержимо.
Доктор Ферейра? Райан? Галиано?
Прошла целая вечность, прежде чем спазмы прекратились. Во рту – горечь, бока болели, ноги подгибались, бросало то в жар, то в холод. Доктору Ферейре придется кого-нибудь прислать, чтобы тут прибрались.
Держась за стену, я двинулась дальше. Кабинет Ферейры был пуст. Я повернула назад к прозекторским.
В прозекторской номер один было темно и безлюдно.
Во второй – то же самое.
Из-под двери прозекторской номер три, той самой, где я исследовала скелет Патрисии Эдуардо, сочилось фиолетово-голубое свечение. Вероятно, Ферейра там.
Я осторожно открыла дверь.
В ночном морге царила сверхъестественная тишина. Не было слышно ни шипения шлангов, ни визга пил, ни шума текущей воды, ни лязга инструментов. Тишина, не похожая ни на какую другую.
В комнате было пусто и смертельно тихо.
– Доктор Ферейра?
Кто-то оставил рентгеновский снимок на световом столе. Вокруг пленки просачивалось похожее на свечение экрана черно-белого телевизора голубовато-белое сияние. Холодно блестели металл и стекло.
У задней стены возле стальной холодильной камеры стояла каталка. На ней – мешок для трупов. Судя по форме, внутри кто-то был.