— Почему хуже?
— Мы до сегодняшнего дня сражались на чужой территории. Мало дорог, очень сложный рельеф. Русским, имеющим хорошо обученные войска, гораздо легче защищаться. Тем более, товарищ Председатель, не надо забывать про то, что русские значительно превосходят нас по насыщенности высокоточным оружием. Половина нашей авиации вообще не несет управляемых ракет, и ее боевая ценность невысока. Модернизация ВВС началась слишком поздно. Не хватает современных зенитно-ракетных комплексов, крылатых ракет типа «Х-555» и «Х-101» нет в принципе, крайне мало специализированных ударных вертолетов. Вместе с отсутствием реального боевого опыта у командиров звена «дивизия — бригада» все это создало предпосылки для кризиса на фронте.
Потерявший самообладание (что случалось крайне редко) Председатель стукнул кулаком по столу:
— Прекратите, генерал-лейтенант. Вы хотите сказать, что в позорных неудачах НОАК виноваты не военные, а партийные и государственные органы? Или граждане, которые последние гроши отдавали, чтобы обеспечить вас, людей в погонах, самым необходимым? Или виноваты наши инженеры и рабочие, поставляющие в армию, по вашим словам, негодное вооружение?
Цзоу, однако, в отличие от своего пожилого предшественника, взгляда не отвел, извиняться не стал:
— Товарищ Председатель! Я хочу сказать, что для сложившейся ситуации в НОАК имеются объективные причины. Обратите внимание, что в Центральной Азии нам сопутствовал мгновенный и сокрушительный успех.
— Еще бы. Вы разгромили изъеденные нищетой и коррупцией квазигосударства из числа бывших советских республик. Нечем здесь гордиться. Тем более что допустили восстание исламистов.
— Да, — неожиданно легко согласился Цзоу. — Именно такие операции, быстрые, стремительные, против слабого противника, и есть пик возможностей нынешней китайской армии. Ничего унизительного в этом нет. Насколько я знаю, именно с таким противником мы ожидали столкнуться. Большая война с русскими в наши планы не входила. Они поломали нам игру, неожиданно ударив первыми.
«Вот наглец!» — подумал Председатель.
— Генерал-лейтенант, вам не кажется, что вы расписались в своем полном непрофессионализме?
Начальник Генштаба пожал плечами:
— Товарищ Председатель, мои войска на западном участке фронта свои задачи выполнили. Русским удалось остановить нас только после применения ядерного оружия. Это говорит о том, что наш успех был объективен.
Лю Хайбинь махнул рукой:
— Садитесь, генерал-лейтенант. Возможно, вы и правы, но Центральная Военная Комиссия проведет доскональную проверку всех действий высшего генералитета НОАК и детально разберет каждый эпизод. Вопрос стоит о том, что делать в связи с событиями на севере. Насколько я понимаю, военного решения этой проблемы нет. Если уж сам начальник Генштаба публично заявляет о том, что НОАК практически бесполезна, то меня интересуют дипломаты.
Министр иностранных дел, западник и бывший посол в США, Ян Джуфэнь кивнул и быстро поднялся со своего места.
— В двух словах можно сказать, что Москва требует только одного — мир немедленно, без территориальных претензий и материальных компенсаций. Восстановление Status Quo.
Председатель вздохнул:
— Это невозможно. Мы понесли слишком большие потери, чтобы уйти из Центральной Азии, бросив все… Наше встречное требование — участие китайских компаний в разработке сырьевых ресурсов Центральной Азии и согласие Москвы на прокладку нами трубопроводов от побережья Каспия до нашей территории. Это обязательное требование.
Ян Джуфень замялся:
— Думаю, товарищ Председатель, Москва на это никогда не пойдет. Как известно, Кремль совершенно открыто заявляет, что все стратегические трубопроводы на постсоветском пространстве должны быть под его контролем. После провала проекта «Баку — Джейхан» из-за постоянного давления Москвы и Украинской кампании, отдавшей в руки русских трубопроводы в западном направлении, ни о каком нашем трубопроводе в Средней Азии они и слышать не хотят.
— Так значит, на русских надо надавить. Привлечь американцев, европейцев. Может, устроить что-то вроде международного консорциума.
— Извините, товарищ Председатель. Но это из области фантастики. Чтобы вести успешный торг, надо иметь козыри на руках. У нас их нет. Нельзя же считать окруженную у Хабаровска тридцать девятую армию козырем. Единственный шанс прекратить войну — это договориться на русских условиях и уйти. Но перед этим передать излишки вооружения исламистам.
— Да вы в своем ли уме, министр?..
— В своем, товарищ Председатель. Война с исламистами обескровит русских. Может, это и будет нашим козырем в будущих переговорах. Сейчас Москва на коне и не приемлет компромисса.
Лю Хайбинь задумался над словами Ян Джуфеня. Молодой дипломат был по-своему прав. Но уйти просто так? А времени уже нет.
— Хорошо, товарищ Ян Джуфень. Организуйте встречу с русскими. Договаривайтесь. Но только на нейтральной территории. И без меня. Думаю, уровень министров иностранных дел подходящий для этого случая.
Польша. Окрестности Торунь.1 сентября
Колонна была большой. Больше тридцати грузовиков и полтора десятка автоцистерн, не считая машин охраны. Беспилотники на сей раз конвой не сопровождали, но во главе колонны шел огромный, похожий на машину из фантастических боевиков, «краб». Трехосный, закрытый композитной броней грузовик с вынесенной вперед кабиной, обвешанный противокумулятивными решетками, оснащенный дистанционно управляемым манипулятором, похожим на клешню. Обнаружив какое-либо препятствие на пути конвоя, «краб» сбрасывал помеху с дороги с помощью механической руки.
Такие «крабы» только через неделю после войны стали поступать в войска и сразу стали любимцами солдат. В польских городах, где улицы были завалены разбитыми машинами и обломками зданий или остатками баррикад, частенько скрывались замаскированные фугасы. «Крабы» легко ворошили своими клешнями любые препятствия, вызывая досрочную детонацию фугасов. Для самой машины даже очень сильные взрывы были нестрашны. При повреждении же клешни она легко заменялась. Сколько солдатских жизней спасли новенькие «крабы», одному богу известно, но на каждую машину приходилось минимум три экипажа. Так нещадно их эксплуатировали.
За «крабом», поводя в сторону мрачной пущи стволами автоматических орудий, ползли два БТР-82, дальше шли грузовики и автоцистерны и несколько «Тигров».
Один из «Тигров», уже приспособленный для «контрпартизанских действий» мастерами полевых БТРЗ, оснащенный сваренной из листов подбитой бронетехники пулеметной башенкой и решеткам от попаданий гранат РПГ, чуть приотстал от колонны, притормозив у съезда к ведущей в лес проселочной дороге.
Из машины вылез мужчина в штатском и, сказав водителю: «Не жди, догоняй колонну», неторопливо отправился прямо в лес. Мужчина был одет в старомодный серый плащ, потертые джинсы и высокие армейские берцы. Сунув руки в карманы и слегка ссутулившись, мужчина шел по дороге, не оглядываясь по сторонам, тихонько насвистывая себе под нос незамысловатую мелодию.