— Стойте! — бесцеремонно перебил резидента Белугин. — А почему нам просто не отправить запрос в головной офис Службы? Пусть проверят временной отрезок на предмет установления местонахождения этих субчиков, и дело в шляпе.
Борис Львович помолчал немного, пригладил волосы, а потом совершенно невозмутимо ответил:
— Запрашивали, как же. Только, вот беда, не светятся они нигде. По крайней мере, в ближайшие несколько месяцев. Так что, придется самим.
Евгений подавил тяжелый вздох. Опять мимо. Разве что ввести резидента в курс дела и слегка приоткрыть тайну проблем с аппаратурой?
— Борис Львович, стесняюсь спросить, а какой у вас уровень допуска?
— Вижу, сильно заинтересовал вас этот экземпляр огнестрельного оружия? — в голосе Махрова сквозила ирония. — Поверьте, ничего интересного. Обычная штамповка военной поры, довольно грубо сделанная. И как они тут с ним только воевали?
«Пой, цветик, — угрюмо подумал Белугин. — Пока ты болтаешь, у меня есть время подумать. А оружие… что оружие, действительно, вполне заурядный пистолет-пулемет Шпагина образца тысяча девятьсот сорок первого года. Но машинка убойная. Что там у нее со скорострельностью, вроде бы, тысяча выстрелов в минуту? С лихвой хватит, чтобы нашпиговать меня свинцом, точно рождественского гуся яблоками! На таком расстоянии даже целиться не нужно, и так каждый патрон в цель попадет. А в диске их семьдесят один. Это если он полностью снаряжен.
Так, а что, если сыграет иная карта? Как там рассказывал наш препод на курсе аварийно-спасательного дела: в СССР в военное время на площадке хвостового вагона должен был дежурить проводник. В его обязанности входило следить за сигнальными фонарями, на поворотах оценивать состояние эшелона. Если приключалась какая-то бяка, то он флажками или фонарем семафорил машинисту на локомотив. Плюс у него там имелся привод ручного механического тормоза на случай форс-мажора. Интересно, если он нас заметит в таком странном виде, среагирует или нет?»
— Не хотелось бы отвлекать вас, но у меня мало времени, — в голосе старика прорезались нетерпеливые нотки. — Молодой человек, передайте мне, пожалуйста, портфель. Только очень нежно, а то я огорчусь. И, уж поверьте, для вас в этом не будет ничего приятного!
— Можно подумать, если я отдам документы, то уйду целым и невредимым, — фыркнул Алексей, прижимая заветный портфель к груди. Не слишком надежная защита, но все же — вдруг Махров побоится испортить пулями бумаги. Или что там внутри?
— А смысл вас убивать? — старый железнодорожник, похоже, искренне удивился. — Гуляйте себе, пока буйну головушку не сломаете. Как дружки ваши, из самолета. Кажется, это был пикирующий бомбардировщик?
До Белугина не сразу дошел смысл сказанного. Зато когда он понял…
— Что ты сказал?! Повтори, что ты сказал, старый черт! — задыхаясь от ненависти, крикнул Алексей, повернувшись к Махрову. В этот момент его совершенно не волновал наставленный автомат, единственным жгучим желанием было добраться до проклятого старика и свернуть ему шею. И плевать на все!
Но старик лишь пренебрежительно улыбнулся и прищелкнул пальцами.
— Если надеетесь меня оскорбить, юноша, то не трудитесь понапрасну. Не получится. Уровень у нас с вами больно разный, для меня зелены вы еще. Так что давайте заканчивать эту комедию, она мне прискучила. Эй, боец, шмальни в этого буй…
Договорить Махров не успел. Белугин рванулся вперед изо всех сил, чувствуя всем телом, как медленно, безумно медленно уходит с линии огня, резко пнул противника ногой по голени — так форвард бьет по мячу — и следом, не останавливаясь, нанес еще один сокрушающий удар, метя в подбородок врага.
Вспышка ярости, накрывшая Алексея с головой, схлынула, уступив место холодной расчетливости, и потому действовал он сейчас очень собранно, не допуская ни одного лишнего движения. В голове пусто, все посторонние мысли выброшены, важна только цель. А ею было ухмыляющееся лицо Махрова.
Время остановилось. Секунды растянулись, будто резиновые, каждое движение можно было рассмотреть очень подробно, словно на замедленном воспроизведении. Вот у старика дернулись уголки рта, поползли вниз, а брови, наоборот, вверх. Удивился, стало быть, не ожидал от зеленого юнца такой прыти! К гладко выбритому подбородку движется кулак. Через мгновение будет встреча на Эльбе! Как миленький улетишь под откос, гадина, руки-ноги собирать замучаешься. Ох и посмеемся тогда.
Мстительная радость Алексея не получила продолжения. Махров одним тягучим, плавным движением исхитрился уйти от обоих ударов, нанес ответный — Белугина в живот словно лошадь копытом лягнула — сместился в сторону и… его вдруг отбросило на стену теплушки. На плаще в районе правого плеча медленно набухало темное пятно. А еще через секунду время опять побежало в привычном темпе, и по ушам хлестанул отдаленный звук винтовочного выстрела.
Белугин едва успел ухватиться за поручень, борясь одновременно с подступившей к горлу тошнотой. Удар оказался настолько силен, что внутри все завязалось в один пульсирующий болью узел. Алексей упал на колени. Несколько секунд он пытался восстановить дыхание и справиться с роем разноцветных бабочек, затеявших так не вовремя брачный хоровод прямо перед его глазами.
Уф, все-таки их возню заметил кто-то из часовых на прицепленных позади платформах. Меткий оказался боец, настоящий ворошиловский стрелок. Надо будет походатайствовать перед его командиром, чтобы поощрили. Вот только с этой падлой закончу.
Белугин сплюнул кровь из прокушенной неизвестно когда губы и повернул голову, чтобы посмотреть, не окочурился ли Махров. Накопились к старичку-боровичку вопросики, ой накопились! Невольно вздрогнул, когда увидел только несколько свежих пятен крови на досках пола и замершего в прежней позе с автоматом наизготовку татарина. Больше на площадке никого не было.
Алексей поежился. Между лопатками отчетливо просквозил холодок. Да нет, не может быть, не испарился же дед, не черт он и не ангел! Случаются, конечно, чудеса на этом грешном свете, но в то, что ему довелось столкнуться с посланцем потусторонних сил, парень не верил. Всему должно быть какое-то разумное объяснение. Поэтому Белугин повнимательней вгляделся в неровную цепочку кровяных клякс. Они шли от стены вагона к краю площадки и там обрывались. Выходит, Махров или сам спрыгнул с поезда, или не смог удержаться из-за полученного ранения, что, наверное, ближе к истине, и на повороте вывалился. Мотало вагон по-прежнему немилосердно. А на стрелках встряхивало с такой силой, будто рачительная хозяйка выбивала пыльный ковер.
Интересно, шею дед себе сломал или нет? Впрочем, если даже представить, что старику посчастливилось выжить, что само по себе выглядит достаточно фантастично при его-то ранении и неизбежной потере крови, то ему не позавидуешь, ведь при такой, гм, выброске трудно остаться невредимым. Многочисленные ушибы — это самое лучшее, переломы куда опаснее. А все вместе… нет, Алексей ни за что не хотел оказаться бы сейчас в шкуре Махрова.