* * *
Их тихая идиллия продолжалась ровно полтора месяца. К исходу второго месяца о них снова вспомнили. Телефонный звонок директора Сторма разом вывел новоиспечённых родителей из состояния тихого счастья, превратив их в разъяренных зверей. На этот раз в буйстве стихий приняла участие и Салли. Не здороваясь и даже не вспоминая, что это её непосредственный начальник, она с ходу зарычала в микрофон включенного на громкую связь телефона так, что растерявшийся от такого напора директор на минуту потерял дар речи.
— Оставьте нас в покое, директор. Я не собираюсь ложиться на анатомический стол даже ради всех научных проектов страны, вместе взятых!
Положив ей руку на плечо, Араб заставил подругу замолчать и, чуть усмехнувшись, вклинился в разговор:
— Что вам нужно, Сторм? — жёстко спросил Араб.
— Я тоже рад слышать вас обоих, — наконец нашёлся директор. — Я звоню вам, Араб, чтобы напомнить о нашей договорённости.
— Салли ещё не получила приказа о своём новом назначении, — усмехнулся в ответ Араб.
— Документы уже отправлены, нужно только дождаться ответа, — быстро заговорил директор, но Араб не стал его слушать.
— Вот тогда и погорим об этом. Как только я увижу ожидаемый приказ.
— Может, вы всё-таки заткнётесь оба и дадите мне договорить? — прорычал директор, теряя терпение. — Ситуация выходит из-под контроля. Наверху решили провести более детальное изучение места выхода силы. Ваш любимый профессор умудрилась отправить доклад о ходе исследования прямо в верха, через мою голову.
— Ну, это всё только ваши проблемы, — в очередной раз усмехнулся Араб.
— Не всё так просто. В своём докладе она подробно описала ваше участие в получении выброса силы, и теперь наши бонзы требуют от меня любыми путями уговорить вас принять участие в экспедиции.
— Я же говорил, что её нужно было довести до дурдома, — прорычал Араб, повернувшись к Салли.
— Что значит, довести? О чём это вы говорите? — удивлённо переспросил директор.
— О том, что ваша хвалёная профессор — не более, чем психованная истеричка с ярко выраженной манией преследования. На вашем месте я бы не стал доверять таким кадрам.
— Вы правы. От серьёзного разбирательства меня спасло только то, что она находится в клинике, и выпускать её оттуда в ближайшие три месяца никто не собирается. Но начальство настаивает на вашем участии. И я вынужден снова беспокоить вас.
— Похоже, пора напомнить вашему начальству, с кем оно имеет дело, — хищно усмехнулся Араб.
— О, об этом можете не беспокоиться, — быстро ответил директор. — Всё дело в том, что, не имея возможности заставить вас, они решили вас купить. Знаете, если бы кто-то предложил мне такие деньги лет десять назад, я, не задумываясь, сунул бы голову даже к тигру в пасть. Я уполномочен предложить вам семь миллионов за ваше полное сотрудничество в новой экспедиции.
— И что я должен сделать?
— Привести группу к месту силы и заставить его работать. В этом случае вы получаете всю сумму. Целиком.
— Исключено, я не оставлю свою семью, — решительно возразил Араб.
— На время вашего отсутствия они будут находиться под круглосуточной охраной, — решительно ответил директор.
— Я не доверяю вам.
— Вы отказываетесь от такой суммы?! — охнул директор, не веря собственным ушам.
— Вы слышали. Лично для меня семья важнее денег.
— Хорошо, десять. Десять миллионов, ваши условия и моя шкура в придачу, — обречённым голосом произнёс директор.
— Вы сказали это так, словно подписали себе смертный приговор, — усмехнулся Араб.
— Так и есть. Это максимум, что я могу вам предложить, и, если вы не согласитесь, я труп. Это не шутка. Меня уволят без пенсии. Это мне пообещали ещё в самом начале проведения проверки.
— Итак, — задумчиво проговорил Араб, явно что-то обдумывая, — десять миллионов, мои условия и ваша шкура? Интересное предложение, особенно последний его пункт.
— Хватит издеваться! Что вы решили? — чуть не взвыл директор.
— Кто входит в группу? — спросил Араб, делая Салли знак помолчать.
— Двое научных работников и трое офицеров из армейского спецподразделения. Так называемые «головастики в погонах». Ваша задача — доставить их на остров и помочь получить необходимые данные. После этого вам будет вручён чек с указанной суммой.
— Нет.
— Что нет? — не понял директор.
— Мои условия. Группа добирается до острова самостоятельно. Я встречу их на острове и помогу получить данные. Перед этим они передадут мне чемодан с наличными. Купюры старые, не меченые, не по порядку, по пятьдесят и сто долларов.
— Зачем такие сложности? Ведь с чеком намного проще, — растерялся директор.
— Как я уже сказал, я больше не верю ни вам, ни вашему агентству и, уж тем более, вашему правительству. Если им вдруг вздумается заблокировать мои счета, я не останусь в накладе.
— Боюсь, это неприемлемо, — ответил директор. — Они не пойдут на это.
— Не сомневаюсь, — в очередной раз усмехнулся Араб. — Они боятся выпустить меня из-под контроля. Имея на руках столько наличности, я стану невидимкой, и они это знают. Но они не знают такой простой вещи, что я могу исчезнуть в любой момент. Деньги для меня не проблема. Передайте им это. И скажите, что я приму их предложение только на таких условиях.
— Хорошо. Я всё передам, — тяжело вздохнул директор, понимая, что ничего больше не добьётся.
Отключив телефон, Араб с усмешкой посмотрел на жену и, чуть пожав плечами, сказал:
— Как видишь, я был прав, девочка. Они не хотят оставить нас в покое. И нам пора исчезнуть из этой страны.
— Ну, на первое время денег нам хватит, а что потом? Ребёнок требует больших затрат, — ответила Салли.
— Это не проблема, — отмахнулся он. — С чего ты взяла, что я держу все свои сбережения в местных банках? Кое-что я положил в один симпатичный банк на Каймановых островах, и теперь там набежали вполне приличные проценты. Это и было главной причиной, по которой я решил уйти в отставку. О деньгах можешь не беспокоиться.
— Так ты богат? — с интересом спросила Салли.
— Я не мультимиллионер, но кое-что скопил. С голоду не помрём и на обучение детей хватит, — усмехнулся Араб с хитринкой.
— Ну, ты и прохиндей, — неожиданно звонко расхохотавшись, произнесла Салли. — Держишь за глотку правительство, не давая ему ни единого шанса на сопротивление, доишь его без зазрения совести, так ещё и сумел обеспечить себе хитрые отходы.
— Любой шанс для правительства станет моим билетом в один конец, — мрачно усмехнулся Араб. — В этой игре — либо пан, либо пропал. Это большая игра, и она ещё не кончилась. Единственное, о чём я жалею, так это, что втянул в неё вас. Но, поверь, я сделаю всё, чтобы вывести вас из неё без потерь. Теперь мне есть, за что драться.