Остальные пленные отвечали быстро:
— Джеймс Фоули. Личный номер 109018. Капитан.
— Олпин Маколпин. Личный номер 122474. Капитан.
— Генри Казазола. Личный номер. 114086. Капитан.
— Людовик Пай. Личный номер 101323. Капитан.
— Семеро капитанов на одном маленьком корабле, — усмехнулся кастанский офицер. — Куда ни ткни — у землян сплошные начальники. Если не адмирал, то непременно капитан. И у каждого — явно по сорока медалей.
Он презрительно оглядел пленных, остановив взгляд на Уордле.
— Сколько у тебя медалей?
— Пока ни одной.
— Пока? Можешь распрощаться со всеми надеждами получить свои медали. Разве что мы вдруг спятим и наградим тебя.
Кастанец ждал ответа. Уордл молчал.
— У тебя нет медалей, но ты — капитан?
— Да.
— И все остальные — тоже капитаны?
— Да.
— Тогда кто же командовал кораблем?
— Я, — ответил Уордл.
— В таком случае с тебя и начнем, — бросил ему офицер. — Прежде всего я хочу знать, почему вы оказались здесь?
— Потому что нас взяли в плен.
— Я это и сам знаю, дурень! Я хочу знать, почему земной корабль залетел сюда, на Касту? По-моему, никго из нас не приглашал землян в гости.
— Мы находились в дальнем рекогносцировочном полете. Неожиданно двигатель корабля вышел из строя. Продолжать полет было опасно, и нам пришлось совершить посадку. Ваши солдаты захватили нас в плен прежде, чем мы успели произвести ремонт.
Уордл пожал плечами, показывая, что принимает случившееся как неизбежность.
— Удача изменила нам. Война есть война.
— Вам изменила удача? А мне кажется, вас подвела ваша никудышная техника. На нашем военно-космическом флоте такая ситуация была бы просто немыслима. Наш уровень технической надежности несравненно выше.
Кастанец вперился глазами в пленных. Те молча выслушали его тираду.
— Наши специалисты скоро прибудут на место посадки и оценят оснащение вашего корабля. Вряд ли они увидят там что-то достойное заимствования.
Уордл никак не ответил на эти слова.
— Итак, вы совершали разведывательный полет. Занимались шпионажем в космосе, так? И никак не ожидали, что окажетесь здесь?
Снова молчание.
— Космический Союз поставляет нам в избытке дешевую рабочую силу. На нас работают четыреста тысяч пленных. Конечно, такое пополнение, как семеро землян, ничего не изменит. Вы — низкорослые и слабые существа.
Офицер изучающе осмотрел каждого из семерых и пренебрежительно скривил губы.
— Но мы не брезгуем никаким пополнением. Во время войны каждая пара рабочих рук пригодится — даже если это руки капитанов с жиденькими мускулами.
Он повернулся к внимательно слушавшему сержанту.
— Этих немедленно отправить на Гатин. Все документы на них я пришлю следом, как только будут готовы.
Офицер махнул рукой. Сержант почтительно щелкнул каблуками и повел пленных к выходу. Им вновь пришлось забираться в кузов грузовика и рассаживаться на высокой скамье. Сержант и солдаты, как и в прошлый раз, сели напротив, держа оружие наготове. Грузовик выбрался на шоссе, где водитель сразу же дал максимальную скорость. Техника кастанцев была настолько совершенна, что от этого совершенства колесные оси жалобно поскрипывали.
Холден, скуластый горбоносый землянин, обратился к сержанту и спросил на экстралингве:
— А Гатин — это где?
— Там. — Сержант ткнул мясистым пальцем вверх. — Двенадцать дней полета. Угольные шахты, свинцовые рудники. Трудовой рай для мертвецов. — Он усмехнулся, оскалив крупные зубы. — Пленных не существует. Они мертвы, иначе не попали бы в плен.
— Ты понимаешь наш язык? — спросил Холден на земном языке.
Сержант тупо глядел на него.
Приветливо улыбаясь, Холден сказал:
— Ты просто большой, грязный и вонючий придурок, парень. Да здравствует Космический Союз?
— Что? — не понял сержант, изобразив на лице подобие улыбки.
— Слушай, плосконогий, разлапистый, дубоголовый кретин, — ответил Холден все с той же дружелюбной миной. — Я желаю тебе произвести на свет безнадежно косоглазых детей и закончить свою никчемную жизнь, утонув в дерьме. Да здравствует Космический Союз!
— Что ты говоришь? — повторил удивленный, но явно довольный сержант.
— Брось свои штучки, Билл, — вмешался Уордл.
— Заткнись! — огрызнулся Холден и, перейдя на экстралингву, предложил сержанту:
— Если хочешь, я могу немного поучить тебя языку землян.
Предложение сержанту понравилось, поскольку любые дополнительные знания увеличивали его шансы стать офицером. Чтобы не терять драгоценное время, Холден начал урок немедленно. Пленные и солдаты с интересом слушали, как Холден тщательно выговаривает слова и фразы, а сержант все в точности повторяет.
Сержант оказался весьма толковым учеником. Когда грузовик подъехал к космопорту, кастанец и Холден без труда могли попрощаться на земном языке.
— Чтоб тебе сдохнуть, жирная крыса! — крикнул Холден, отдавая честь на манер опереточного вояки.
Сержант, гордый своими лингвистическими способностями и полученными знаниями, ответил:
— Благодарю вас, мой повелитель! Да здравствует Космический Союз!
Через двенадцать дней пленные спускались по трапу корабля, доставившего их на Гатин. Уордл негромко сказал:
— Подведем некоторые итоги. Первое: мы до сих пор живы. Второе: мы точно знаем, где находится Гатин.
— Угу, — отозвался Холден. — Мы это знаем. Только добраться сюда было несравненно легче, чем выбраться.
— А это еще вопрос, — беспечным тоном возразил Уордл. — У нас есть значительное преимущество, о котором эти болваны даже не подозревают. Если ты не забыл, приятель, в космосе прочно утвердилось мнение: военнопленный становится живым мертвецом и безропотно смиряется со своей судьбой. Все расы считают это непреложным законом, кроме землян, которые, конечно же, совершенно чокнутые.
— В древности и на Земле кое-где придерживались такого же мнения. Японцы, например. С тех пор как они стали прямоходящими, плен у них считался позорнее смерти. И некоторые из них не могли пережить позора. При первом удобном случае они кончали с собой.
— Так когда это было! И потом…
— Молчать! — рявкнул грузный кастанец, стоявший у нижнего конца трапа рядом с часовым.
Он прищурился и сумрачно взглянул на пленных.
— A-а, земляне пожаловали? Мы слыхали о вас от стамитов и алюэзинцев, которые, — тут он самодовольно ухмыльнулся, — теперь являются нашими рабами. Мы их победили. Но наши рабы не говорили, что вы настолько малы ростом. Или нам нарочно прислали сюда семерку гномов?