— Блестящий план убийства. Ты комок противоречий.
— Надо уехать. Послушай, Максим, я тебя люблю. По-настоящему. Надо вычеркнуть прошлое из нашей жизни. У меня свой дом под Ленинградом. Мой отец влиятельный человек. Нас там не найдут. Ты должен жениться на мне, и я возьму твою фамилию. Береженого Бог бережет. Папа устроит тебя на теплое местечко, и карьера тебе обеспечена. Это лучший выход. Плевать мне на золото. Мне нужен ты!
— Все только и говорят о бегстве... Ладно. Твоя взяла. Развестись с тобой я всегда успею. Распишемся в Ленинграде. Собирай барахло, билеты купим в аэропорту.
Максим достал чемодан и начал собирать вещи. Матери он сказал, что они едут в Сочи. Настя оживилась и даже повеселела. Ей казалось, что жизнь началась заново и кошмарный сон прекратился.
Спустя час они выходили из квартиры. Когда Максим открыл дверь, то увидел перед собой троих мужчин. Двое из них были одеты в милицейскую форму, третий в штатском.
У Ветрова подкосились ноги. Опоздал! Он хотел броситься бежать, но его словно приковали к месту, а ноги налились свинцом. Настя чувствовала себя более уверенно. Она видела глаза пришельцев, и они ее не пугали.
— Вы Максим Ветров? — спросил лейтенант.
В ответ он кивнул. Язык прилип к небу.
— У нас к вам есть несколько вопросов. Мы можем зайти?
Максим поставил чемодан у порога и направился в свою комнату. Настя шла рядом и тонкими пальцами сжимала его локоть.
В небольшой комнате собрались все: и гости и жильцы. Мать что-то лепетала, а сын сидел в кресле и не шевелился.
— Вы куда-то уезжаете? — спросил человек в штатском.
— Да, — тут же ответила мать, — Максим со своей невестой едут в Сочи. У него отпуск.
— Скажите, пожалуйста, Максим, — продолжил человек в штатском, когда вы в последний раз видели своего приятеля Романа Сироткина?
Он ждал другого вопроса. Приступ страха отпустил натянутые, как вожжи, нервные окончания. К тому же гости вели себя не очень уверенно. Врать не имело смысла. Тут нужна правда, но с небольшой уверткой. Так они поступили после чистки фургона. Противник знал все, кроме того, куда уедет машина.
— Две недели назад. Он приглашал меня к себе на дачу. У него отличная баня на участке.
— Вы можете назвать день, число, время?
— Мне кажется, это была пятница. Мы работали последний день перед отпуском, ну и обмыли это дело. А к вечеру я вернулся домой.
— А на следующий день, в субботу утром, вы его не видели?
— Нет. У меня болела голова, и я опохмелялся пивом дома.
— Однако жена Сироткина утверждает, что их сын видел именно вас в субботу на даче. И вы уехали вместе.
— Мальчик ошибся. А что, собственно говоря, случилось?
— В милицию поступило заявление, что Сироткин пропал. Он ушел шестнадцатого июля с приятелем и больше не возвращался. Днем того же дня он звонил на работу сестре и сказал ей, что позаимствовал у ее мужа машину. Проще говоря, угнал. Машина найдена в понедельник у метро "Щелковская", но Сироткина мы так и не нашли. Как вы можете прокомментировать этот факт?
— Никак. Я не ясновидящий.
— А как быть с утверждением мальчика?
— Мальчику десять лет. Можно ли серьезно относиться к его выводам?
— У вас есть куртка с капюшоном фиолетового цвета, с пестрой надписью на спине?
— Была. Кстати, я забыл ее в пятницу у Сироткина. Обещали дождь, и я прихватил ее с собой. Но день выдался жарким, и мне так и не пришлось ее надеть. Ну а когда мы вышли, я уже о куртке не помнил. Такие куртки вовсе не редкость. Ими торговали в ГУМе, и многие инкассаторы купили себе такие. Для банковских работников делают поблажки и часто придерживают для нас ходовой товар.
— Я что-то не помню эпидемии на этот дефицит.
— Вряд ли в вашем возрасте обращают внимание на пеструю одежду. Вы извините, но я вспомнил тот самый субботний день. Смешной случай. Правда, тогда я так не думал. В субботу утром, около двенадцати, ко мне заявился участковый. Мне везет на милицию. Вы, как правило, ошибаетесь адресом. В соседней квартире проживает веселая компашка. У них всю ночь гуляли и гремела музыка. Соседка с нижнего этажа вызвала милицию. Она решила, что это я разгулялся. Я и сам не спал полночи. Утром протираю глаза, звонок в дверь, открываю, а на меня участковый зверем смотрит. Слава Богу, уладилось. Может быть, он вас убедит, что я находился дома?
Человек в штатском кивнул лейтенанту, и тот вышел из комнаты.
— Вы давно знакомы с Сироткиным? — продолжил допрос милиционер в капитанских погонах.
— Около трех лет. Я в этом году закончил финансовый институт, а он перешел на четвертый курс. Я давал ему свои курсовые работы. Мы были приятелями.
— А почему "были"?
— Не знаю. В ваших глазах играет похоронный марш. Вот и сорвалось с языка.
— С кем, по-вашему, он мог уйти?
— Понятия не имею. Мы виделись редко. Он старше меня, семейный, молчун, а я человек веселый, открытый, люблю веселые компании. Разные мы. Но среди ребят он пользовался авторитетом и уважением. Прямой, надежный, добрый.
В комнату вернулся лейтенант. Они обменялись с капитаном взглядами. Человек в штатском встал со стула. Тут уже не оставалось сомнений, что беседа с участковым состоялась.
— Хорошо. Извините за беспокойство. Счастливого отдыха.
Оперативники ушли.
Настя наблюдала, как Максим с жадностью курит одну сигарету за другой.
— Я помню на тебе эту куртку, — тихо сказала Настя. — Она была на тебе, когда я встретила вас на машине у кладбища. Ты мастерски сочиняешь себе алиби. Участкового сам вызывал?
— Дура! Куртка была у Эдика Чайки. Он вернул мне ее у переезда в Барыбино.
Настя подумала и кивнула.
— Возможно. Днем ты ушел из дома в футболке и разгуливал по кладбищу без нее. Она появилась у тебя вечером. Значит, сын Сироткина принял Чайку за тебя? Плохая история. Но участкового тебе сам Всевышний послал. Ангел-хранитель не забывает о своем рабе. Ты родился в сорочке.
— В куртке фиолетового цвета. Ну а потом они начнут искать Эдика и дорожки могут скреститься.
— И что? Какая связь? Где доказательства? Где труп? С этой стороны я не вижу опасности. Угрозу представляет Рыжий.
Настя напряглась. Она успела забыть кличку своего бывшего телохранителя, сообщника и любовника.
— Какой Рыжий?
— Митя. Капитан с фотографии. Память отшибло?
— Но мы же уезжаем. Мы все решили.
— Я хочу повидаться с ним.
— Рехнулся?
— Ты же видишь, мне прет хорошая карта. Я хочу обезопасить нас. Ты утверждаешь, что можешь найти его.