– Другую? Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?
– А ты против?
– Сумасшедший! Да я…
Она не выдержала и бросилась ему на шею. Кешка заглянул в комнату, нахмурил брови, хотел что-то сказать, но передумал. Тихо прикрыв дверь, он ушел к своему компьютеру.
– Я каждый день буду писать вам письма, – вдруг сказала она, словно ее уже арестовали.
– У нас очень много денег. Слишком много! Найдем лучшего адвоката. Не думай о плохом.
В дверь позвонили. Это был первый звонок за последние две недели. Иван не хотел открывать дверь, но Кешка его опередил. На пороге стояла очень интересная женщина в дорогой, красивой одежде.
– Отец дома?
Кешка распахнул дверь комнаты, и Анна тут же отпрянула от Ивана. Появление конкурентки в доме ее очень насторожило. Ведь только что они все решили!
– Я могу зайти? – спросила элегантная дама.
– Конечно, заходите! – услужливо пригласил Иван. – Вы же не могли не прийти. – Перехватив ее вопросительный взгляд, Иван улыбнулся. – Правильно! Ее зовут Анна, фамилия Железняк, в недалеком будущем Ушакова. – Он повернулся к Анне. – Нашу гостью зовут Ксения Михайловна Задорина, следователь по особо важным делам городской прокуратуры.
– А где же конвой? – спросила Анна.
Задорина не ответила. Иван предложил гостье сесть за стол. Анна осталась у окна. Она не думала, что все произойдет так быстро. Хотя бы денек еще, ну часок, а не сразу в омут. Сигарета дрожала в ее руках.
– Ваши пленки, Иван Игнатьевич, признаны экспертизой подлинными. Генерал Корякин подтвердил факт видеосъемки и привел в прокуратуру исполнителя Филиппа Самохвалова. Грановская выгнала на улицу всех сотрудников своей службы безопасности, и они поливают бывшую хозяйку грязью из такого брандспойта, что дознаватели едва успевают записывать показания. Что касается второй пленки, то в ней хватает фактов для возбуждения уголовного дела против самой Грановской. Я думаю, на этот раз ей никакие адвокаты уже не помогут. Падение с вершины благосостояния неизбежно, тяжелое падение. Мы отправили дело Анны Железняк на пересмотр, а материалы по ее месячному путешествию по Москве упали на глубокое дно ящика моего стола. Я не думаю, что ими кто-нибудь заинтересуется. Если только авторы приключенческой беллетристики.
– Мое дело будет пересмотрено? – удивилась Анна.
– Да, не без участия вашего будущего мужа, госпожа Железняк-Ушакова, а пока побудьте его бывшей женой. – Задорина положила паспорт Нины Лаврушиной на стол. – Удачно вклеили фотографию. Да и к имени вы уже привыкли. О результатах я вам сообщу.
– Значит, мне не надо возвращаться в лагерь?
– А Иван Игнатьич вам ничего не сказал? Его эмиссар ездил в вашу колонию.
Не знаю уж, на каких условиях они там договорились, но из колонии пришел факс, что произошла ошибка и Анна Железняк находится в тюремной больнице. Вас сняли с федерального розыска. Если решение судебных инстанций будет в вашу пользу, а я в этом не сомневаюсь, то вам придется съездить в ИТК, где вы отбывали срок, оформить досрочное освобождение и забрать свои вещи.
Анна зарыдала и упала в кресло.
– А как же убийцы? – спросил Иван.
– Они уличены на семьдесят процентов. При обыске на квартире одного из них найден диск с видеозаписью, очевидно, его сделал ваш сын. Но это уже не имеет значения. Обвиняемые погибли. Лучше не говорить об этом, иначе у меня к вам возникнет много вопросов. Они есть в отношении губернатора Котельникова – отца зачинщика убийства. Его собирались выпустить под залог, но сегодняшняя публикация в центральных газетах приостановила это решение. Вряд ли он выйдет на свободу. – Ксения достала из сумочки свернутую газету и положила перед Иваном. – Я уверена, вас это заинтересует. Некий Константин Нечипоренко публикует дневник губернатора с комментариями. Там и о Грановской немало сказано. Страшно подумать, сколько голов полетит с плеч! У меня к вам просьба, Иван Игнатьич. Постарайтесь сделать так, чтобы оригинал дневника в конечном счете попал в прокуратуру. Я знаю, вы можете это сделать. У вас все получается так, как вы задумываете.
Ксения встала, взяла сумочку и направилась к двери. Ее провожал Кешка.
Выйдя на площадку, Задорина склонилась над мальчуганом и спросила:
– Не страшно было в лесу? Там же зверей полно! – Кешка отрицательно покачал головой. – Я так и думала. У вас отличная семья, а главное – очень смелая. Рада была с тобой познакомиться, герой!
Иван раскрыл газету. На первой полосе красовались фотографии Грановской и Котельникова. Заголовок гласил: «Тем тяжелее будет падение!» Читать Иван не стал, Анне это не интересно, а он все знал, но на четвертой полосе обнаружил другую фотографию. Иван показал газету Анне. Она прочитала: «Знаменитые картины Николая Поспехина выставлены на суд зрителей в Центральном доме художника».
– Кажется, все, – улыбнулся Иван. – Пора вытереть слезы.
Он обнял Анну за плечи, и они подошли к окну. Между ними тут же втиснулся Кешка, и все трое наблюдали, как по ровной дорожке по направлению к воротам идет элегантная женщина. Наверняка она тоже улыбалась, но со спины было не видно.