– Именно. Потому демон и уполз из Черной гари назад, как только мог быстро. А ведимы стали искать твою Сэльви, чтобы восстановить то, что она отняла у их хозяина. С ее возможностями эта тварь бы вернулась из нашего опустошенного мира домой и своих же сородичей там успешно поедала. Пошли, силу брать у нее можно и на ходу. Я сейчас тут солнечный свет устрою, это очень затратное заклинание, но теперь могу себе позволить, – мечтательно сообщила Эриль. – Рртых, давай сделаем свет в обоих больших тоннелях, нам вдвоем усердия хватит верст на сто, а? Вечный свет, такими звездочками – через каждые двадцать саженей, и большие светила в пещерах. Если надо как-то изводить лишнюю силу нашей ведьмы, так уж с пользой. Тут скоро снова пойдут караваны, это приятно думать.
Гном восторженно всплеснул руками. Забубнил свою шаманскую песню, потом смолк, вцепился ручищей в ладошку Сэльви и начал с самого начала. Эриль держала вторую руку и тоже шептала.
Сэльви задышала чуть свободнее, когда свет вспыхнул по всему коридору. расходуя сжигающий ее дар. Эриль присела отдышаться и уступила ладошку Сэльви бабушке Эль, которая обновила заклятия защиты на доспехах отряда. Жависэль тоже использовал случай, изучил дальним видением коридоры впереди. Выбравшийся снизу Збыр заохал восторженно и взялся, то и дело советуясь с отцом, заделывать щели и растапливать ненужные более завалы. Потрясенные итогом нелепого боя воители неторопливо шли вперед, а копоть на стенах все не кончалась. Из нижнего коридора время от времени появлялись гномы и сообщали – там тоже все хорошо, еще бы пару завалов убрать да стены подновить. Капитальный ремонт, совмещенный с успешными военными действиями, подгорникам очень нравился.
Выход в долину между отрогов гор оказался закрыт сбросами породы толщиной в три с лишним сотни саженей. Камень плавили по очереди все маги отряда, работали парами, удерживая руки Сэльви. И Орильр с удовольствием отмечал, что постепенно жар покидает тело жены.
Когда арка древних ворот открылась на треть ширины, Сэльви наконец очнулась. Недовольно рассмотрела свои грязные руки и нахмурилась, изучая перепачканный доспех, – свой и мужа, закопченные лица и одежду окружающих. Она не любила неопрятного вида.
– Ничего не помню, – честно сообщила она. – Рир, а мы его – того?
– Того, – согласился эльф покладисто. – Скушали.
– О-ой, – испугалась Сэльви. – Это как?
– Со временем выясним, – прищурилась Эриль. – Надеюсь. Когда ты вспомнишь, чем доконала эту гадину. Практически по стенам размазала, тонким слоем. И по доспеху – тоже. Жас, как полагаешь, привал?
– Привал. Разведка вернулась, – кивнул рыжий. – Копоть заканчивается во всех коридорах в одном и том же месте, как ножом обрезана. Отсюда верст пять вперед.
– Сутки, чтоб отмыться, не меньше, – с подозрением поскреб легкую кольчугу Кэльвиль. – Хотя я сомневаюсь, что это полезно отмывать, ведимам копоть явно вредна и страшна. Но ходить так выше моих сил, а в низинке отличное горное озеро. Я уже отослал гонцов, Жас. Сюда переводим основной лагерь. Норники уточняют план коридоров впереди, спасатели проверяют старые шахты.
Жависэль кивнул. Он понимал, что сегодня им невероятно повезло. И что завтра начнется иная работа – кропотливая и в чем-то даже более трудная. Две сотни ведимов надо выловить в глухих неизученных коридорах. Черные утратили своего хозяина и теперь озлоблены и будут вдвойне опаснее прежнего. Как загнанный зверь, которому некуда уходить и нечего терять.
* * *
Рона сняла с огня теплое пиво в большом медном котелке, установила в высокое основание на узорных кованых лапках и поставила под донышко масляную лампу. Так будет хорошо – и не остынет, и не закипит, теряя вкус. С тех пор, как подвоз продуктов наладился, жить в подгорных городах стало куда веселее. Да и внизу, в долине Ронига, зимуют без проблем с отоплением. Уголь гномы снова поставляют, как в прежние спокойные времена.
Говорят, король людей очень рад отмене войны. Величество изучил гномьи доспехи и пришел к неутешительному выводу о возможных итогах сражений. Еще он рассмотрел жалобы купцов, которые ведут учет убыткам, и своим, и казенным. Гномьи рубины продавались на восток очень бойко. Да если бы только рубины! Рониг желает мириться основательно и полноценно. А король Кныттф ничего не должен знать о происходящем – вот еще проблема на ровном месте! Спасибо, что благодаря помощи сотника егерей Мартига пока удалось вывернуться из беды. Кстати, он после удачного спасения посольства дослужился до звания Первого горного ловчего его величества. И в новом качестве не растерял ни ума, ни порядочности, достойных гнома. Перехватил гонцов, задурил им голову горными морозами, снежными завалами, ужасными буранами и оставил у себя, на нижних заставах, до весны.
Рона села в кресло и укуталась в старую шубку, давно переделанную в душегрейку. До весны! Тут каждому новому дню, прошедшему без неприятностей, радуешься. Потому что знаешь, как полагается настоящей Становой знахарке, всем чутьем души и силы – скоро покою конец. Будет страшно и плохо. И выстоят ли гномы – неведомо. Ррын видит ее состояние и лютует. Гоняет принятое месяц назад пополнение так, что привычные ко всему гномы стонут. Да и старым проверенным норникам не лучше. Дозоры удвоены, посты усилены, обходы каждые полчаса.
На двадцать девятом уровне это не выглядит блажью начальства. Пол дрожит под ногами каждую минуту. Там что-то клокочет, рычит и ворочается. Ведимы заклинают почти непрерывно, словно теперь их силам нет предела. Впрочем, это понятно и объяснимо. Их демон голоден, а пути наверх нет. Уже месяц они воют и визжат, и увы, все выглядит так, как будто дело сдвинулось с мертвой точки. То есть для гномов наоборот – смерть стала гораздо ближе. И с каждым часом она ощутимо надвигается, ползет и жадно высматривает свои жертвы. Мастер Желтого города ходил вниз и сказал вчера – уровень воды на затопленном тридцатом падает. А он в таких делах разбирается.
Значит, скоро.
Дверь отъехала в сторону и в проеме появился сам Горный мастер. Мрачный и сосредоточенный. Вошел, кивнул, присел к столу. Дождался, пока хозяйка прикроет дверь и поставит угощение – пиво, мясо, перец, сухую зелень. Рона добавила еще несколько кусочков лепешки. Мастер уже в годах и уважает традиции. Нельзя выкладывать новости, не приветствовав хозяйку и не похвалив ее дом и стол. Особенно – если новости плохи, ты голоден, а стол действительно хорош. Гном выпил, прожевал кусочек лепешки и кивнул – вкусно.
– Король велел уходить с двадцать девятого, – выдавил он наконец. – Это прямой приказ. И никаких пояснений. Вот так. Вечер к ночи клонится, а ему не до сна, указы…
– Я пойду к нему.
– Он сам скоро будет здесь. Я решил, не стоит тебя с ним оставлять, как бы дурно не вышло. Он сильно не в себе, зол и черен лицом. Так что – угощай, и сама знаешь, чем. Будем ждать вместе.
Рона кивнула, пробормотала благодарность, убрала пиво и мясо. Выставила грибы и копченую рыбу, отвар мха. Раздула угли и бросила щепоть трав, убирающих запахи.
Она как раз управилась, когда в коридоре загремели шаги. Отец был действительно плох. Глаза потемнели, зрачки расширились, почти скрывая светлую синеву глаз. Кныттф вбежал и нервно огляделся.