– Хватит! Заткнись! У нас нет времени на болтовню. – Дэйтлон вскочил на ноги и начал шагать из угла в угол. – Слушай меня, Слим. Садись в «кадиллак» и езжай на Линкольн-стрит, 3216. В дом не заходи, там облава. Ждут Чеза. Я не знаю как, но ты должен перехватить его до того, как он войдет в подъезд. Придумаешь по дороге, сейчас нет времени. Чез любит приезжать заранее, а тебе необходимо добраться до города и протиснуться к центру в час пик. Иди!
Слим вскочил и направился к сараю за машиной.
– Тэй, открой ребятам ворота. Теперь ты, Джо. Садись в «линкольн» и жми на ферму «Хот Спринг». Дорога неблизкая, тебе придется проехать через весь город и выехать на двадцать пятую магистраль. У сороковой мили есть указатель и поворот на проселочную дорогу.
Вдоль дороги по обеим сторонам стоит лес. Загони машину в кустарник. Если ты опоздал и копы там, то на этой дороге ты с ними не разъедешься, и тебя сбросят в кювет. До фермы меньше мили, двадцать минут хода. Джак лежит в кирпичном доме с красной черепичной крышей, там всего два жилых дома, и ты не ошибешься. У нашего друга сломана нога и рана в плече. Тебе придется попотеть, Джо. Взвалишь его на себя и лесом, вдоль дороги вытащишь его к машине. У нас нет другого выхода, Джо. Ты последняя моя надежда.
– Я пошел, хозяин. Я все сделаю, не сомневайтесь.
– Я никогда не сомневался в тебе, Джо! Иди и поторопись.
Джо отправился в сарай, из которого выезжал Слим на «кадиллаке».
Тэй раскрыла створки, и за ворота одна за другой выехали две машины, которые впервые выполняли роль «скорой помощи», а не боевых коней крутых ковбоев.
Этой минуты Крис очень боялся, но он знал, что она придет. Рано или поздно, но придет. Он не знал, кто будет первым, но кто-то им обязательно станет. Вера в безоблачное будущее никогда не владела Дэйтлоном. Он знал, на что шел.
Тэй вошла в гостиную и села напротив Криса.
– К сожалению, я в последнее время редко читаю газеты. Наверняка итальянцы уходили из мотеля с фейерверком.
– Газеты не писали об этом. Копы проиграли это сражение, но им очень хотелось показать себя победителями, и они представили публике картинку борьбы полиции с бандитами Рэймонда Кафри. Очевидно, копы за ними следили, и ребята Кафри приволокли за собой «хвост». Итальянцы легко разделались с нерадивыми мстителями и ушли, устроив, как ты выразилась, «небольшой фейерверк». Джак был ранен в перестрелке. Но легавые преподнесли эту «бойню» как борьбу с остатками банды Кафри. Мне на это наплевать. Но сейчас я чувствую, что итальянцам не уйти.
– Возможно, что это закономерный конец для них. Ты их простил за предательство, но их не простил Всевышний. Они меченые! Нельзя было их брать назад. Им так хорошо жилось в своей камере, как будто они родились в ней, а ты дал им свободу, с которой они не могут справиться.
– Все мы меченые. Каждый! Никто не застрахован. Я уже жалею, что не поехал за Чезом сам, а послал Слима.
– Любишь играть со смертью в жмурки?
– И это часть правды. Возможно, мне жизнь наскучила, возможно, я ей, но я – игрок! Чтобы осязать эту жизнь, риск необходим.
– В пределах здравого смысла. Если сейчас тебе прострелят голову в центре Чикаго, то что ждет твоих людей? Ты несешь за них ответственность.
– Да. И если с одним из моих людей что-то случится, я отвечу ударом на удар. Все виновные понесут ответственность за гибель моей гвардии!
– Тебе бы еще знамя в руки, и можно ставить тебя на холм. Из тебя получился бы отличный оратор, жаль, что тебя не слушает армия!
– Не злорадствуй, Тэй!
– Боже упаси, дорогой. Просто я не хочу, чтобы ты выглядел посмешищем, даже перед собой. Я не хочу, чтобы ты мучился в ожидании и предлагаю тебе прокатиться со мной в мотель, который я недавно купила. Сейчас там сидит Рудольф Малик и изображает моего заместителя. Он также нашел для меня телохранителя, и я бы хотела, чтобы ты взглянул на него. Любопытный тип с любопытной внешностью, тебе он должен понравиться. У Малика много интересных идей, и тебе пора с ним познакомиться. Подожди меня минутку, я переоденусь.
Тэй вышла в другую комнату и вернулась через десять минут в ярко-красном платье, чудаковатой шляпке и красных туфлях.
– Что с тобой, дорогая? – удивленно спросил Дэйтлон. – Ты выглядишь вульгарно, если не сказать…
– Не говори. А как по-твоему должна выглядеть хозяйка борделя? Кстати, Малик и в этом оказался прав. Бордель начал приносить прибыль, и вскоре я смогу вложить затраченные на его покупку деньги в кассу синдиката.
Шел сильный косой дождь, и скорость приходилось держать не более сорока миль. В городе у каждого светофора образовывались пробки. Чикаго обрастал автомобилями, как никакой город в стране, и машинам становилось уже тесно на узких улицах и бесконечных перекрестках.
Слим опаздывал, но ничего не мог поделать. Стеклоочистители носились из угла в угол, не успевая сбрасывать потоки воды.
Слим миновал Центральный парк и свернул на Линкольн-стрит. Улица упиралась в площадь, где стоял памятник президенту Гранту, но Слиму не удалось доехать до конца. Толпа перегородила проезжую часть, укрывшись под черными колпаками зонтов.
Выискав взглядом свободное место, Слим припарковал «кадиллак» к обочине и, подняв воротник плаща, вышел из машины. Дождь хлестал по лицу, а ветер срывал с головы шляпу.
Подойдя к толпе, Слим стал с трудом протискиваться сквозь нее и наткнулся на полицейское оцепление.
Полквартала было перекрыто черными дождевиками копов.
Справа, у серого многоэтажного дома стояли несколько санитарных машин, чуть дальше – грузовик, чей нос был разбит о стену дома и передние колеса подогнулись под кабину. В машине никого не было. Полицейские собирали с площади трупы мужчин, возле которых лежали автоматы, укладывали их на носилки, накрывали белыми простынями и загружали в санитарные машины, которые тут же отъезжали. Репортеры бегали между носилками и фотографировали все, что успевали. На темной улице вспыхивали вспышки магния.
Несколько патрульных машин и полицейских грузовиков стояли по другую сторону площади с включенными фарами и освещали подъезд серого дома. Слим увидел номер дома – 3216. Все сомнения рассеялись. Он опоздал, и опоздал не на пять минут. Но Слим уже догадался, что ему не удалось бы предупредить Чеза. Облаву устраивало подразделение ФБР, а полиция выполняла здесь роль сторожевых псов. Сбоку от того места, где стоял Слим, сжимаемый толпой и сдерживаемый живой преградой полицейских, стояли еще две патрульные машины с крутящимися красными маяками на крышах. Свет от них, попадая на лица людей из толпы, делал их зловеще-кровавыми.
Слим взглянул на часы. Стрелки показывали двадцать три минуты седьмого.
– Какая неожиданная встреча, мистер Морган!
Слим не сразу понял, что обращаются к нему, а когда поднял глаза, то увидел в оцеплении улыбающуюся физиономию с хитрыми сверлящими глазками. Перед ним стоял полицейский в дождевике. Слим видел перед собой знакомое лицо, но не мог понять, где он мог познакомиться с легавым. Он назвал его Морганом.