– Кто-то пытался сжечь человека живьем. Я уже звонил в клинику, и мне сообщили, что в крови у жертвы обнаружено сильнодействующее снотворное. Жертва лежала на этом диване, – он указал на кушетку в центре комнаты. – Неизвестный облил спиртным ковер. – Инспектор указал на пустую бутылку из-под джина, стоящую возле дверей. – С нее можно снять отпечатки пальцев. Возле двери найдена зажигалка. Пропитанная бензином вата в зажигалке отсутствует, она послужила запалом. Теперь взгляните сюда. Ковер прогорел насквозь только вокруг дивана. Разве такое может произойти случайно? Поджигатель знал, что жертва не проснется, и не волновался, что дым сможет разбудить его. Он хотел уйти как можно дальше, пока номер не вспыхнул, поэтому он хотел, чтобы огонь подобрался к мебели не сразу, а после того как прогорит ковер.
– Убедительно! – заявил Халстон. – Ваши возражения?
Хозяин отеля был краток.
– На полу валялась сгоревшая сигарета. Жилец был пьян, опрокинул бутылку с джином, потом поставил ее к двери, затем упал на кушетку и выронил сигарету, чем вызвал вспышку. И главное. Жильца не мог поджечь посторонний. Номер был заперт изнутри, и пожарный Хитч взламывал дверь топором. В его рапорте все сказано.
– Ответный удар? – взглянул Халстон на инспектора.
– Уважаемый владелец отеля устроил себе очень неуклюжую защиту.
– Понимаю. Вы стреляный воробей, но чем отстреляетесь?
– Первое. Я звонил доктору Фулбрайту, который хорошо обследовал жертву. Он возился с ним больше трех часов. Человек, которого пытались сжечь, курил. Это факт. Доктор Фулбрайт подтвердил это, сказал мне, что указательный и средний пальцы на правой руке у потерпевшего имеют характерную желтизну от никотина. Это обстоятельство доказывает, что потерпевший курил и держал сигарету в правой руке! – на секунду инспектор-мячик перестал прыгать по комнате и указал на прожженный ковер у задней ножки дивана. – Сигарета сгорела там! А это значит, что ее подбросили, так как из правой руки жертвы она могла упасть только к изголовью, а не к ногам. Второй аргумент владельца выставляет его в очень неприглядном свете. Это уже подлог! Преступник после поджога запер жертву и унес ключ от номера с собой. У портье должен быть второй ключ. Во время пожара никто не подумал сбегать за ним и открыть номер. Все думали, что человек заперся, и номер необходимо взламывать. Однако я подошел к портье утром, как только приехал, и попросил у него запасной ключ. Не подозревая подвоха, наивный портье выдал своего босса. Он сказал, что хозяин забрал запасной ключ. Вот почему он теперь торчит в скважине изнутри. Но самое смешное в другом! Дверь покрылась копотью, а ключ сверкает, как золотой кулон в витрине ювелирного магазина.
– Вас бы к нам в прокуратуру, инспектор. Мы таких людей ценим.
– Спасибо, но у меня своей работы хватает. Это уже тридцатый поджог за последние два месяца. И все требуют страховку! Вот где нужен опыт. Приходится приезжать в пять утра, пока смекалистые хозяева не наворотили такого, что сами себя под суд подводят.
– Спасибо, сэр, – уважительно сказал Халстон. – Прошу вас прислать мне копию вашего отчета.
– Это нетрудно, коллега.
В течение всего разговора шериф молчал, а Харви едва успевал записывать разговор, но оба они чувствовали себя полными идиотами. Правда, Уэбстеру было плевать на это, но он чувствовал, что Халстон старается не зря. Что-то он с этого получит.
Когда они спустились вниз, шериф заметил, как от портье отошел крепкий парень в шляпе с широкими полями, не позволяющими видеть его лицо. Тут он решил проявить инициативу.
Подойдя к портье, Уэбстер пошел в атаку.
– Кто это был?
– Не знаю, шериф. Человек спросил меня, есть ли номера в отеле. Я сказал, что есть, но он решил, что стоит взглянуть на коттеджи у реки, прежде чем выносить окончательное решение.
– Покажите мне карточки людей, которые сняли номера на третьем этаже.
Портье выложил требуемые документы и книгу регистрации.
Уэбстеру хватило беглого взгляда, чтобы все понять.
– Все карточки заполнены одной рукой, а имена взяты с потолка! Твоя рука, Пибоди?
– И что из того? Постоялец грыз яблоко и попросил меня заполнить карточки.
– Он предъявил документы?
– У нас не принято требовать документы, иначе мы лишимся клиентуры, и все будут селиться вдоль берега. В нашем отделе нет нарушений, шериф, и не стоит придираться.
– Как выглядит человек, который заказывал эти номера?
– Вы же видели его. Он едва не сгорел. Других я не видел. В тот момент уезжали спортсмены и у меня было много работы.
– Однако ты нашел время заполнить карточки за других?!
– Я получаю за это чаевые. Это наш хлеб, шериф.
– Вы ничего не добьетесь от него, Уэбстер. Его купили с потрохами, – со злобой произнес Халстон. – Но на один вопрос вы можете ответить. Ключи от остальных номеров остались невостребованными. Это значит, что друзья погорельца здесь не ночевали?
– Как мне кажется, они все уехали после ужина.
– Зачем же ему одному столько номеров?
– Есть люди, у которых много денег, и они не любят соседей.
– Возможно и есть. Но в данном случае, мне думается, что соседей ждали. И мы не можем исключить того, что они сюда вернутся. Идемте, шериф.
Когда Халстон и Уэбстер сели в машину, заместители окружного прокурора сказал:
– Практически никто не знает, что мы взяли Дэйтлона. Сообщники проводят ночь где-то рядом. Они не знают об аресте, иначе уже побывали бы в участке. Скоро они вернутся в отель. Там необходимо устроить облаву, а пока пошлите одного человечка в штатском наблюдать за портье. Он или связан с ними, или должен кого-то предупредить.
– Это сделать нетрудно.
– И еще. Меня интересует Хитч. Он первый обнаружил Дэйтлона, его заявление должно фигурировать в деле. Как я слышал, он еще ночью отправился к вам.
– У меня нет его заявления, он решил принести его утром, а сам пошел спать.
– У него дежурство до девяти утра, как у всех. Мы можем заехать к нему домой, но я думаю, что мы его не застанем, шериф. Такие, как Хитч, люди дисциплинированные, и из участка он бы вернулся на дежурство.
– Я понимаю, сэр. Мне пришлось его задержать.
– Не сомневался в этом, шериф. Но так дела не делаются. Есть более тонкие и умные способы получать премии за других. Я постараюсь это устроить за пятьдесят процентов. Мне кажется, пять тысяч вам не повредят. Это лучше, чем десять в кармане Хитча.
– Конечно, мистер Халстон.
Теперь Уэбстер понял, за что заместитель окружного прокурора рвет жилы. Пять кусков за день работы стоят того!
Дверь распахнулась. На площадку вышла девица с размазанной помадой на губах, растрепанными волосами и порванной бретелькой на ночной рубашке. Маленькая грудь вызывающе торчала наружу.