— Но… когда же я его встречу?
— Лет через тысячу, но я могу и ошибиться на несколько столетий в ту или иную сторону. Я ведь тоже не оракул.
— Так долго?
— Долго — если станешь ждать. Так что лучше забыть пока об этой истории.
«Единственная девочка в Та-Кемете»…
Неферт медленно шла по саду, казавшемуся таким милым и диким по сравнению с роскошью дворцовых садов, к которым она успела привыкнуть за те несколько раз, что была в гостях у фараона Джафененры…
Да, Йохи, он же — Царь Царей и сын Амона Джафененра, очень славный мальчик, совершенно не виноватый в том, что оказался не тем…
И маленькая царевна Иффи, так горячо полюбившая Неферт с первой встречи…
«С улыбкой вкуси их яств, что будут более горьки для тебя, чем дикий мед…»
Из какой это книги?
Единственная девочка… Как ликовала ее гордость над этими словами! А ведь единственная — это значит еще и одинокая…
Ей никогда не веселиться с другими детьми по-настоящему, только притворяться веселой! Нет, она все равно принимает свою судьбу… Тысячу раз принимает!
Но как все же жаль, что Инери…
Но зачем она опять вспоминает Инери?
И зачем ей сейчас гулять именно там, где их сад граничит с садом казначея?
— Неферт!
Неферт в испуге отступила назад: перед ней стоял Инери, так неожиданно спрыгнувший со стены.
Неферт заметила, что Инери вытянулся и стал чуть шире в плечах. Кроме того, в нем изменилось еще что-то… Что? Но зато так не изменились светлые пепельные локоны, один из которых он таким знакомым плавным жестом правой руки (левая рука его была почему-то сжата в кулак) отбросил с плеча за спину. Не изменились и полураскрытые от волнения багряные губы… Инери не спешил заговорить. Он стоял всего в шаге от Неферт. Всего в одном шаге.
Это был шаг от Миуры. Это был шаг к людям.
«Он не выдержал испытания. Он останется человеком — теперь ему неоткуда взять силы победить этот страх…»
Шаг от Миуры, шаг от себя самой…
Лицо Инери стало расплываться, словно погруженное в воду — Неферт боялась шевельнуть ресницами, чтобы слезы не хлынули по щекам.
— Я только хотел отдать тебе одну вещь.
— …Какую вещь?
Инери молча разжал кулак. Не может быть!! Освобожденные слезы запрыгали по лицу Неферт: видимый так четко, знакомый до каждой слабой трещинки, на раскрытой ладони Инери лежал камешек красной яшмы.
— Инери… Ты там был?
— Ты оставила его на круглом столбике, похожем на алтарь.
— Ты там был… Но ведь это невозможно… Ведь это невозможно, ты не мог, просто не мог этого сделать… Я знаю, что не мог! — в смятении прокричала Неферт.
— Не мог, — Инери упрямо нагнул голову. — Я думал об этой дыре. Я ни за что бы не полез туда, ни за что!
— Но ты там был?..
— Да. Понимаешь… Не сразу… Через некоторое время после того, как мы расстались… Мне очень сложно это объяснить… Ведь я видел тебя в саду, я видел тебя в носилках на улице. И несмотря на это мне стало казаться… день ото дня все сильней… Что я бросил тебя одну там, в этих пустых переходах… Понимаешь, я тебя видел каждый день! Ты кормила рыбок — с тобой было все в порядке! И все-таки я все время думал, что оставил тебя там, что ты сейчас там, одна…
Я знал, что для меня ты всегда будешь там — пока я не приду за тобой. И не мог, чтобы ты была без меня там, где так жутко…
— И поэтому ты смог…
— Да. Я смог туда шагнуть потому, что шел за тобой. Только поэтому. И когда я спустился, что-то изменилось. Я стал холодным, как те камни, и сердце в груди сделалось из этого камня… И я шел спокойно. Я сам стал жутью и холодом, мраком и пустотой. Я вдруг стал свободным, очень свободным. Я видел твой камень — он лежал, как ты его оставила. Я сразу его узнал. Я обрадовался, словно встретил тебя. И я понял, что мысль о том, что ты плачешь одна в пустых переходах, никогда больше не станет меня мучить… Пусть я не буду с тобой — теперь я все равно навсегда останусь очень счастливым. Возьми свой камень.
Неферт засмеялась. Шаг навстречу Инери оказался странно коротким. Руки переплелись, как змеи.
— Нечет!!
— Чет!!
— Ну знаешь, с тобой невозможно играть, просто невозможно!
В белом песке поблескивали шесть стеклянных шариков — пять красных и один синий.
— У меня как раз не было синего, — Инери, сидевший напротив Неферт на песке, хитро улыбнулся.
— Ты успеваешь подсмотреть, сколько я хочу бросить!
Неферт сердилась не очень серьезно — хотя ее мешочек с шариками терпел уже серьезный ущерб. Был десятый день, утро принадлежало им целиком — ведь Инери не надо было идти в школу.
Неферт почему-то казалось, что нынешнее утро — со стеклянными шариками на песке и нежной тенью пронизанных солнцем ветвей жасминовых деревьев — это только одно из сотен таких же утр, в которые они играли вдвоем с Инери…
Странно, очень странно… Прошлое изменилось.
Но еще страннее было другое: Неферт казалось, что разговоров с Миурой, путешествия по пустым переходам и всего остального — прекрасного и страшного — еще не было.
Они играют вдвоем с Инери в саду — как играли все эти годы, и Неферт ничего не знает о Миуре, и камень яшмы еще не побывал на пустом алтаре.
Все это будет, непременно будет!
Но разве прошлое и будущее могут меняться местами?
— Эй!
— Что «эй»! Я тоже буду подсматривать!
— Ха. Подсматривай на здоровье… если у тебя это получится.
— Я с тобой больше не играю!
— Какой-то сегодня обед у твоих.
— Откуда ты знаешь?
— А мои на него приглашены. И меня тоже берут.
— И ты молчал?!
— Сказал же.
— Инери, как здорово — мы же сможем болтать целый вечер!
— Так и даст нам старикашка целый вечер болтать.
— Какой еще старикашка?
— Ну, здравствуй, какой. Почему это я должен лучше тебя знать гостей твоих родителей? Благочестивейший и достомудрый Себекхотеп, великий понтифик Дома Тота.
— …Дома …Тота?.. — покраснев, переспросила Неферт.
— Ну да. На их месте я бы устроил обед в саду — в саду как-то песок уместнее.