Он пожал плечами.
— Мы сжились с риском. Без него никак.
— С этой девчонкой не все так просто, сержант. Она — шпионка, причем не по годам опытная. И умеет за себя постоять. Едва ли какой-нибудь громила смог бы ее убить. Печаль жива и где-то скрывается. Она знала, что я не оставлю ее в покое и здесь. Вот уже три года я охочусь за этой девчонкой. Я должна с ней расправиться.
— Если бы вы раньше посвятили нас в свои замыслы, все оказалось бы проще, — сказал Бурдюк. — Но вы держали это в тайне, а потому теперь ищите девчонку сами.
Его глаза глядели на нее без малейшей почтительности, жестко и сурово.
— Нам уже все равно, сумеем мы встретиться с посланцами гильдии или не сумеем. Ночью мы взорвем мины и выйдем из игры.
Лорна встала.
— А теперь послушайте меня, сержант. Как адъюнктесса императрицы, я беру дальнейшее командование миссией на себя. Теперь вы будете подчиняться моим приказам. И вся ваша игра в независимость окончена. Понятно?
На мгновение ей почудилось, что глаза сержанта торжествующе блеснули. Нет. Она уловила всего лишь отблеск гнева. Неудивительно.
— Я понял, адъюнктесса, — коротко ответил Бурдюк. — Чего изволите?
— Учтите, сержант, я не шучу, — предупредила она. — Можете сердиться сколько угодно — мне нет дела до вашего настроения. А сейчас я хочу переговорить с вами наедине. Остальные могут оставаться здесь.
Бурдюк тоже встал.
— Конечно, адъюнктесса. Позвольте, я провожу вас в заднюю комнату.
Лорна недовольно покосилась на одеяло, но все-таки села на койку.
— Откуда здесь кровь, сержант?
Бурдюк лязгнул дверным засовом.
— Один из моих людей был ранен в стычке с тистеандийским магом. Сейчас он поправился.
— Что-то плохо верится, сержант. Тистеандии сейчас на севере, помогают Каладану Бруду. — Она насмешливо сощурилась. — Уж не станете ли вы утверждать, что хозяин Дитя Луны собственной персоной покинул базальтовую крепость? Зачем? Чтобы уничтожить малазанских шпионов? Не говорите глупостей.
Бурдюк подошел к ней.
— Кому глупости, а кому настоящее сражение. Капрал Калам и взводный маг попали на крыше в засаду. Им пришлось иметь дело с десятком тистеандийских воинов. Поскольку они оба остались живы, маловероятно, что среди нападавших был и хозяин Дитя Луны. Сами посудите. Крепость висит совсем рядом с городом. Аномандер Рейк заключил союз с даруджистанскими правителями и одновременно решил уничтожить местную гильдию ассасинов. Зачем? Ответ ясен: чтобы помешать таким, как мы, установить связь с ассасинами и не допустить заключения сделки. Надо признать, пока что это ему удавалось.
Лорна задумалась над словами сержанта.
— Хорошо. Если вам никак не связаться с гильдией, почему бы самим не заняться ремеслом ассасинов? Помнится, ваш капрал Калам считался в «Когте» одним из самых искусных, пока… не ушел оттуда. Что вам мешало устранить наиболее влиятельных городских правителей?
Бурдюк прислонился к стене. Лорне показалось, что в его глазах промелькнула искорка презрения.
— Мы уже думали об этом, адъюнктесса. И здесь мы опережаем вас. Сейчас мой человек договаривается насчет участия нашего взвода в охране богатого дома. Вечером там будет грандиозный маскарад или что-то в этом роде. Туда придут все мало-мальски известные и влиятельные люди: члены Городского совета, местные маги и так далее. У моих саперов осталось достаточно «морантских гостинцев», чтобы Даруджистан навсегда запомнил этот праздник.
Внутри Лорны нарастала досада. Ей не хотелось признаваться себе, что Бурдюк и его взвод действовали просто великолепно. Вряд ли в этих условиях можно было бы сделать что-то еще. Единственно, она отказывалась верить в стычку с тистеандиями.
— Неужели местные сановники так беспечны? — наконец спросила она. — Как они могут нанимать для охраны неизвестно кого?
— Мы будем лишь дополнительной силой. Но среди солдат местного гарнизона нет баргастов.
Бурдюк язвительно усмехнулся.
— Знать любит поглазеть на диковинки, адъюнктесса. Им приятно, когда рядом стоит великан, весь в татуировке, и вращает горящими глазами, поглядывая на них. Чем не заморская обезьяна? — Он пожал плечами. — Мы понимаем, что идем на риск, но он того стоит. Может, у вас есть более удачные предложения?
Он бросал ей вызов. Лорна давно поняла: этому человеку глубоко наплевать на ее титул. Да и на власть, данную ей императрицей, — тоже. Бурдюк сражался рядом с Дассемом Ультором и не боялся спорить с первым мечом империи. Иногда прямо на поле боя. Разжалование в простые сержанты его не сломило. Репутация Бурдюка и «сжигателей мостов» оставалась очень высокой. Побывав в Крепыше, Лорна убедилась в этом. Если понадобится, Бурдюк, не колеблясь, изменит или отменит любой ее приказ.
— Мне нравится ваш замысел, — нехотя выдавила Лорна. — Теперь скажите, где именно состоится этот маскарад.
— В доме одной богатой горожанки. Все называют ее госпожой Симталь. Говорят, очень красива. Вдобавок имеет достаточное влияние на сановников.
— Прекрасно, сержант.
Лорна встала и расправила плащ.
— Где-то через два часа я вернусь. У меня есть еще дела в этом городе. К моему возвращению все должно быть готово, включая и «морантские гостинцы». Если вас не наймут на охрану, нужно поискать иные способы попасть на празднество.
— Погодите, адъюнктесса.
Лорна остановилась.
Бурдюк подошел к задней стене и отдернул ветхую занавеску.
— Мои люди прорыли небольшой подземный ход. Вы можете попасть прямо в квартал Дару.
— Излишне, — отрезала Лорна, рассерженная его снисходительным тоном. — Я выйду через дверь.
Едва она ушла, из туннеля вылез Быстрый Бен.
— А если бы она согласилась? — спросил он сержанта. — Приятная была бы встреча в темноте!
— Не волнуйся. Мне хотелось лишний раз убедиться, что подземные ходы — не для адъюнктессы. От Калама есть новости?
Быстрый Бен прошелся по комнатенке.
— Пока нет. Но он скоро потеряет терпение. Как ты думаешь, тебе удалось ее одурачить?
— Одурачить? — засмеялся Бурдюк. — Ее, бедняжку, даже зашатало!
— Паран говорил, что при ней должна быть какая-то штука, от которой адъюнктесса должна поскорее избавиться.
— В первый раз слышу, — сознался Бурдюк.
— Становится жарче, чем мы думали, сержант. Гораздо жарче.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Ходунок. Его ослепительно белые зубы скалились в улыбке.
— Успех? — коротко спросил Бурдюк. Ходунок кивнул.
Крокус с Апсаларой провели весь день на площадке колокольни. Близился вечер. Они подходили то к одному, то к другому краю и, наклонившись, смотрели на неистовое ликование горожан. На памяти Крокуса это было, пожалуй, самое пышное и шумное празднование Нового года.