А ведь когда вчера, ближе к вечеру, в дверь квартиры позвонили и симпатичный молодой человек передал ей этот конверт с фотографиями, Анна Николаевна решила, что все происходящее — дурацкий розыгрыш. У нее не было никаких причин подозревать мужа в сторонних связях, и, собственно, фото не доказывали его измены, но все равно смотреть их было больно. И потом, от Сергея Михайловича почему-то долго не было вестей. Она пробовала ему звонить, но он не отвечал. Позже все же раздался телефонный звонок, но это был не Трубецкой. Мягкий, обволакивающий мужской голос с легким иностранным акцентом предложил ей самой убедиться в том, что фотографии имеют под собой реальную основу. Незнакомец даже предсказал ей в точности место, где должна состояться следующая встреча ее мужа с девушкой, запечатленной на фотографиях. Сначала Анна Николаевна возмутилась, но потом, видимо, под воздействием уже зародившегося в душе подозрения, неожиданно для себя согласилась. Она решила не разыгрывать сцену ревности, а просто забрать часть вещей и оставить на столе конверт с фотографиями и запиской. Хотя на самом деле она никуда из города не уезжала, а просто переночевала в гостинице. На следующее утро, как и обещал телефонный собеседник, за ней прислали машину и продемонстрировали трогательную «встречу двух любовников». Правда, все это выглядело несколько странно — сначала они довольно долго кружили по городу, затем старшему кто-то позвонил, и лишь после этого, через несколько минут довольно быстрой езды, они прибыли на место предполагаемой встречи. Однако странности этого дня станут очевидны значительно позже. В тот момент Анне Николаевне было не до логических размышлений, а после и подавно стало все равно, куда ее везут, ибо на душе у нее было гадко и противно.
Между тем БМВ выехал за город, на Одесское шоссе, и направился в сторону Белой Церкви. Шувалова почти не следила за дорогой. В какой-то момент машина свернула с трассы на проселочную дорогу, проехала через небольшой лесок, попетляла между посадками и остановилась возле шикарного дома, одного из тех, которые любят строить себе в самых неожиданных местах «новые русские» или, точнее, «новые украинцы». Дом был хорош, обнесен высокой каменной стеной, с охраной и спутниковыми антеннами на крыше.
— Куда это вы меня привезли? — воскликнула Анна Николаевна, когда наконец пришла в себя от увиденного. — Что это все значит? — Она резко повернулась к сопровождавшим ее двум парням в черном.
— Не волнуйтесь, — сказал один из парней, что был повыше и покрепче своего напарника. — Вам тут ничего не угрожает. Есть разговор. Попрошу выйти из машины.
— У кого и к кому есть разговор? — возмущенно спросила Анна Николаевна, с чувством хлопая дверью. — Что это за первобытные похищения?
— Сейчас вы все узнаете, — последовал ответ, и они прошли в дом.
Собственно, домом это строение выглядело только снаружи. Внутри обстановка напоминала скорее храм, причем весьма странного свойства. Прежде всего Анна обратила внимание на развешанные повсюду черные полотнища, на которых были изображены перевернутая пентаграмма, крест вниз головой, драконы и прочая чертовщина. «Сатанинская секта какая-то», — подумала она. И не ошиблась.
— Прошу вас, проходите, — раздался сзади нее голос. Анна обернулась.
Перед ней стоял одетый, конечно же, во все черное худощавый мужчина лет пятидесяти, с длинными седеющими волосами, собранными на затылке в хвостик. Анна терпеть не могла этот вид прически у мужчин.
— Я хотела бы получить разъяснение, зачем меня сюда привезли, — холодно произнесла она. — Сначала ваши люди притащили мне компромат на мужа, затем устроили очную ставку, а теперь завезли бог знает куда…
— Точнее, черт знает куда, — не без удовольствия поправил ее вошедший. — Меня зовут Шон ЛиВей, будем знакомы.
Анна про себя отметила, что он говорил с явным иностранным акцентом. Его голос показался ей знакомым… Не он ли звонил ей и уговаривал лично убедиться в «левых» похождениях супруга?
— ЛиВей? — переспросила она. — Вы что же, намекаете на то, что имеете отношение к Антону ЛаВею, основателю американской Церкви Сатаны?
— Намекаю, но, к сожалению, родственником не явлюсь, — ответил назвавшийся Шоном мужчина, — поэтому фамилии у нас разные. Однако я приятно удивлен, что вы знаете имя нашего Учителя и основателя. А это моя супруга, Екатерина. Мне кажется, вы с ней уже немного знакомы, хотя и заочно.
В комнату вошла молодая, дорого и со вкусом одетая женщина. Анна и вправду видела ее раньше. Именно она была на фотографиях с Трубецким, и это с ней он разговаривал сегодня утром.
Анна не удостоила ее даже приветствием, просто молча оглядела с головы до ног. Екатерина ЛиВей была одета, как и ее супруг, во все черное. Их взгляды встретились, и Анна вдруг осознала каким-то шестым женским чувством, что вся эта история с фотографиями, как и утреннее свидание с Сергеем, — чистейшей воды фальшивка. Все это было подстроено! Как она могла сомневаться в муже! Он просто не мог ни при каких обстоятельствах увлечься этой женщиной, в которой не было ни капли теплоты.
— Но хватит о моих родственниках, — произнес Шон ЛиВей, приобнимая левой рукой свою супругу, которая стояла рядом с ним на высоченных шпильках и самодовольно усмехалась. — Давайте поговорим о ваших. Нас очень интересует ваш супруг. И, что еще важнее, он интересует не только нас.
— Что вам от нас нужно? — нарушила наконец молчание Анна. — Мы вроде с сатаной дел не имеем.
— Ну как же, как же, — снисходительно произнес Шон. — Вы разве забыли, как на днях сами же добывали для супруга информацию о Библии дьявола? Профессор Трубецкой практически вплотную подошел к разгадке тайны пропавших из этой книги страниц. А они нам очень нужны. Лучше бы, конечно, заполучить всю Библию целиком, но этим занимаются другие люди.
— И что вы хотите от меня?
— Собственно, ничего. Главное, что вы — здесь. Вы — наша гарантия. Мы не причиним вам никакого вреда. Просто сегодня вечером, когда Катя будет встречаться с вашим мужем, она намекнет ему, что вы у нас, — так, на всякий случай. Он ей уже звонил.
В этот момент Екатерина подняла руку с цифровым фотоаппаратом и нажала на спуск. Сработала вспышка.
— Вот эту фотографию — ваш портрет на фоне Бафомета — мы ему и покажем, если понадобится.
Анна обернулась. И правда, сзади нее во всю стену висел кусок полотнища с огромным портретом козла Бафомета — одного из классических средневековых изображений дьявола.
В комнату вошли две девицы весьма спортивно-воинственного вида.
— Мария и Дарья проводят вас, — сказал Шон. — Надеюсь, вам будет у нас уютно.
Наглый и самоуверенный тон человека, который называл себя Шоном ЛиВеем, был, очевидно, рассчитан на то, чтобы произвести эффект на Анну. На самом деле у него самого тряслись поджилки. Ибо одно дело — сатанинский антураж, ощущение власти, контроля, игры в мистику и сексуальные ритуалы, когда даже вместо алтаря используется обнаженная женщина, и совсем другое — реальная связь с Хозяином. Он и сейчас ощущал тот леденящий холод, который вдруг окутал сатанинский храм несколько дней назад, во время отправления черной мессы. Вначале все шло как нельзя лучше. Но когда магистр прочитал нараспев Первый енохианский ключ, а публика вошла в транс и прозвучал гонг, используемый в ритуалах для вызывания сил Тьмы, ЛиВея неожиданно вызвали к телефону. Узнав, кто звонит, он сразу же покинул мессу. У собеседника был тихий, вкрадчивый голос, от которого тем не менее по коже шли мурашки. Ему приказали сделать все возможное, чтобы заполучить утерянные восемь листов Библии дьявола. Тогда же ему была названа фамилия Трубецкого. У ЛиВея не было ни малейших сомнений относительно того, кому принадлежал этот голос. И он начал действовать.