— Но ведь когда-то она тебя тоже любила…
— Я сомневаюсь в этом. Может, и правду говорят, что от любви до ненависти один шаг.
— Мне кажется, что тебе нужно ее простить.
— Простить? С какой стати?
— Ну да. В любви нужно уметь прощать.
— В какой любви? Эта тварь украла у меня все, что было! Ты считаешь, что я должна ее простить? Для меня она умерла. И она и мой бывший. Есть вещи, которые не прощают.
— Ань, ты можешь пообещать, что будешь предельно осторожна?
— Я постараюсь.
— Нет. Так не пойдет. Скажи: «Я буду предельно осторожна!»
— Я буду предельно осторожна.
— Я стану звонить тебе каждый день. И ты тоже звони. Господи, а я и подумать не мог, что ты совсем одна.
— Я привыкла быть одна, — сказала я безразлично и грустно отметила про себя, что дождь кончился.
Во дворе нас уже ждал водитель Михаила, который стоял у «Мерседеса».
— Это мой новый водитель, — подтвердил мою догадку Михаил и подрулил прямо к своей машине. Открыв «Мерседес», Михаил протянул ключи от джипа водителю и посмотрел на мои окна. — Ты точно не боишься? — на всякий случай снова спросил он.
— Я же тебе сказала, что устала бояться.
— Ты очень странная… Ты могла бы пока пожить у меня.
— Зачем?
— Для спокойствия.
— Хорошенькое спокойствие — жить в доме, где иногда появляется твоя исчезнувшая жена!
— Может, мне только показалось, что она там появляется? Только вот откуда взялись ее чулки? А запах духов? Я с этим обязательно разберусь.
Раздался пронзительный сигнал, и джип выехал со двора. Михаил помахал машине рукой и переключил внимание на меня.
— Ты уверена, что тебе нужно домой?
— Вполне. А почему ты не посадил в свой «Мерседес» водителя, а сам не уехал на джипе?
— Будем считать, что я по нему соскучился.
Как только Михаил сел на водительское место он, сильно занервничал, мельком бросил взгляд на бардачок, и мне почему-то показалось, что сейчас он его откроет. Но он его не открыл… Он просто на него посмотрел…
— Спасибо, — ни с того ни с сего сказал он.
— За что?
— За то, что благодаря тебе моя машина в целости и сохранности. Я надеюсь, из нее ничего не пропало…
— Хочется верить, что вся твоя «мелочевка» на месте.
Мы опять пристально посмотрели друг другу в глаза, и я в который раз ощутила, что мое терпение на исходе.
— Дождь кончился. Мне пора…
Я зашла в свой подъезд, а «Мерседес» все не отъезжал. Мою спину сверлил пронзительный взгляд, который был слишком настойчив и ощутим даже затылком. Я шла и знала, что сейчас Михаил не выдержит и заглянет в бардачок. А может, и не сейчас. Может, он сделает это сразу, как только отъедет…
Странно, но мой телефон молчал даже после того, как Михаил заглянул в бардачок. Наверное, ему надо подумать…
Я подошла к окну и увидела, что небо прояснилось. На кухне еще витал неприятный сигаретный запах лжеследователя Голубева, непонятно зачем пожаловавшего в мою квартиру. И это наводило на самые грустные мысли. Я отправилась в спальню и почувствовала знакомый аромат духов, тот самый, который был дома у Михаила… Я тут же вылетела из спальни, решив что окончательно сошла с ума. Я зашла в кабинет и застыла как вкопанная, увидела на спинке кресла чулки цвета капучино…
Пронзительно заорав, я выскочила из спальни. Отдышавшись, позвонила Михаилу:
— Ты где?
— Еду к себе домой. Ты хочешь, чтобы я вернулся к тебе?
— Я хочу, чтобы ты посмотрел дома, на месте ли те самые чулки.
— Какие чулки?
— Те, в которых танцевала твоя жена.
— Если тебе это нужно, то я посмотрю. По-моему, я сунул их в шкаф или в комод.
— Посмотри и перезвони.
Я ждала чуть больше часа. Я не сомневалась, что в квартире в мое отсутствие кто-то был, только вот кто? Жанна? Но она не знала, где я живу. А может, тот, кто ее похитил? Но я не вижу в этом никакого смысла. И все же нужно посмотреть правде в глаза. Кто-то тщательно надушил мою спальню чужими духами и этот кто-то подкинул мне чулки…
Как только раздался телефонный звонок, я тут же схватила трубку и услышала голос Михаила.
— Ань, чулок нигде нет. Или это мистика, или кто-то держит меня за лоха. Я вообще уже перестаю что-либо понимать.
— Дело в том, что чулки у меня.
— Как у тебя?
— Так. Теперь они висят на спинке кресла в моем кабинете.
— Ты уверена?
— Более глупого вопроса мне еще никто не задавал. Я держу их в руках.
— А это точно те чулки?
— Я такие не ношу. Хотя это мой цвет, но я люблю чулки со стрелками. Это подчеркивает мою индивидуальность.
— Ань, тебе страшно?
— Не знаю. Мне кажется, что я уже привыкла бояться.
— Ты хочешь сказать, что кто-то перенес чулки в твою квартиру?
— Получается так…
— Но когда он успел?
— Наверное, чулки исчезли из твоего дома, когда мы спали. И вообще, почему ты думаешь, что это он, возможно, это она.
— Ты имеешь в виду Жанну?
— А почему бы и нет? Если она проделывает подобные вещи, то, наверное, тронулась умом.
— Но как Жанна могла проникнуть в твою квартиру? Ты хочешь сказать, что она взломала замки?
— Мои замки в целости. Кто-то проник в квартиру, подобрав ключи или искусно орудуя отмычкой.
— И ты хочешь сказать, что это под силу такой беспомощной женщине, как Жанна?
— Тогда кто здесь был? Кто устроил этот спектакль?
— Я не знаю… Сейчас свяжусь со своими детективами. Ань, давай я заберу тебя к себе. Ты же ведь там совсем одна.
— Нет.
— Я буду за тебя переживать. Выкини чулки к чертовой матери!
— Уж понятно, что я их не надену. Как ты доехал?
— Нормально. Сейчас пойду проверю «мерс», все ли в нем на месте.
У меня сжалось горло. Глубоко вздохнув, я постаралась унять дрожь и сказала уже более спокойно:
— Пойди, проверь, а то вдруг там чего-нибудь не хватает. Все-таки он столько времени стоял без хозяйского присмотра.
На кухне я бросила чулки в мусорную корзину и направилась в спальню, чтобы открыть окно. Мне хотелось как можно скорее избавиться от ядовитого цветочного запаха. Я всегда обходила такие духи стороной. От них кружится голова и начинает тошнить.