— Знаю, — отозвался он, рассеянно оглядывая новый ряд необычных звериных черепов. — И мне, кажется, здесь даже нравится.
Антигона поправила челку и посмотрела на него.
— Ну да, только как-то странно, что папа был тут и никогда об этом не говорил.
Сайрус пожал плечами. Антигона отвернулась от него.
— Эти девочки с винтовками, кажется, были даже моложе тебя. Как будто это не оружие, а детские игрушки.
Сайрус хихикнул.
— Папа отдал мне пневматический пистолет, когда мне было всего шесть.
— А потом отобрал его, когда ты выстрелил себе в затылок.
— He-а, неправильно. Еще одна попытка. Он отобрал его, когда я попытался пристрелить соседскую кошку.
— А что, это лучше?
— И он вернул мне его месяц спустя, — невозмутимо продолжал Сайрус. — И пистолет был при мне, пока я не упал с утеса и не потерял его.
Рука миссис Элдридж шлепнула его по затылку.
— Самым моим предательским поступком по отношению к Кэти Смит было вступиться за вас перед большим Гривзом. Если бы у меня хватило ума заткнуть свой фонтан, вас бы задержали и препроводили домой. Но вы уже здесь, так что вперед. — Миссис Элдридж отпустила шею Сайруса и продолжила: — Отвечать за детей Кэти. — Она возмущенно покачала головой, заходя за угол. — И щенков Костлявого Билли. Не больше и не меньше. Ты ни за что не должен был пускать в мотель этого старого вруна, Сайрус Смит.
Они обогнули поворот, и Сайрус встал как вкопанный.
— О боже… — вымолвила Антигона.
За огромными двухъярусными окнами открывался великолепный вид на изумрудные поляны, которые спускались к безупречному лазурному зеркалу озера Мичиган, расцвеченному золотыми солнечными дорожками. У длинной каменной пристани мерно покачивался на волнах выводок разноцветных лодочек, а другие, развернув паруса по ветру, разрезали гладкую поверхность воды. На зеленых лугах пестрели маленькие постройки, и на длинной, аккуратно подстриженной травяной площадке садился ярко-голубой аэроплан.
— Это прекрасно, — выдохнула Антигона. — Давайте спустимся к воде.
Сайрус словно зачарованный наблюдал, как легкий самолетик остановился и из него выпорхнул пилот. К нему уже шагали двое мужчин. Пилот снял шлем и на солнце сверкнули его — ее — пышные рыжие волосы. И она оказалась совсем молодой.
— Пойдемте! — сварливо топнула ногой миссис Элдридж. — Сейчас же!
Сайрус с Антигоной поплелись за миссис Элдридж через сверкающие чистотой залы вниз по заполненным людьми шумным лестницам. Дверь за дверью, комната за комнатой они встречали все меньше и меньше людей. И двери становились все более запыленными. Все ниже и ниже, и в комнатах перестали появляться окна. Запачканные и неаккуратные двери все чаще оказывались запертыми на громоздкие, уродливые висячие замки. Залы были загромождены какими-то странными предметами, укрытыми тканью, и на немногих картинах на заляпанных стенах ничего нельзя было разобрать из-за окислившейся, выцветшей краски.
Миссис Элдридж задела за смятый ком ткани и подняла в воздух маленькую пыльную бурю. Шедшая за ней Антигона начала чихать. Сайрус остановился.
— Скажите мне, почему мы должны торчать здесь, внизу? — И он фыркнул. — Что это за запах?
— Сайрус, подойди сюда, — позвала Антигона.
Сайрус прошел через арку в широкую комнату с очень низким голубым потолком из стекла, который подпирали приземистые колонны. В углу извивалась металлическая спиральная лестница, ведущая наверх.
Миссис Элдридж пошла дальше. Антигона посмотрела на брата.
— Сай, это бассейн, поэтому так пахнет. Мы сейчас под бассейном.
— Ты уверена? — спросил он.
Вода казалась не такой прозрачной и светлой, как обычно бывает в бассейнах. Кроме того, в воде были стены, которые изгибались, соединялись и раздваивались. Это был настоящий подводный лабиринт.
Пока Сайрус стоял, разглядывая бассейн, в толще воды показалась женщина с завязанными глазами. Она изредка выпускала скупые пузырьки воздуха и проскользнула в темноте всего в полуметре над ним, проводя руками по стенам лабиринта.
— Ого, — восхитился Сайрус. — Тигс, как же это круто.
Антигона поежилась и взяла его за руку.
— Это какая-то жуть, Сай. А теперь побежали. Миссис Э не будет ждать нас в этот раз, помнишь?
Они миновали еще одну арку, прошли по длинному извилистому коридору, освещенному голыми лампочками, и увидели миссис Элдридж, которая ждала их у темного отверстия, зияющего в стене. От двери к нему тянулась тонкая металлическая труба, оканчивающаяся коробкой с проржавевшей кнопкой. Миссис Элдридж нажала ее, и загорелся свет.
— Вниз по лестнице будет Полигон. Может быть, после этого вы наконец сбежите домой. Здесь не место для вас.
Они стояли перед глубоким лестничным колодцем. Свет, включенный миссис Элдридж, не был виден, лишь слегка проявлялся из-за поворота.
— Наслаждайтесь, — сухо и жестко сказала миссис Элдридж и собралась уходить.
— Эй! — воскликнула Антигона. — И это все? Вы собираетесь просто бросить нас здесь, у входа в какое-то промозглое подземелье? И что нам теперь делать?
Миссис Элдридж обернулась к ней, и на ее морщинистом лице проглянули суровые тени.
— Два последних года я хранила обещание, данное вашей матери. Я следила за вами. У меня было не так много денег, но я поддерживала существование «Лучницы». Я платила за вафельную бурду. И в итоге это ничего не изменило. — Вдруг ее лицо смягчилось. — Теперь вы в Ордене. Это должно было рано или поздно случиться, ведь это у вас в крови.
— Но что нам делать? — спросила Антигона.
— Что делать? — И миссис Элдридж улыбнулась. — То, что Ученики Ордена делают уже тысячелетиями, — выживать и стремиться к Знанию. Но сейчас постарайтесь отдохнуть. Кто-нибудь из персонала вас найдет. Поскольку Скелтон погиб, Гривз должен будет выбрать вам нового Хранителя.
Миссис Элдридж ушла, и Антигона посмотрела на брата.
— Сайрус, нам очень нужно найти Горация, и нам крайне необходимо, чтобы он выжил.
— Ну что ж, в данный момент мы здесь, в подземелье, — ответил он. — Так что давай спускаться вниз.
Антигона пожала плечами и поправила волосы.
— Только при условии, что ты пойдешь первым.
Сайрус засмеялся.
— Ты сегодня храбра как никогда?
— Вот именно, — согласилась она. — Если что-то выползет позади нас, я тебя смогу защитить.
— Вот радость, — едко отозвался Сайрус. — Какое же облегчение.
И он начал медленно спускаться, ведя одной рукой по холодной каменной стене. Антигона шла за ним. На потолке горела одинокая большая лампа, скупо освещающая тоннель вокруг.