– Креш. – Позвал он инсекта.
Тот мгновенно спустился.
– Пока никого не увидел.
– Отлично. Слушай внимательно. Ты встаешь справа, и чуть сзади, я занимаю такую же позицию слева.
– Зачем?
– Человек без сознания, но сервомускулатура скафандра работает. Заставим его идти в нужном направлении, изображая из себя препятствия понял?
Инсект проскрежетал в ответ что-то невнятное, но занял предложенную андроидом позицию.
– Так, начинаем. Приближаемся.
Все вышло.
Сканеры скафандра действительно приняли две приблизившиеся фигуры за надвигающиеся препятствия и механическая оболочка, развернувшись, сделала шаг в нужном направлении.
– Держим темп.
Инсект лишь шумно выдохнул, подчиняясь своему кибернетическому спутнику.
* * *
Тридцать минут спустя они вышли к предгорьям.
– Гоним скафандр в пещеру. – Распорядился андроид. – Нужно укрыться в скалах и переждать погоню.
– Контролеры нас найдут.
– Делай, что говорю. С контролерами нам сталкиваться не в первой.
Инсект хотел было заупрямиться, но передумал. Солнце поднялось высоко, предгорья, поросшие чахлым кустарником, считай, что открыты всем видам сканирования и его спутник прав, нужно прятаться в ближайшей расселине скал.
С большим трудом загнав механическую оболочку в обнаруженный неподалеку узкий разлом горной породы, они стали решать что делать дальше.
День длинный, контролеры упрямы, а всякой полуфункциональной нечисти в ржавых холмах – завались. Найдут.
– Креш, останешься тут. Держи вход в расселину.
– А ты?
– Пойду, прогуляюсь. Нужно сбить контроллеров, иначе нам не отсидеться до заката, да и ночью они не прекратят поиск. В крайнем случае, – уведу погоню за собой. А ты дождешься, пока человек придет в себя, и отведешь его в лагерь.
– Дело твое. – Вздохнул инсект.
Андроид не стал с ним спорить.
Прихватив оружие, он выбрался из расселины и, маскируясь жидкими зарослями кустарника, направился назад, к ржавым холмам.
* * *
Сознание вернулось радужной вспышкой.
Коротко крутанулся калейдоскоп последних событий, промелькнула чернота беспамятства, и почти сразу, мгновенным напряжение мысли и рефлекторным сокращением мышц – попытка встать, пошевелиться, завершившаяся четким осознанием того, что бронескафандр заклинило в узкой расселине…
Скалы.
Теплые скалы неведомой планеты, выше – горы чуть ниже впереди справа и слева – скопления металла, скрытые под оплывшими холмами; в распадках – ядовитая, отравленная промышленными отходами болотная жижа.
Сознание мнемоника искало сейчас ответ на многие вопросы.
Где я?
Уж точно не в логре. Значит – жив.
Попытка пошевелится, задействовать сервомускулатуру, успехом не увенчалась, зато резко обозначилось характерное, знакомое в восприятии ментальное поле… инсекта!
Ладно… Вадим прекратил тщетные попытки освободиться, сосредоточившись на проявившем себя источнике ментальной активности.
Рядом, скорчившись в неудобной позе, в обнимку с древней антикварной модификацией импульсной винтовки, застыл инсект. Его поза, продиктованная изломом узкой расселины, доставляла разумному насекомому массу неудобств, но инсект стоически сносил лишения.
Рощин осторожно коснулся его разума.
Инсект вздрогнул. Его фасетчатые глаза, лишенные зрачков, не выдавали направления взгляда, но ментальное напряжение мысли сконцентрировалось на Вадиме.
– Знакомимся? – В непринужденной манере (выработанной долгими тренировками) предложил галакткапитан.
– Креш.
– Вадим.
– Где я нахожусь?
– В предгорьях. Внизу ржавая равнина.
Очень информативно. Особенно если учесть что последние секунды сознания запечатлели бой в космосе. На Алексии никогда не существовало никаких «ржавых равнин», значит это другая планета.
– Креш, как я тут оказался? – Уточнил формулировку вопроса Рощин.
– Тебя притащили носители. А мы их уничтожили.
– Мы это кто?
– Я и Хьюго. Андроид твоей расы.
Несколько секунд Вадим мысленно анализировал полученную информацию.
Во-первых, инсект употребил понятие "Я". Учитывая, что инсекты в подавляющем большинстве являлись носителями общественного разума, некоего общего ментально-информационного поля «муравейника», то позиционировать себя подобным образом мог либо Глава Семьи, либо отдельная особь, попавшая в экстремальные условия, когда мобилизованы все заложенные эволюцией механизмы выживания, характерные для расы инсектов.
– Где твоя семья? – Осторожно осведомился Вадим.
Инсект лишь скрипнул жвалами.
– Я внешний. Одинокий. Разумный.
Все понятно.
– А где Хьюго? – Вадим без дополнительных пояснений предположил, что речь идет о реликтовой модели человекоподобной машины.
– Пошел погибать. – Лаконично ответил инсект.
– Почему?
– Не «почему», а «зачем». – Поправил его Креш. – Мы сбили носители. Они успели подать сигнал. Сейчас появились контроллеры. Они не успокоятся, пока не отыщут виновника гибели носителей.
В рассудке Рощина понемногу начала вырисовываться весьма условная схема произошедших событий.
Видимо его спасательную капсулу перехватили носители, выпущенные с борта инопланетного корабля. В системе Алексии не было других планет, значит, носители способны самостоятельно перемещаться через гиперсферу.
Куда они доставили трофей?
Несомненно – на базу. Допустим не главную, но ближайшую.
– Где спасательная капсула? – Вновь обратился Вади к инсекту.
– Мы ее бросили в болоте. Тяжело нести. Твой скафандр шел сам.
– Хьюго в состоянии справиться с контроллерами?
– Как получиться. – Уклончиво, но без особого оптимизма ответил инсект. – Они легко берут под контроль кибернетические механизмы.
– Хьюго знает об этом?
– Знает.
– Тогда зачем он рискует?
Креш ответил неожиданным для Вадима философским замечанием:
– У каждого существа свои идолы. Когда рядом нет людей, – Хьюго разумен и осторожен. Он уже был пленником ржавых холмов. Но стоит только рядом с ним появиться человеку, как андроид теряет и разум и осторожность. Он спасает тебя. Уводит погоню. Надежды сбить хотя бы одного контроллера мало. Они прячутся, поднимая своей волей из недр ржавых холмов всех, кто способен сражаться, преследовать, уничтожать. Плохие места.