У него не было ни единого сомнения, что женщина, которая, несмотря на свою беременность, смело бросалась против океана орков, спасая невинных детей, — не кто иная, как супруга Последнего Эльфа и наследница последнего великого короля Далигара.
Он узнал не только меч и корону, он узнал ее мужество.
В своем стремлении помочь ей он не задумывался ни о чем другом.
Лишь когда королева-ведьма приставила к его горлу клинок того самого меча, сияние которого освободило Варил, Ранкстрайл понял свою ошибку: он не подумал о том, что для нее он был не кем иным, как убийцей дракона и, хуже того, слугой Судьи.
В то мгновение, когда лезвие меча оцарапало ему шею, Ранкстрайл почувствовал ужас.
Эти солдаты последовали за ним только потому, что были преданы своему капитану до конца. Более приличная половина его армии, состоявшая из уроженцев Варила, у которых были в городе какие-то родные или даже полноценная семья, осталась под командованием принца Эрика. Те, что пришли с Ранкстрайлом в Далигар, не имели никакой родины или пришли из мест, которые трудно назвать этим словом. У них не было никакого прошлого или же было такое, о котором лучше не рассказывать. Отбросы, проклятые, изгнанные. Каждый из них знал на собственной шкуре, что такое тюрьма или палач, за исключением разве что отряда гномов, вооруженных топорами и вырванных армией Ранкстрайла из тисков принудительного труда в рудниках. Этих не хотели держать даже в тюрьмах, чтобы не пачкать помещений.
Единственное, что объединяло эту свору джентльменов, помимо ненависти к оркам, — это он, их Капитан.
Если бы королева-ведьма убила его, его солдаты разорвали бы ее в клочья. После того как он потерял Йорша, не говоря уже о драконе, Ранкстрайл оказался бы повинен и в смерти супруги Эльфа. А после того как они разделались бы с королевой, наступила бы очередь Авроры, которая, помимо прочего, была дочерью и без того не слишком почитаемого Судьи-администратора. Они убили бы ее, убежденные в том, что своими призывами о помощи она всего лишь желала заманить их в смертельную ловушку.
Ранкстрайл жестом остановил тех, кто хотел броситься ему на помощь. К счастью, Лизентрайль смог удержать Волка до того, как тот накинулся на воительницу и перекусил ей горло. Аврора спешилась и тоже бежала к ним.
— Госпожа, — начал он спокойным голосом, — меня зовут Ранкстрайл, я капитан наемников Далигара. Я знаю, кто вы. Я поклялся вашему супругу, что мой меч будет принадлежать только ему, и теперь я принес свой меч вам, чтобы защитить вас и ваших детей, насколько это в моих силах. Если вы считаете, что вину за убийство Последнего Дракона можно искупить лишь моей жизнью, то, клянусь, я не буду удерживать вашу руку — но только не сейчас, а после того как будет снята осада.
Лизентрайль побледнел как полотно. Сглотнул и, все еще придерживая Волка за загривок, сделал несколько шагов вперед.
— По правде сказать, дракон… — неуверенно начал он.
— Молчать, — твердо прервал его капитан.
— Вы видели Йорша? Вы были знакомы с моим супругом? — спросила королева-ведьма. Давление клинка на горло Ранкстрайла несколько ослабло.
— Мы скакали с ним вместе. Вместе с ним мы освободили город Варил, осажденный орками… Он… я… мы гнались за ним с приказом схватить его и передать в руки Судьи, — продолжил капитан. Давление клинка усилилось. Со стороны солдат Ранкстрайла все громче доносилось разъяренное бормотание: с минуты на минуту оно могло превратиться в рычание. — У нас был приказ схватить его и передать Судье. Мы не знали, что Варил окружен, Судья скрыл от нас это, но ваш супруг знал, что город бился в агонии, и повел нас на его освобождение. Из преследуемого нами он стал нашим предводителем… мы… вместе с ним.
— Вместе с вами? С убийцей Эрброу? — королева и не пыталась скрыть сарказм. Давление клинка почти исчезло.
— Но ведь той ночью, когда умер дракон, мы спасли вас… — смущенно залепетал Лизентрайль, снова пытаясь вступить в разговор.
Королева-ведьма не отличалась кротостью нрава. Она резко отняла меч от горла Ранкстрайла, но лишь для того, чтобы приставить его к горлу капрала. Ранкстрайл облегченно вздохнул: он повернулся к своим воинам и жестом показал, что не нуждается ни в чьей помощи и не желает, чтобы кто-то из них шевелился или даже дышал.
— Когда умер дракон! — гневно повторила королева. — Недурно сказано. Как будто он умер от глистов или, может, от насморка.
— Госпожа, лишь я один отвечаю за действия и слова моих солдат! — вновь обратился к ней капитан. — Если вы хотите моей смерти, то я сдамся вам, но только после того, как в окрестностях Далигара не останется ни одного орка. Но все же, госпожа, — добавил он после недолгой паузы, — мы только что спасли вам жизнь.
— А я этого и не отрицаю, — невозмутимо ответила правительница. — Вы спасли меня от орков, но кто поручится, что вы сделали это не для того, чтобы передать меня через пару дней Судье, слугой которого, простите за выражение, вы являетесь? Кроме того, вас позвала на помощь дочь того самого человека, который приказал повесить моих родителей и убить моего супруга. Уж не говоря о том, что эта девица добралась до вас через земли, переполненные орками, и — надо же, какое везение! — никто не тронул и волоска на ее прекрасной головке! К тому же — вот совпадение! — те же самые орки, по-видимому, совсем недавно получили от кого-то подробный план города, что позволило им поджечь три склада с продовольствием. Скажите мне, капитан, почему я должна доверять вам, и сделайте это побыстрее!
Королева-ведьма стояла неподвижно. Волк, все еще удерживаемый Лизентрайлем, глухо зарычал. Наконец капитану пришла в голову одна мысль.
— Госпожа, у вас — сотня солдат, у меня — пятьдесят, но они на конях и лучше вооружены. Я не буду сражаться против вас, но мои солдаты не потерпят моей казни. Если мы перебьем друг друга здесь и сейчас, то некому будет остановить орков.
— Я предпочла бы знать, на чьей вы стороне, учитывая, что у меня сотня солдат, а у вас всего пятьдесят и что орки стоят у порога.
— Ваш супруг доверял мне. Мы вместе освободили Варил.
Правительница долго раздумывала над его словами, и лишь рычание Волка нарушало тишину. Затем она медленно опустила меч.
— Это правда, — сказала Роби, — теперь я вспомнила — это правда. Он говорил о вас, пытаясь убедить Судью сразиться с орками или по крайней мере не мешать в этом… «Я и ваш ужасный капитан с его ужасной армией» — эти слова он произнес перед тем, как его убили. Это правда. Он вам доверял. Он готов был заключить с вами союз… Вы говорите, подождать, пока кончится осада, и потом выяснять, кто прав, а кто виноват… В этом есть смысл. В любом случае, у меня не так уж и много вариантов. А пока прикажите вашим солдатам держаться от меня подальше и держать рот на замке в моем присутствии. Терпение не входит в ряд моих бесчисленных достоинств.
Королева повернулась и широким шагом пошла прочь. Проходя мимо только что освобожденного худого паренька, она наклонилась к нему и спросила, всё ли в порядке.