Корабль был зарегистрирован на имя Криса Шермана — Кевин решил, что так безопаснее. Не стоит облегчать дживам их задачу.
Кэтлин тоже осталась довольна покупкой.
— Ну и зачем нам теперь дом? — спросила она, поднявшись на борт. — Здесь лучше, чем в отеле. Надоест жить в одном месте, перелетим на другое. Верно?
— Верно, — подтвердил Кевин. — Но сначала мне надо разобраться с делами.
— Хорошо, — с готовностью согласилась Кевин. — Говори, если нужна моя помощь.
— Скажу, — пообещал Кевин.
Он лукавил. Не потому, что не хотел втягивать Кэтлин в эти дела — просто и сам еще не знал, как он может помочь Алексу и Гене. Посмотрев последние новостные выпуски, Кевин в полной мере ощутил свое бессилие. Было абсолютно ясно, что государственная машина правосудия, заполучив его друзей, уже не выпустит их из своих цепких лап. Были обвиняемые, был удобный повод в очередной раз обвинить императора Индры в преступных намерениях. Судебный процесс еще только начинался, но судьбы Алекса и Гены были уже решены.
Кевин не знал, как все это остановить. Надавить каким-то образом на следователей и прокурора, на курирующего это дело чиновника из Особого отдела? Но дураку ясно, что они лишь пешки в этой игре. Нити дела ведут на самый верх — к Президенту, к стоящим за ним промышленным корпорациям, жаждущим очередной войны. И к дживам — тем, кто всегда остается в тени.
Пока он размышлял о том, как помочь друзьям, Кэт успела собрать в Сети некоторые сведения об Артуре. Кевин читал их и мрачнел.
К его удивлению и досаде, Артур оказался весьма известным человеком. Самый молодой сенатор от партии либеральных демократов, член совета директоров горнорудной компании «Аргус», неоднократный победитель соревнований по скоростному спуску с орбиты на болидах формулы «А». Меценат, пожертвовавший двести пятьдесят тысяч кредов на реконструкцию купола собора Святого Павла…
Все говорило о том, что карьера Артура круто шла вверх.
И это лишь один из противостоявших ему людей! Было от чего прийти в отчаяние.
Весь вечер Кевин не покидал из каюты, пытаясь найти выход. Искал способ помочь друзьям — и не находил. Несмотря на все свои умения, он не в состоянии в одиночку противостоять государственной машине.
Спать он лег глубокой ночью. А утром, проснувшись, вдруг понял, что нашел ответ на мучивший его вопрос. Теперь он знал, кто может ему помочь в этой нелегкой борьбе.
Висенте Акоста, глава всех преступных кланов Виолы, был очень колоритным человеком. Ростом под два метра и весом за сто пятьдесят килограммов, невероятно сильный, с непропорционально длинными руками и бритой налысо головой, он вызывал у людей страх уже одним своим видом. В дополнение к столь неординарной внешности природа наградила Акосту острым умом и изрядным чувством юмора. Появившись в Алькуте около десяти лет назад, он быстро сумел прибрать к рукам всю теневую сторону столичной жизни. Если сначала кое-кто еще пытался ему противостоять, — с печальными для себя последствиями, — то вскоре преступный мир оценил все преимущества правления Акосты. Он был жесток, но честен. Беспощаден, но справедлив. Его не интересовали деньги как таковые, ему была интересна Игра. Висенте доставляло удовольствие разрабатывать и претворять в жизнь многоходовые комбинации, многие из которых потом изучали в полицейских академиях. Акоста был гением преступного мира: его имя появлялось в новостных сводках не реже имени Президента, а многочисленные попытки арестовать всякий раз заканчивались ничем.
Этим вечером Акоста ужинал в одном из своих любимых ресторанов. Как обычно, ему выделили отдельный кабинет с видом на Дворцовую площадь: находясь в двух шагах от Президентского дворца, Акоста ел изысканные блюда и запивал их отменным вином. Ел он не торопясь, поэтому ужин затянулся почти на час. Наконец, допив остатки вина, он постучал по бокалу вилкой: услышав нежный хрустальный звон, из-за двери тут же появились два официанта и быстро очистили стол. Когда они удалились, вместо них вошел высокий сухощавый Лео, правая рука короля преступного мира.
— Ну кто там у нас сегодня? — спросил Акоста, взглянув на него.
— Сэр Роберт Холлбрук, член Палаты Представителей, глава Объединенной Строительной Компании, — сообщил Лео. — Впустить?
— Пусть заходит, — благодушно согласился Акоста.
Лео вышел, вместо него вошел невысокий человечек лет сорока пяти, лысоватый, с брюшком, с беспокойными бегающими глазами. Было видно, что ему слегка не по себе.
— Здравствуйте, сеньор Акоста! — произнес он и подобострастно улыбнулся.
— Здравствуй, — отозвался тот и поудобнее устроился в кресле, с интересом глядя на посетителя. — Я слушаю тебя.
— Как вы, возможно, знаете, — начал гость, продолжая стоять, — в прошлом году комитет по градостроительству решил начать перепланировку и застройку южной части Старого города. Большинство зданий там уже настолько обветшало, что сохранению не подлежит. Наша компания выиграла подряд на строительство, в ближайшие годы мы собираемся возвести на этом месте больше ста современных многоэтажных строений.
— Что ж, я могу вас с этим только поздравить, — произнес Акоста. — Пожалуйста, ближе к делу.
— Все это очень выгодно для города, — торопливо продолжил гость. — Новые дома, тысячи рабочих мест… Но есть одна проблема: нам предстоит отселить около двухсот семей, чьи дома в настоящее время находятся на отведенных под застройку участках. Мы предложили этим людям квартиры в районе песчаного карьера, но они отказываются туда переселяться и требуют предоставить им жилье во вновь возводимых домах или в других районах, но в черте города… — Холлбрук смущенно замолчал.
— Другими словами, нахально препятствуют строительству, — подвел итог Акоста, — и вы просите наставить их на путь истинный?
— Да! — с готовностью согласился гость. — Если вам удастся как-то их уговорить, то мы были бы вам очень благодарны.
— И о каких размерах благодарности идет речь? — поинтересовался Акоста.
— Мы думаем, что речь может идти о двух миллионах, — произнес Холлбрук и смущенно отвел взгляд.
— Да, сумма неплохая, — кивнул Акоста. — Старый карьер — это, если не ошибаюсь, в районе мусороперерабатывающего завода?
— Да, но…
— И когда ветер не дует со стороны завода, там вполне можно жить, — продолжил Висенте. — Просто не представляю, почему эти люди не согласились на столь щедрое предложение.
Холлбрук нервно хихикнул, но ничего не сказал.
— Сколько будет стоить квартира в новой высотке — тысяч сто? — спросил Акоста. Не дожидаясь ответа, продолжил: — Двести семей по сто тысяч, получаем двадцать миллионов кредов.
— Да, господин Акоста, — подтвердил гость. — Теперь вы понимаете, почему мы просим вашей помощи? Это совершенно несуразная сумма, которую из нас всеми силами пытаются вытянуть.