— Яна, Николай, вы нужны мне в рубке, — уже на ходу добавил он.
* * *
Ходовая рубка «Святого Петра» представляла собой тесное, до предела забитое приборами помещение. Четыре старых, порядком обшарпанных противоперегрузочньгх кресла были установлены на специальных постаментах, расположенных в шахматном порядке перед выпуклым, полусферическим обзорным экраном. Наметанный глаз Николая отметил полное отсутствие боевых систем, кроме обязательных для любого внутрисистемного корабля плазменных противометеорных пушек, панель управления которыми была вынесена к двум центральным креслам, которые, по идее, должны были занимать командир корабля и первый пилот.
— Интересно, как наш святой отец умудрялся в одиночку пилотировать это корыто во время гиперсферного прыжка? — задал Хоук вполне закономерный вопрос.
Яна пожала плечами и уселась в левое кресло, на спинке которого была прикреплена порядком потемневшая пластина с надписью «Первый пилот».
— Слушай, Хоук, я не знаю, как это делал Кейн, но мне интересно, а как мы будем пилотировать этот хлам? — в свою очередь, спросила она, глядя на темные чуть скошенные приборные панели, которые казались ей совершенно незнакомыми из-за своей вопиющей древности.
— «Не все то золото, что блестит, пилот Монтгомери…» — глубокомысленно изрек зародившийся под сводами рубки управления мягкий, вкрадчивый голос.
Яна вздрогнула, невольно задрав голову.
Словно в ответ на ее недоуменный взгляд, там, под самым сводом, с жужжанием повернулась видеокамера.
Хоук нервно хохотнул, покачав головой. Голос бортовой киберсистемы был голосом Патрика Кейна. Либо святой отец страдал особой формой раздвоения личности, либо он сам программировал этот корабль, что, на взгляд капитана, казалось еще более невероятным.
Обломки рудодобывающего комплекса «Спейсстоун». Борт «Святого Петра»…
Опасения капитана Хоука по поводу отданного под его командование корабля если и оправдались, то в гораздо меньшей степени, чем того можно было ожидать.
Он никогда не думал, что система речевого управления может оказаться такой удобной и эффективной.
А какой мощностью и быстродействием должен обладать при этом бортовой компьютер этого невзрачного на вид старого корабля, он предпочитал не высчитывать. Единственное, в чем поклялся себе Алан, — не называть больше членов Ордена Святой Земли скупердяями даже мысленно.
Яна и Николай, наверное, были солидарны с ним.
Заняв кресла навигатора и пилота, они осваивались с системой управления.
Хоук наблюдал за ними, поражаясь прежде всего тому, как тонко бортовой компьютер различает их голоса. Он был уверен — отдай сейчас Николай какую-либо команду, относящуюся к компетенции пилота, и бортовой кибермозг не станет ее исполнять, потому что Лоури уже связан в его восприятии с термином «навигатор».
С одной стороны, такие мысли могли показаться в их ситуации чуть ли не праздными, но на самом деле Хоук учился понимать этот корабль.
Он сознательно позволил Яне и Николаю командовать, а сам следил за тем, какие сигналы пульта оживают, как постепенно, одна за другой, активируются приборные панели, отражая работу тех или иных систем «Святого Петра».
Впечатление у него складывалось неплохое…
— Система, обзор — спокойно потребовал он спустя какое-то время.
Полусферический экран, занимающий собой вогнутую стену перед креслами первого пилота и капитана, немедленно осветился, показав панораму черного как уголь космоса, фрагмент раздвинутых вакуум-створов ангара и… фигуру Кейна, который, нелепо подпрыгивая, несся по наклонной, деформированной обшивке «Спейсстоуна», удерживая при этом на вытянутой руке темный прямоугольный кофр.
По пятам за Кейном стремительно следовало целое стадо воронкообразных кристаллических вихрей.
Как внешне неуклюжему священнику удавалось совершать головокружительные прыжки по обшивке с явным отрывом обеих стоп от восприимчивой к магнитным липучкам броне, оставалось только догадываться…
— «Тревога, капитан Хоук…» — произнес бортовой компьютер.
К этому моменту двигатели «Святого Петра» уже закончили разогрев, но наружу шестидесятиметровый корабль должна была вывести система ангарных электромагнитов — более мощный и «мягкий» вариант стартовой катапульты…
— Вижу… — ответил Хоук, продемонстрировав завидное спокойствие. Его руки цепко обхватили рукояти наводящих джойстиков плазменных противометеорных орудий. — Яна, готовь двигатели к ускорению, — произнес он. — Система, открыть внешний люк главного шлюза и ждать.
— «Есть, капитан Хоук».
— Ник, посмотри вокруг. Яне нужен безопасный коридор для старта.
Все это смахивало на порядочное безумие.
Кейн продолжал нестись вперед гигантскими прыжками, преодолевая за один шаг по пять-шесть метров, и при этом точности его «приземлений» позавидовал бы любой пространственный акробат.
«Точно… Так он и скажет, если, конечно, выкрутится…» — подумал Хоук, ловя в перекрестье прицела ближайший к Патрику кристаллический вихрь, грозивший вот-вот настичь его.
Мягко подалась под пальцем гашетка, и пространство ангара озарила бледно-голубая вспышка.
Сгусток сформированной генератором орудия плазмы внешне походил на шаровую молнию. Скорость его полета была такова, что за ним можно было проследить взглядом. Хоук специально заключил плазму в капкан магнитного поля — ему не хотелось задеть Патрика мгновенным разрядом, а кристаллический вихрь, на его взгляд, не выглядел настолько разумным, чтобы маневрировать.
Он понял, что ошибся, именно в тот момент, когда переливающийся пронзительно голубыми разводами шар лениво поплыл наперерез кристаллическому образованию.
Траектории их движения должны были пересечься в определенной точке, за спиной Патрика Кейна, однако этого не случилось.
Черная воронка повела себя крайне разумно и сообразительно — как только носовые орудия «Святого Петра» сплюнули плазменный шар, кристаллический вихрь замер как вкопанный.
Неизвестно, что за движитель был заключен внутри воронкообразного явления, но действовал он мгновенно.
За спиной Кейна в черноту космоса ударил ослепительный фонтан жидкой, расплавленной брони.
Когда вспышка иссякла, на том месте, куда ударил плазменный шар, оказался ясно различимый вишневый ожог, в центре которого застыл выброшенный в космос причудливый сталагмит застывшего металла…
Это выглядело словно иллюстрация к тем процессам, что протекали тут миллионы лет назад.
Хоука пробила короткая нервная дрожь, когда он понял: да, именно так все и было, кто-то попросту сжег огромную космическую конструкцию, навсегда закатав в ее раскаленной, а затем остывшей массе эти скопища кристаллов, потому что они, как видно, представляли собой угрозу не меньшую, чем пресловутые Предтечи… Об этом можно было судить хотя бы по размерам той жертвы, на которую пошла неизвестная Хоуку раса, чтобы заточить, замуровать их в бесформенных металлических глыбах…