Мальчик обернулся к Чарли.
— Видите вон того человека? Мне кажется, он смотрит на нас.
Чарли проследил за его взглядом, но мужчина уже скрылся из вида. Джейк обшарил взглядом толпу в поисках красного плаща, но найти его не смог.
Зато ему на глаза попался худощавый паренек, приближающийся к ним вдоль причала и исподтишка читающий названия судов, мимо которых он проходил. Он был краснощеким и неуклюжим и то и дело врезался в кого-нибудь и извинялся. Увидев «Кампану», он остановился и сверился с пергаментом, который сжимал в руке. Затем поднял взгляд на Чарли.
— Добро пожаловать в Венецию, — сдержанно заявил паренек, подсматривая в свои записи, — что за груз вы везете?
Джейк предположил, что это какой-то пароль, поскольку Чарли ответил в той же взвешенной манере.
— Мы везем тамаринд с Востока, — сообщил он.
Услышав эти слова, мальчик расслабился, заулыбался и замахал рукой всем на корабле.
— Buon giorno, [27] я Паоло Коццо, связной в Италии, шестнадцатый век.
Натан спрыгнул к нему на пристань. Он оказался на добрый фут выше итальянца.
— Почему бы тебе в следующий раз не воспользоваться рупором, чтобы все могли хорошенько расслышать?
Паоло потребовалось мгновение, чтобы осознать, что Натан язвит. Усмехнувшись, он кивнул и утер пот со лба. Чарли тоже спрыгнул на берег, а следом за ним и Топаз.
— Bonjour, [28] я агент Топаз Сент-Оноре, — представилась она. — Агент Чиверли… и Джейк Джонес, — добавила она, обернувшись к оставшемуся на корабле Джейку.
— Он просто наблюдает, — протяжно пояснил Натан.
При виде Топаз Паоло залился ярким румянцем.
— На самом деле, мисс Сент-Оноре, мне кажется, мы уже в-в-встречались? — запинаясь, пробормотал он так, что утверждение звучало, словно вопрос. — В Сиене, весной тысяча семьсот восьмого? Я еще был там с родителями? И приготовил вам лимонад?
— Я помню, — согласилась Топаз, просияв. — Это был лучший лимонад в моей жизни. Вы еще собирались поделиться со мной рецептом.
Паоло хихикнул и покраснел еще сильнее.
— И где только Точка ноль берет таких типов? — закатив глаза, пробормотал сквозь зубы Натан, прежде чем устало уточнить у Паоло: — Так ты базируешься в Венеции?
— На самом деле, в Риме… мой дом… Рим, — с запинкой выговорил Паоло. — Хотя моя тетя живет здесь. Я прибыл, чтобы встретить последнюю группу агентов — тех, что пропали.
Топаз одарила Джейка сочувственным взглядом, смущенная бестактностью итальянца.
— Мне поручено, — продолжал он, — доставить вас в Венецианское бюро и помогать вам во всех относящихся к Италии вопросах.
— Значит, в Венецианское бюро — так идем! — заявил Натан и широким шагом двинулся по пристани.
Больше никто не тронулся с места.
— На самом деле, нам туда, — нервно указал Паоло.
Топаз не удалось скрыть лукавую усмешку, когда Натан резко развернулся кругом.
— Мне оставаться тут одному, или можно?.. — с надеждой спросил Джейк.
— Пока идем с нами, — смягчившись, разрешила Топаз, — но, когда мы начнем работать, ты вернешься на корабль. Ясно?
Не промедлив ни мгновенья, Джейк спрыгнул на берег.
Паоло повел их через портовый район, сквозь суетливую дневную толпу.
— Безумное тут местечко в час «пик», а? — заметил Натан, приподнимая шляпу перед хорошенькой торговкой цветами. — У нас хватит времени выпить горячего шоколада? Если мне не изменяет память, во «Флориане» на площади Святого Марка готовят лучший горячий шоколад во всей Адриатике.
— Ты, конечно, можешь попробовать, но до открытия «Флориана» остается еще двести четырнадцать лет, — заметила Топаз.
— Вот на этом корабле, — вмешался Паоло, остановившись и кивнув на небольшую каравеллу, — прибыли мистер и миссис Джонес.
Желудок Джейка сжался. Он принялся жадно рассматривать деревянный кораблик: паруса были аккуратно убраны, а палубы — совершенно пусты. Буквы с завитушками складывались в название — «Мистэр».
«Тайна», — перевел про себя Джейк.
Более подходящее имя трудно было подобрать.
— Может быть, нам стоит взглянуть? — вежливо спросил он, мечтая запрыгнуть на борт и тщательно изучить корабль в поисках любых следов родителей.
Но Натан уже запрыгнул на палубу и спустился в каюту. Мгновением позже он вынырнул обратно и отрицательно покачал головой.
— Там, внизу, — как на «Марии Челесте», — сообщил он, вернувшись на пристань. — Вот единственное свидетельство, что там вообще был кто-то живой.
Он разжал кулак, показав лежащую в ладони пригоршню фруктовых косточек.
Эта картина была знакома Джейку — до боли знакома.
— Мандарины, — пробормотал он. — Мама от них без ума.
Он уже собирался протянуть руку и забрать косточки, но тут Натан швырнул их через плечо прямо в море, где они и затонули без следа.
— На случай, если ты не заметил, — вздохнула Топаз, взяв Джейка за руку, — его бесчувственность может сравниться только с его же тщеславием.
Неторопливо путешественники добрались до самого города. Выйдя на площадь, они увидели толпу, собравшуюся вокруг человека на помосте, который страстно и хрипло произносил какую-то речь. Оратор имел длинную косматую бороду, был облачен в потрепанное бархатное одеяние и держал в поднятой руке арбуз.
— Что он говорит? — спросил у Паоло Натан. — Я слегка подзапустил итальянский, но насколько я понимаю, он не арбузы продает…
— Он говорит: «Такова форма мира», — вмешалась Топаз, прежде чем Паоло успел открыть рот. — «Он не плосок, а кругл, подобно этому плоду. Мы не центр вселенной, не солнце вращается вокруг нас, а мы обращаемся вокруг солнца!»
Паоло согласно кивнул, подтверждая безукоризненный перевод девочки.
— Удивительно, насколько этот джентльмен опережает свое время, — заметил Чарли. — Хотя идея носилась в воздухе еще с античности, Коперник выступил со своей теорией небесных сфер лишь в тысяча пятьсот сорок третьем году.
Большинство зевак просто глазели, но некоторые выкрикивали что-то неодобрительное или свистели. Затем несколько крепких мужчин в доспехах и шлемах с остроконечными навершиями протолкались сквозь толпу, схватили оратора, стащили с помоста и уволокли его, так и не переставшего кричать, прочь с площади. Зевакам приказали разойтись.
— В последнее время в городе частенько происходит что-то подобное, — заметил Паоло. — Многие побаиваются этих новых идеологий.