Том неслышно отступил на шаг влево, так что Джо смотрел поверх его плеча. Том почувствовал себя лучше. Он окинул Джо взглядом. Джо виделся ему теперь очень высоким и бледным; внезапно Тому пришло в голову, что Джо мог быть его соплеменником. Бледность стерла с лица все краски, рост придал ему утонченности, так что Джо казался почти грациозным.

А его голова походила на обтянутый кожей череп.

Оба вздрогнули.

— Это было невероятно, — сказал Джо. — Никакой вспышки, вообще ничего. Ты просто исчез. Где ты теперь?

Том не ответил. Он тихонько подобрал гвоздь, оставленный кем-то на подоконнике. И, улучив момент, когда Джо смотрел в другую сторону, бросил гвоздь в дверь.

Джо резко повернулся.

— О нет, не смей, — пробормотал Джо и кинулся к двери.

Он едва удержался на ногах, исполнив некий дикарский танец, и все же ударился рукой об стену. Джо снова повернулся, сердито нахмурившись.

— Зачем ты это делаешь? Ты где? — Он протянул было руку, но, очевидно, заметил на ней следы от укуса, потому что быстро ее отдернул. — Ладно, — произнес он. — Ты меня одурачил. Что ты делаешь? Бросаешь что-то? Можешь опять стать видимым.

Джо был напуган. Том стоял торжествуя и наслаждался моментом. Невидимый он был сильнее. Джо придется это запомнить. Демоны всегда боялись Племени. Демоны боялись многого — темноты, мертвых.

Снаружи послышались тяжелые шаги, и Анна открыла дверь.

— Я принесла… — Она остановилась и обвела глазами сарай. — Где Том?

— Стал невидимым, — кисло ответил Джо.

Анна порылась в кармане и извлекла оттуда стеклянную трубочку.

— Где ты, Том? Это градусник. Это совсем не больно, он просто покажет, насколько ты теплый внутри. Тебе только нужно на минуту положить его кончик под язык. Сделай это сам, ведь я тебя не вижу.

Том колебался, но потом любопытство пересилило. И он взял термометр из рук Анны.

— Вот это да, — изумленно выдохнул Джо. — Он исчез. Я так и предполагал. Ведь одежда тоже исчезает вместе с ним.

— Хорошо, что он умеет становиться невидимым, — сказала Анна. — Я только что столкнулась с Эди Макинтош.

— Эта глупая старая карга, — буркнул Джо. — Зачем она все время носит свою дурацкую жокейку? Могу поспорить, что она лысая.

— Нет, не лысая. И она задала мне кучу вопросов. О том, что мы тут делаем, и все такое.

Том осторожно сунул термометр под язык. Было неприятно, во рту появился металлический привкус. Он ждал, что что-то случится.

— Что ты ей сказала? — спросил Джо. — Что играешь в дочки-матери со своим любимым братцем?

Анна помотала головой:

— Она умна и в это не поверит.

— Старая ведьма!

— Я думаю — я почти уверена, она знает, что мы кого-то прячем.

Том вспомнил луч света, который видел в ту ночь, когда оказался здесь. Может, это была Эди Макинтош?

Внезапно угрозы Джо стали вполне реальными. Джо оказался прав, будь он проклят, они были ему нужны.

Том вынул термометр изо рта и вернулся в реальный мир. Термометр ничего не показал. Джо схватил его, повернул и прищурился.

— Не вижу ртути, — пожаловался он.

— Дай мне посмотреть, — попросила Анна без всякой надежды на положительный ответ.

— Тут должен быть столбик ртути, который показывает температуру. Но я ничего не вижу.

Анна стояла на цыпочках за спиной Джо, заглядывая ему через плечо.

Внезапно она тихонько вскрикнула.

— Что это? — спросила она. — На кончике градусника, который Том держал во рту.

Джо присмотрелся внимательнее. Очень осторожно потрогал белую субстанцию.

И поднял глаза с удивлением и страхом.

— Лед, — сказал он.

22

Эди Макинтош явно что-то заподозрила. Иначе никто не стал бы проводить столько времени в саду. Особенно зимой, когда едва ли можно было найти там что-нибудь съедобное. Эди Макинтош вновь торчала возле дома, с мотыгой, в своей дурацкой шапке и толстенном пальто. И это было особенно некстати, поскольку Том хотел в туалет.

— Джозеф! Джозеф!

Том осторожно выглянул в окно. Джо попался.

— Опять идешь в сарай?

— Нет, — ответил Джо. — Еду в Австралию.

Эди Макинтош подозрительно глянула на него из-под козырька.

— И сестру с собой берешь?

— Сводную сестру, — холодно поправил он.

— Что?

— Анна мне сестра только наполовину.

Эди прищурилась.

— Удивительно, что такой взрослый парень играет с такой маленькой девочкой, — сказала она.

Лицо Джо было свирепым — иногда он был очень похож на соплеменников Тома, — но он не причинил ей никакого вреда. Хотя Эди Макинтош запросто могла вызвать ненависть: у нее был резкий голос, сверлящий взгляд и острый нос, а под нелепой одеждой, должно быть, скрывалась усохшая мумия.

Кто-то открыл заднюю дверь.

— Вот твой папа, — объявила Эди Макинтош. — Бернард!

Бернард был большим — широким, тучным, горячим. Его черные волосы завивались словно овечья шерсть, косматые брови срослись на переносице, а мясистый рот был вечно полуоткрыт.

— Доброе утро, Эди, — произнес он, направляясь по своим делам, но Эди не дала ему ускользнуть.

— Как вам, должно быть, приятно видеть Джо.

Бернард кашлянул, давая понять, что не расположен к беседе.

— Ведь он не так часто у вас гостит.

— Только когда мама уезжает по работе, — злобно проговорил Джо.

Бернард прочистил горло.

— Здорово, что он здесь, — сказал он. Это прозвучало несколько натянуто. — Правда здорово, — повторил он, словно желая смягчить невольную резкость.

— И чем же Джо занимается?

— Он не знает, — вмешался Джо. — Он целыми днями на работе.

Бернард переминался с ноги на ногу, как привязанный бык.

— Я же должен работать, Джо, — оправдывался он.

— Ну конечно. Ведь ты не стал бы тратить на меня свой отпуск.

Бернард открыл было рот, чтобы ответить, но передумал.

— В выходные я буду дома, — наконец сказал он. — Мы могли бы что-нибудь придумать.

Джо хмыкнул и отошел.

Эди проследила за ним взглядом.

— Ребенку разведенных родителей приходится непросто, — сказала она.

Бернард буркнул что-то и пошел своей дорогой.