Кроме людей, попавших в систему Ожерелья еще в период Великого Исхода, при неуправляемом срыве колониальных транспортов на Вертикали, отряды Надырова вступили в вооруженный конфликт с инсектами, о существовании которых в ту пору человечество еще не подозревало. Логриан в Первом Мире осталось мало, о них почти не упоминается в документации, которую исправно вел штаб адмирала. Зато здесь было обнаружено настоящее государство, в рамках которого мирно сосуществовали различные инопланетные существа, в свое время завезенные сюда двухголовыми умниками. Как ты знаешь, истинная физика центральной области аномалии космоса не изучена до сих пор, но есть ряд неоспоримых фактов, не находящих объяснения, но объективно существующих в реальности, – все живое обладает здесь повышенной энергетикой, мне сложно объяснить тебе суть этого явления, но при определенной тренировке человек, к примеру, может формировать энергетическую матрицу своего рассудка и совершать выход из физической оболочки.
– Призраки? – поразился Гюнтер.
– Ну, если оперировать прижившимися терминами – да. В период Cумерек паранормальные способности особенно сильны.
– А смещение оси планет происходит часто? – спросил Шрейб.
– В том-то и дело, что это явление редкое. Адмиралу Надырову, как и первому гарнизону, созданному тут Конфедерацией, крупно не повезло – их появление совпало с наступлением периода Сумерек. Конечно, если быть точным, – Урман, подтащив очередной камень, подошел к краю обрыва, оценивая открывающиеся секторы обстрела, – то на одной стороне планеты сейчас происходит интенсивное облучение, на другой царит мрак, и лишь где-то посередине расположена сумеречная зона шириной в несколько сотен километров.
– Но я так и не понял, в чем все-таки потенциальная опасность смещений? – спросил Шрейб, завершая первое из укреплений. – Я имею в виду, чего нам ждать, кроме обвалов, землетрясений и прочих стихийных бедствий?
Урман криво усмехнулся в ответ:
– Логриане оказали дурную услугу будущим поколениям жителей Первого Мира и его исследователям. Они, конечно, выкручивались, как могли, оказавшись тут в полной изоляции, да к тому же вступив в конфликт с инсектами – разумные насекомые, как ты понимаешь, воевать умеют и с врагами не церемонятся. Вот логриане и кинулись на исследование Вертикалей, тех, которые явно соприкасаются с поверхностью Первого Мира. В результате им удалось отыскать некоторое количество слаборазвитых инопланетных цивилизаций. Среди тех, кто воспринимал их появление как чудо, они вербовали воинов, строителей, да и просто разнорабочих, ведь техника, завезенная сюда разумными насекомыми, никуда не годилась, она не выдерживала излучения центрального сгустка, но для инсектов это не имело принципиального значения – муравейник способен к удивительно быстрому росту популяции и использованию ее части в качестве безропотной рабочей силы. А вот двухголовым, чтобы выжить, пришлось использовать рабов.
– Как я понимаю, логрианам, в конечном итоге, удалось набрать нужное количество рабочей силы и воинов для своей защиты? – уточнил Гюнтер.
– Да. Они не только депортировали в Первый Мир представителей разных космических рас, но и возродили биосферу планеты, создав ее на основе совместимых, по их понятиям, образцов флоры и фауны с различных планет. Так вот, возвращаясь к твоему вопросу: именно во время смещений открываются порталы, не работающие в иное время. Для того, чтобы Вертикальная линия напряженности функционировала как транспортный тоннель, начинаясь на поверхности гипотетической, неизвестной нам планеты, расположенной в пространстве обычного, если можно так выразиться, космоса, и приводила сюда, на поверхность одного из миров Ожерелья, необходимо все же соблюсти некоторые условия. Я еще до конца не разобрался во всех тонкостях, но нетрудно понять, что разбросанные тут и там мегалитические сооружения являются наиболее наглядной, понятной нам частью необходимых условий. «Места силы», как называют их здесь, лишь видимая, надводная часть айсберга. Их конструкция проста, но внешние сооружения скорее отмечают определенную точку прохождения Вертикали, место ее пересечения с поверхностью планеты. Где расположены генераторы либо иные устройства, придающие Вертикали свойства, сравнимые со свойствами гиперпространственных тоннелей, я не знаю, но твердо убежден, что совпадение всех необходимых факторов наступает для большинства порталов только в период Cумерек.
Гюнтер глубоко задумался.
– Скоро начнется еще один процесс, – продолжил информировать его Урман. – Через сутки после изменения наклона оси последует еще одно смещение. Каждые двадцать пять часов все планеты Ожерелья синхронно поворачиваются на тридцать шесть градусов, подставляя излучению новые пространства и смещая зону Cумерек.
– Ты точно уверен в приведенных цифрах? – спросил Гюнтер.
– Они – результат измерений. После десятого смещения наклон оси вращения всех планет восстанавливается так же плавно, как в самом начале процесса. Механизм работает четко, без сбоев, как будто запрограммирован раз и навсегда.
– Смысл? – задумчиво произнес Гюнтер.
– Я тоже задавался подобным вопросом. Зарядка древних устройств инсектов, расположенных где-то в толще планетной коры, действительно не объясняет целесообразность смещений. Скорее всего, цель не только в получении и накоплении энергии, но и в последовательном формировании транспортных тоннелей. Представь, что каждый поворот активирует целый пояс порталов, расположенных тут, на поверхности Первого Мира. Затем, мысленно вообрази, происходит смещение планет перпендикулярно оси вращения строго на тридцать шесть градусов: действовавшие порталы закрыты, открываются другие, и так десять подвижек.
– Представил, – ответил Гюнтер. – Я понимаю, куда ты клонишь. Две древние цивилизации создавали здесь транспортный узел галактической сети. Они поставили перед собой сверхзадачу и были близки к ее реализации. Но они не знали, куда приведут созданные ими тоннели внепространственной транспортировки. Вдруг на том конце транспортной артерии первопроходцы встретят цивилизацию агрессивную, технически развитую, могучую? – продолжил развивать свою мысль Гюнтер. – Инсекты и логриане пытались укрыться от нашествия предтеч, искали надежные пути миграции в иные уголки Галактики, и, наученные горьким опытом разрушения своего гениального детища – Сферы Дайсона, – они проявляли особую осторожность. Как ты сказал? Синхронный поворот планет, одни порталы закрываются, начинают работать другие? И период функционирования каждого гипертоннеля совсем недолог, времени едва хватит, чтобы доставить на исследуемую планету аппаратуру разведки и исследовательскую партию. Если планета безопасна, экспедиция начинает работу, если же там, – Гюнтер сделал неопределенный жест, – вдруг обнаруживается цивилизация, особенно из тех, что развиваются по техногенному пути, есть возможность ретироваться и разрушить портал.
– Да, верно, – кивнул Урман, с уважением посмотрев на Шрейба. – Я ведь действительно во время скитаний по Первому Миру видел разрушенные порталы. Причем они не стерты временем, а именно разрушены, уничтожены.
– Что же получается? Инсектам и логрианам удалось отправить в пространство гиперсферы девять планет, создать уникальную систему, однажды запущенную в эксплуатацию и работающую без какого-либо вмешательства, четко, исправно, а сами они стали заложниками своего времени – нашествие предтеч, обрыв всех связей со скоплением О’Хара заперли их тут и началась борьба за выживание?