— Ап! — торжественно произнесла Геля.

— Это просто совпадение! — заявила желтоволосая. — Вот скомандуйте ей еще что-нибудь!

— На сегодня мысленных команд достаточно, — продолжало нести Гелю, — я только недавно стала тренировать ее месмерические способности, и кошка может переутомиться. Но пару простых трюков мы вам покажем, просто чтобы посрамить ваше недоверие.

Она опустила Силы Зла в траву и выставила перед ними кольцо, обернутое цветной лентой. Если кошка сейчас удерет — ей, Геле, конец.

Но киса, как шелковая, попрыгала через кольцо, потом протанцевала полечку, принесла мячик, дала Геле лапку. Через несколько минут их уже окружила стайка смеющейся детворы. Девчонка с голубым бантом хохотала и хлопала больше всех. Однако скоро Силы Зла стали уставать — Геля поняла это по тому, как раздраженно кошка охлестывала хвостом бока.

— Merci, c'est tout [5] , — поспешно сказала она, и Силы Зла, хмуро взглянув на нее — ну то-то же! — тотчас убрались в корзинку.

Дети разочарованно заныли, а желтоволосая и вовсе затопала ногами, требуя:

— Еще! Еще! Вы не смеете так быстро заканчивать представление!

— Вот уж ерунда! — сказала Геля и подхватила корзинку. — Мы нисколько не обязаны вас развлекать.

— Оставьте девочку в покое, она не хочет с вами дружить, — с неподобающим взрослому человеку ехидством произнесла гувернантка, предприняв попытку схватить злючку за руку.

— А вот и хочет! А вот и хочет! — крикнула та и, обогнав Гелю, преградила ей дорогу:

— Меня зовут Олимпия Брянчанинова! Мой папа генерал, а я стану настоящей дрессировщицей, только дрессировать буду тигров, а не каких-то жалких кошек!

— Да неужели? Если вы будете так кричать и топать, то тигры вас моментально сожрут, и никакой папа-генерал не поможет! Кошки — очень независимые создания, к ним надо относиться с уважением. А тигры, между прочим, те же кошки, только покрупнее!

— А вот и не сожрут! Я как отлуплю их своей плеткой! Будут слушаться, как миленькие!

— Плеткой? — Геля хмыкнула. — В дрессировке животных главное — любовь и терпение. А у вас терпения, похоже, кот наплакал. А уж о любви я вообще молчу.

— Терпения у меня сколько угодно, — надменно заявила Олимпия. — Думаете, легко каждое утро завивать такие кудри? — Она тряхнула своими соломенными кудряшками. — Приходится целый час сидеть неподвижно, да еще дура-горничная жжется плойкой! А я тем не менее все терплю!

— Все равно, ничего у вас не выйдет, — равнодушно сказала Геля. — Вы никого не любите и не уважаете, сразу видно. Только и умеете, что нос задирать. Ни люди, ни животные не отвечают доверием и любовью на подобное поведение. Готова поспорить, у вас и друзей-то нет…

— А вот и есть! А вот и есть! У меня, между прочим, сегодня день рождения и гостей будет сто человек! Или даже больше!

— Поздравляю! — насмешливо сказала Геля. — И что, все эти сто человек — ваши друзья? Впрочем, мне все равно. Дайте пройти. — И, отодвинув в сторону красивую злючку, пошла по направлению к дому.

Вот ведь беда! Эта Олимпия такая вредная, и Геля, вместо того чтобы подружиться, поссорилась с ней. Никудышняя из нее актриса, а уж на супергероя-шпиона она и вовсе не тянет! Теперь миссия провалена…

— Постойте! Да постойте же! — Олимпия нагнала Гелю. Вид у нее был совершенно разнесчастный. — Вы правы. Эти гости — они мне не друзья. Это дети знакомых папеньки и маменьки… Всяких важных людей. А мне бывает так одиноко! Может быть, вы согласились бы прийти ко мне?

И Геле стало ужасно жаль генеральскую дочь. Ведь до чего противная! Наверное, ее на самом деле все терпеть не могут.

— Хорошо, — кивнула она. — Если ваша маменька позволит…

— Как предусмотрительно и вежливо с вашей стороны! — похвалила Гелю гувернантка, но, покосившись на Олимпию, ядовито добавила: — Я уверена, что приглашение вы получите! Мадемуазель никогда ни в чем не отказывают.

— Меня зовут Аполлинария Рындина, я живу недалеко, на Покровском бульваре, — представилась она. — Вы можете называть меня Полей.

— А меня маменька называет Липочкой! Так вы точно придете? А свою замечательную кошку возьмете с собой?

— Если вы так хотите, то возьму. Только учтите — перед сотней человек она не станет выступать. Все-таки это кошка, а не тигр.

— То есть представление будет для меня одной? Но это так мило! — захлопала в ладоши Липочка.

— Тогда до вечера. Мадемуазель! — Геля сделала книксен гувернантке и зашагала прочь. Получилось! У нее все же получилось! И сегодня она доберется до Райского Яблока!

Глава 31

Гувернантка была права — приглашение на праздник в генеральском доме доставил после полудня надутый лакей.

Доктор небрежно покрутил в руках карточку с золотым тиснением:

— Это который же Брянчанинов? Тот, что в японскую войну проворовался и под суд попал? Крайне неприятный тип.

— Базиль, Полю приглашают всего лишь на детский праздник, — мягко заметила Аглая Тихоновна.

— Ах, да. Я, пожалуй, напрасно… Что ж, иди, если хочешь.

Разрешение было получено, и суперагент Фандорина стала готовиться к операции. Прежде всего, следовало сбегать за раствором к Григорию Вильгельмовичу.

Внизу дворник гнал от ворот какого-то скрюченного бедолагу. Геля вздрогнула. До знакомства с гнусным Калинычем она не обращала внимания на то, сколько в Москве нищих-калек, теперь же они то и дело попадались ей на глаза.

Вчерашнее приключение на минутку перестало казаться ей таким уж победоносным. Кольнуло беспокойство — Щур! А вдруг он не успел укрыться под крылышком отважного химика? А вдруг Павловская все же добралась до него — сдала в полицию или еще что похуже?

И Геля со всех ног понеслась к флигелю Розенкранца.

— Добрый час, счастливая минутка! Милости просим, барышня хорошая. Вильгельмович об вас уж раз десять спрашивал. Извелся весь, — Щур, открывший ей дверь, явно обрадовался, а Геля — Геля вздохнула с облегчением. Однако на всякий случай спросила, понизив голос:

— А эти бандиты… Ну, которые из шайки Калиныча… Они здесь не появлялись?

— На черта мы им сдались? — пожал плечами мальчишка. — В полицию нам ходу нет. Взять с нас нечего. И была охота Калинычу зазря псов гонять?

— Все же будь осторожен, — вздохнула Геля. — Неспокойно мне… Кошки на душе скребут…