Репетицию мы назначили у меня дома на пять часов пополудни. Но Огнева с Эрисман по какой-то причине явились раньше более чем на полчаса. Наш урок с месье Дешаном был в самом разгаре. Горничная прекрасно знала, что беспокоить меня во время фехтования можно лишь в самых крайних случаях, поэтому проводила гостей в гостиную и попросила обождать. Но тем стало скучно, и они пошли осматривать квартиру. Как люди воспитанные, они ограничились осмотром тех помещений, что были не заперты. Но звон оружия, донесшийся из-за одной из дверей, вызвал любопытство, оказавшееся сильнее воспитанности. Гостьи чуть приоткрыли дверь и заглянули в щелочку.
Я их увидела сразу, но мы как раз отрабатывали весьма сложную комбинацию, и просто так остановиться было сложно, почти невозможно. А команда «Стоп!» предназначается для куда более серьезных случаев, нежели чье-то подглядывание в щелку. А раз вышло так, что я сразу не имела возможности отвлечься на них, то и дальше решила не отвлекаться и завершить урок как положено. К тому же на мне была фехтовальная маска, и девушки меня навряд ли узнали. Уж не знаю отчего – скорее по причине нежелания после отвечать на множество вопросов, – но мне захотелось остаться до самого конца инкогнито в маске. Только вот Андрей Станиславович вдруг потребовал, чтобы мы всю связку приемов повторили с более тяжелым оружием и без масок.
Нет, маску мне точно стоило снять, хотя бы ради того, чтобы увидеть лица Зинаиды и Александры в тот момент, когда они меня признали! У впечатлительной Эрисман даже ноги подкосились.
Месье Дешан, увидев моих одноклассниц в зеркале, обернулся к ним:
– Добрый день, сударыни. Мы уже завершаем, так что обождите еще минутку.
А повернувшись ко мне, хитро подмигнул, и у меня закрались подозрения, что он увидел их много раньше и специально велел мне снять маску.
Как бы то ни было, урок мы вскоре закончили, и Андрей Станиславович стал со мной прощаться. Но прежде чем идти переодеваться, не удержался и спросил у подруг, не желают ли и они учиться фехтованию.
– Ой! А можно? – тут же возгорелась желанием Зиночка.
– Отчего же нельзя? Вот ваша подруга – вы ведь подруги? – делает несомненные успехи. Так что подумайте на досуге.
И ушел.
К моему удивлению, первым вопросом, который я услышала, был вовсе не вопрос о виденном ими.
– Даша, а можно нам здесь осмотреться? – спросила Зина.
– Можно.
– А покачаться на этих штуках? – ткнула она пальцем в одну из трапеций.
– Тоже можно. Вы уж тогда осматривайтесь, а я пойду переодеваться.
Мне захотелось попросить не трогать то оружие, которое являлось не спортивным, а настоящим, но я подумала, что такой запрет вызовет лишь дополнительное любопытство.
– Вы, если оружие станете трогать, постарайтесь пальцы не отрезать! – сказала я.
Огнева, пребывавшая в странной задумчивости, вдруг резко спросила:
– А откуда у тебя, Бестужева, столько разных ножей и сабель?
– Это папенькины. Он служил в армии и здесь нередко упражнялся, – как смогла коротко, ответила я и побежала умываться и переодеваться.
Вернувшись через десять минут, я застала Эрисман сидящей на трапеции. Огнева же стояла у стойки с оружием и рассматривала его очень пристально.
– Здорово! – сказал Зинаида. – У меня тоже есть своя гимнастическая комната. А то некоторые только в волан играть умеют и совершенно не занимаются серьезной гимнастикой.
Я уж подумала, что это упрек в сторону Александры, но та, напротив, закивала одобрительно на это замечание.
– Гимнастика для современных девушек – вещь важная и крайне необходимая, – заявила она назидательно. – И владение оружием, несомненно, способно помочь в борьбе за равноправие женщин!
Я пришла в ужас, ожидая развития этой темы и требования организовать для всех участниц тайного общества занятия гимнастикой и фехтованием боевым оружием. По счастью, Огнева вдруг снова впала в глубокую задумчивость.
– Зина! – воспользовалась я случаем, чтобы перехватить инициативу. – Слезайте, пожалуйста. И пойдемте репетировать.
Эрисман нехотя спрыгнула с трапеции и мечтательно глянула на нее.
– Будет желание, зайдешь еще раз или вообще заходи, когда будет возможность, и качайся тут, сколько пожелаешь, – пообещала я. – Но у нас на сегодня другие дела.
Было в нашей квартире помимо гимнастического зала еще одно не совсем обычное помещение – рабочий кабинет. А необычность его состояла в том, что он был общим для всей семьи! В центре просторной комнаты стояли в каре четыре одинаковых письменных стола, за которыми, пусть нечасто – вдвоем или втроем все же бывало чаще, – мы собирались всей семьей. Папа здесь читал книги или писал свои документы. Дедушка чаще прочего занимался расчетами, связанными с его доходными домами в Петербурге. Маменька любила читать газеты или журналы – книги она предпочитала читать в гостиной. Или просто смотрела, как я делаю уроки. Не следила за мной, чтобы я не сделала что-то неверно, а просто смотрела, как я пишу, решаю задачки или учу латинские спряжения. А я, до того как стала учиться в гимназии, за своим столом училась считать и писать или просто рисовала всякие каракули. Рисовать обычные вещи у меня выходило плохо, наверное, по этой причине я предпочитала рисовать всякие загогулины и складывать из них узоры.
Сейчас у меня на столе лежало пять новеньких карточных колод, приготовленных для репетиций.
– Что самое важное, когда выходишь на сцену? – спросила я первым делом.
– Не споткнуться? – сразу откликнулась Эрисман.
– Бестужева! К чему эти загадки? – перебила ее Огнева. – Это же риторический вопрос. В том смысле, что ответ ты приготовила заранее.
– Верно. Но мне и вас хотелось услышать. Про не спотыкаться ведь правильно сказано. Это и некрасиво и примета дурная, хотя я в приметы не верю.
– А я верю! – заявила Зинаида.
– Неважно. Спотыкаться мы не будем. Нам важнее всего выйти на сцену эффектно!
– Под барабанную дробь?
– Можно и под нее. Кстати, музыка у нас будет, маменька обещала сыграть нам марш и, может, еще что-то, но сначала мы должны ей показать, что придумали.
– А что мы придумали?
– Сейчас покажу.
Я распечатала свежую колоду, хотя у меня была и распечатанная, но со свежей этот трюк получается лучше.
– Вот, смотрите!
Я отошла в дальний угол, взяла колоду в правую руку, и карты сплошной лентой посыпались в мою левую руку. Едва колода закончилась, я так же запустила карты из левой руки в правую. При этом медленно и плавно продвигалась вперед.
– Ох! – сказала Огнева. – Ты что, хочешь, чтобы и мы так?
– Хочу, – твердо ответила я. – Это только кажется трудным, но вы быстро научитесь. Нужно колоду выровнять и зажать повдоль между средним и большим пальцем. А указательным мы давим на серединку колоды, те пальцы, что ее держат, чуть ослабляем… Все! Берите карты, попробуем.