— Счастливого полета, Бо! Не забывай о докладах!
— Спасибо, поняла, Ричи!
— Давай! — Сноу отключил связь и занялся систематизацией порядком накопившихся образцов почвы, скал, растений. Шел десятый день их с Бо пребывания на станции «Гелиос-8»…
Через несколько часов состоялся очередной сеанс связи. Бо вызвала его в тот момент, когда он, чертыхаясь, запаковывал в контейнер очередную «коллекцию» образцов грунта.
— Гелиос, Гелиос, я Стриж!
— Я Гелиос, слышу тебя, Бо!
— Ричи, задание выполнила, возвращаюсь! Тут, кстати, идет легкий дождик!
— Отлично вижу тебя на радаре, Бо, иди по электронному шнуру!
— Поднимаюсь до двухсот метров, шнур поймала!
— Жду тебя к обеду! — Сноу отключил связь и откинулся в кресле.
По монитору радара медленно ползла изумрудная капля — «Стриж». На экране рядом выводилась картинка, снимаемая с камеры наблюдения на фонаре кабины пилота. Под гиперфлайтом медленно проплывали заросшие кустарником невысокие холмы, а кое-где на земле лежали огромные гранитные валуны. Скоро ландшафт изменится — все чаще будут попадаться валуны, потом они сменятся выступающими из земли скальными образованиями, которые они с Бо назвали Черными столбами. И действительно, многие гранитные скалы были «обработаны» эрозией так, что походили на высоченные черные колонны. Особенно зловеще они смотрелись ночью при тусклом багровом свете Малого Ахрида.
— Бо, слышишь меня? А что, если планету назвать Черные Столбы? У нас ведь, как у первых поселенцев, есть такое право, — снова включил связь Ричард.
— Нет, Ричи, помпезно и жутковато. Давай лучше… Дождь, а? Здесь такие милые, ласковые дожди. Планета Дождь! Согласен?
Сноу задумался на несколько секунд:
— Согласен, мне нравится, хотя дожди здесь — одно название, не то что у тебя в Африке. Как прилетишь, сразу же оформим, как полагается, официально, на бланке.
— Ура, спасибо, Ричи! Прилечу — сварганим праздничный ужин, а то у нас все работа да работа, — обрадовалась Бо.
Картинка на мониторе камеры наблюдения резко дрогнула и начала заваливаться вниз. Ричард тут же выпрямился:
— Бо?
— …падаю!!! — выплеснулся крик из динамика.
Сноу увидел, что на мониторе стремительно приближается, раскачиваясь, земля.
— Отстрел, Бо!!! Отстрел!!! — теряя голову, взревел Ричард.
— Не-е-ет!!!
Страшный скрежет ломающегося и рвущегося металла оборвался на полутоне, будто кто-то резким рывком оборвал провода динамика, а по экрану разлилась чернильная пустота. Изумрудная капля на мониторе радара на секунду превратилась в рубин и исчезла.
— А-а-а!!! — еще не веря в происшедшее, закричал Ричард и бросился в ангар.
На ходу вскочив в легкий защитный костюм и схватив с полки фильтрующую маску, Сноу влетел в ангар и бросился в угол к запертому металлическому шкафу. Рванув дверцу на себя так, что она, открывшись, повисла на одной петле, он приложил большой палец к белому кругу. Зажегся зеленый индикатор, и внутренняя стенка шкафа скользнула в сторону, обнажая оружейный ряд. Сноу схватил тяжелый импульсный разрядник ТИР-2 и побежал к «Стрекозе».
Не прошло и двух минут с момента катастрофы, а Ричард уже взлетал на форсаже и всей мощи тяговых двигателей, направляясь на север.
— Бо! Бо-о-о!!! — безнадежно кричал он в эфир коварной планеты. Ответом ему была тишина и шорох электроразрядов в атмосфере.
Через двадцать минут он уже подлетал к месту падения гиперфлайта. Это место выделялось на темно-сером, зеленоватом фоне окружающего ландшафта черными жирными масляными разводами.
Его самого спасло то, что когда он подлетел почти вплотную к черному пятну, высота была не больше метра. Нос флаера, будто от удара гигантским молотом, неожиданно расплющило о землю до толщины фольги. Остальная часть аппарата — кокпит и хвост — со звуком пустой железной бочки повалилась на правый борт и замерла.
Несколько секунд Сноу сидел в ложементе, не отстегиваясь, и пытался осознать, что же произошло. Потом он сбросил ремни безопасности, открыл треснувший фонарь, осторожно выбрался наружу и встал, тяжело опираясь на погнутый фюзеляж «Стрекозы». Боли в ноге он пока еще не замечал. Вот теперь гиблое место было прямо перед ним и выделялось на фоне окружающего пейзажа. Если вокруг повсюду росли невысокие кусты, трава, карикатурно низкие деревца, то в правильном круге, диаметром около тридцати метров, не было ни одного растения. Более того, поверхность внутри этого круга была идеально гладкой. Но то, отчего у Ричарда на голове волосы зашевелились, находилось почти по центру: рисунок, именно рисунок, а не что-то объемное, раздавленного, размазанного неимоверным давлением «Стрижа»! Поверхность круга блестела, будто отшлифованная. Рядом с «рисунком» кабины жестокий, большой и страшный художник не пожалел кармина и густо положил краску на свой жертвенный холст. Сноу не смог сдержаться, и его вывернуло наизнанку.
«Слоновий лишай, гравиконцентрат!» — всплыло в голове. Но ведь это скорее легенды Внеземелья, а не доказанный факт! Господи, ну почему именно Бо попала в эту дьявольскую ловушку? Ричард сжал кулаки, но делать было нечего — все произошло, и обратного хода не было…
Он поднял с земли каменный обломок и бросил его в центр аномалии. Как только камень пересек периметр круга, его с огромной скоростью втянуло вниз, и он разбился о землю. Но разбился — не то слово. Его мгновенно раздавило до состояния песка и размазало по поверхности.
Прежде чем отправиться в обратный путь, он расставил по периметру круга несколько уцелевших вешек с лампами на солнечных батареях и камнями выложил на земле большую надпись: «ОПАСНО!». Найдя полетный блокнот, записал в нем несколькими фразами все, что произошло, и, высыпав инструменты из небольшого металлического ящика, вложил в него записку, а сам ящик водрузил на видное место в разбитой кабине «Стрекозы». Затем забрал рюкзак с аварийным набором (компас, нож, запасные фильтры для маски, НЗ), отрезал при помощи разрядника кусок поручня и загнул его с одной стороны. Похлопав себя по карманам, Ричард еще раз прикинул, не забыл ли чего, и подошел к периметру Слоновьего лишая. Кто впервые употребил такое дурацкое словосочетание вместо гравиконцентрата, уж и не вспомнить, но название на неофициальном уровне среди внеземельщиков и разведчиков КОНОКОМа закрепилось.
Он не был уверен, получится ли у него добраться пешком до станции. А идти придется, потому как вся электроника суперфлаера, включая связь, была раздавлена, и вызвать на помощь дроидов не получится. Была и еще одна, нравственная причина добраться до станции. Бо погибла, и теперь его долг — сделать так, чтобы ее жертва не была напрасной. Надо во что бы то ни стало дойти и передать сообщение об обнаружении гравиконцентрата по субкосмической связи. Но даже если у него не получится, Сноу надеялся, что вешки и разбитый суперфлаер привлекут внимание спасателей.