С исчезновением медальона лицо Даргана сделалось пепельно-серым, глаза — тусклыми, теперь он куда больше походил на обычную нежить.

Казалось, одна только Цесарея не замечала происшедшей с ним перемены.

А вот конь заметил и, подойдя, Бешеный стал принюхиваться, как будто раздумывал — стоит есть этого мертвеца или надо пока обождать.

— Отойди! — Дарган поднял руку и шлепнул по морде зверюгу.

Тот обиженно заржал: ты что, хозяин, да я ни сном ни духом… Это я от сочувствия так носом шмыгал! Но на всякий случай отошел и принялся жевать руку мертвого разбойника.

— Неважно, что шевелится, — решил Гоар, с минуту понаблюдав за раненым. — Все равно возьми его меч и кинжал. Алкмаарец — труп, причем уже даже не ходячий, — Гоар громко заржал над своей плоской шуткой. — Поторопимся, мы уезжаем. И так задержались, а до Ниинорда еще два дня пути.

— Четыре, — поправил следопыт. — До Ниинорда четыре дня. И вокруг полно проклятых.

Эмери сделал шаг в сторону Даргана. Бешеный выплюнул кусок недоеденной кожи и угрожающе заржал. Эмери остановился, поднял на всякий случай кинжал убитого разбойника, потом второй. Конь смерти одним прыжком очутился рядом с Дарганом.

— Эмери, ты что, с ума сошел? — крикнул Джастин. — Стой!

Но Эмери дальше и сам не пошел. Стоял, поглядывая то на своих товарищей, то на Бешеного. Внезапно алкмаарец поднялся. Несколько мгновений он стоял, пошатываясь, опираясь на свой меч. Левая рука, разрубленная в нескольких местах, висела на обрывках кожи и уцелевших мышцах. Бешеный вышел вперед, ударил копытом в землю, искры зашипели, попав на влажную траву.

— Я вас не отпускал, — сказал Дарган с угрозой.

Все замерли и уставились на живого мертвеца.

— Вы дали клятву, и освободить вас могу только я.

— Ты нас освободил этой ночью, — напомнил следопыт.

— Нет. Я позволил вам биться с разбойниками. Но и только. Возвращаться в Ниинорд я вам не разрешал. Вы еще в моей власти. Вернее, во власти моего медальона.

— Так разреши, — сказал Гоар с вызовом, так и не поняв, куда клонит алкмаарец.

— При всем желании не могу, медальон похищен. Сначала помогите мне вернуть талисман. Тогда я сниму с вас клятву. Даю слово. Не надо даже будет идти дальше. Ибо у меня больше нет цели.

— Тебе только кажется, что цели нет, — довольно громко сказала Цесарея.

— Да зачем мы слушаем эту нежить! — возмутился Гоар. — Прикончим его, и все. Клянусь всеми святынями Империи — это же смешно, подчиняться какому-то ходячему трупу!

— Я спас вам жизнь, когда Идразель хотел вас убить! — напомнил Дарган.

— И что? Где теперь Идразель? Удрал! И унес с собой твой медальон. Не свисти, мертвец, ты больше не имеешь над нами власти. Эмери, прикончи этого мертвяка и забери у него меч. Нам его клинок послужит лучше, нежели ему.

— Ничего не получится! — проговорил Дарган. Он говорил глухо, почти шептал — сил кричать у него не было. — Медальон все еще имеет над вами власть. Пока я вас не освобожу от клятвы, вы будете подчиняться мне — даже если вы попытаетесь уничтожить меня. Я не ведаю, кому достанутся в этом случае данные вами клятвы, не знаю, получит ли Идразель вас в наследство вместе с моей душой, заключенной в медальоне, но свободными вы можете стать только по моей воле.

— Вранье! — взъярился Гоар. — Он просто запугивает. Вы что, не видите, это же труп! У него нет ни прежних сил, ни власти. Без талисмана он ничто! Эмери, прикончи его! И на коней! Джастин, посадишь позади себя Цесарею. Все в путь! Живо! Сектанты мертвы, Идразель сбежал, освободимся от нежити, и в Ниинорд! Или вы забыли, что все еще служите Империи?

Гоар вскочил на коня. Но жеребец, вместо того чтобы скакать по тропинке, вдруг заржал, поднялся на дыбы и скинул всадника. После чего резво проскакал целый круг по поляне и, как ни в чем не бывало, остановился рядом с конем смерти и принялся щипать траву. Гоар поднялся и сгоряча побежал за своим жеребцом, но вдруг остановился и завыл от боли — левая рука его была неестественно вывернута. Со стороны казалось, что он нелепо передразнивает раненого Даргана.

Похоже, во время падения Гоар сломал себе руку.

— Вы никуда не уедете, я же сказал, — проговорил алкмаарец с нескрываемым удовлетворением. — Вам нужны еще подтверждения?

— Наша задача — проводить Цесарею в Ниинорд, а не помогать тебе, Дарган, — напомнил следопыт. — Наш союз был вынужденным…

— Как и все на этом свете. Без моей помощи вы не доберетесь до Ниинорда. Вернее, без помощи талисмана. Хотите выполнить миссию — помогите мне. А я помогу вам, обещаю. Да, мое тело мертво, и оно ничего не стоит без талисмана. Но и ваши тела мало значат, если лишить их душ. Помогите мне вернуть душу, я спасу вас и помогу исполнить приказ.

— Вы что, верите нежити? — возмутился Гоар.

— Я верю, — сказал следопыт.

— И я, — отозвался Эмери.

Он перевел дыхание и отступил — почти с радостью.

— Я тоже, — сказал Джастин.

— Тебе придется подчиниться мнению большинства, Гоар, — заметила Цесарея.

— Большинства… — передразнил Гоар, и оскалился от боли в руке. Он отыскал подходящий пень, сел. — Да при чем здесь большинство… Вы просто подчиняетесь нежити. Но стоит напомнить, что отрядом командую я.

— Можешь ехать один в Ниинорд, — сказала Цесарея. — А мы посмотрим, как у тебя это получится.

Несколько мгновений Гоар молчал, лишь переводил взгляд с одного своего соратника на другого. Они верили, что сделались рабами этого алкмаарского колдуна, и разубедить их никто не мог. Гоар скрипнул зубами. Если бы он не свалился так глупо с коня!..

— Ладно, ладно… я понял угрозу. Залечи мне руку, Цесарея, и мы попробуем вернуть мертвяку его цацку, — уступил большинству упрямый рыцарь.

— Глядите, глядите, хорек! — заорал вдруг истошно Торм.

— Что ты орешь? Хорек, ну и что? — напустился на мальчишку Гоар.

— Наш Хорек, наш! — продолжал орать Торм, потрясая черным капюшоном, зажатым в правой руке, а левой указывая на убитого.

Ренард наклонился над телом.

— Это наш Хорь, бежавший лучник. Он был среди разбойников.

— Будь он проклят! — Эмери в сердцах пнул убитого. — Предатель!

— Вот чье тело я с удовольствием скормлю Бешеному, — заявил Ренард.

Глава 23

Просто сказать: догоним Идразеля, а вот выполнить решение — куда сложнее. Во-первых, пускаться в погоню пешком не имело смысла — тогда демонолог наверняка их опередит, тем более что мраморная горгулья могла перенести его через крутые перевалы и узкие непроходимые тропинки или бурелом. Нести демонолога все время ей было не под силу, но и такие краткие перелеты давали неоспоримое преимущество.