Наконец путники попытались заснуть, зная, какая трудная и опасная ночь им предстоит. Ффлевддур и Гурджи уснули мгновенно. Эйлонви свернулась калачиком, укутанная плащом и наваленной сверху кучей соломы. Тарен был настолько встревожен и обеспокоен, что и глаз не мог сомкнуть. Он молча сидел у стены сарая. В руках он держал толстую веревку, которую нашел в своей дорожной сумке. Они решили подвесить Котел между двух лошадей и попытаться переправиться через Болота, а потом найти укромное место, где и уничтожить Крошан.

Хижина не подавала никаких признаков жизни. Однако с наступлением ночи в окне неожиданно замерцало пламя свечи. Тарен тихо поднялся и украдкой выскользнул из сарая. Он подошел к хижине и, укрывшись в тени, приник к маленькому окошку. Мгновение он стоял окаменевший, пораженный увиденным. Затем он повернулся и без оглядки кинулся назад.

— Я видел их там, в хижине! — зашептал он, растолкав Ффлевдцура и Гурджи. — Они совсем не похожи на себя прежних!

— Что? — спросонья спросила Эйлонви, услышав их шепот. — Может, ты заблудился и заглянул не в ту хижину?

— Ничего подобного, — возразил Тарен — А если не веришь, иди и посмотри сама. Они изменились. Их по-прежнему трое, но они другие. Одна из них чесала шерсть, другая — пряла, а третья — ткала.

— Ну и что? — пожал плечами бард, — Развлекаются старушки, не так уж много занятий по вечерам среди унылых болот.

— Я должна пойти поглядеть сама, — объявила Эйлонви, — Ничего странного в том, что они ткут-прядут. Но как они могли измениться? Этого я не представляю,

Тарен шел впереди, остальные крались следом и с опаской приникли к окну. Как и сказал Тарен, три фигуры склонились над своим рукодельем. Но ни одна из них даже не напоминала Ордду, Орвен и Оргох.

— Они красивые, — прошептала Эйлонви.

— Я слышал, что ведьмы частенько оборачиваются красивыми девушками, — пробормотал бард. — Но никогда не слыхал, чтобы, наоборот, молодые девушки рядились под старых ведьм. Это странно. Такого просто не может быть. И это мне как раз и не нравится. Не лучше ли нам подхватить Котел и поскорее убраться восвояси?

— Я не знаю, кто они, — сказал Тарен, — но подозреваю, что они еще более могущественны, чем мы думали. Боюсь, мы здорово влипли. Знать бы, во что! Да, согласен, мы должны взять Котел как можно скорей. Только надо подождать, пока они уснут.

— Если они вообще спят, — засомневался бард. — Теперь, после того, что я видел, меня не удивит, даже если они будут всю ночь висеть под потолком вверх ногами, как летучие мыши.

Время шло. И Тарен уже начал подумывать, что бард прав и колдуньи никогда не уснут. Друзья по очереди наблюдали за тем, что происходит в хижине. И только на рассвете свеча наконец погасла. Не доверяя тишине, Тарен все медлил. Вскоре из хижины раздался переливчатый храп.

— Они, должно быть, вновь приняли свой прежний вид, — сказал бард. — Не могу представить, чтобы юные девы так храпели. Нет, это определенно Оргох. Этот храп я узнаю везде и всегда.

В мареве раннего рассвета они заспешили к курятнику. Здесь Эйлонви рискнула зажечь свой шар.

—Теперь скорей, — сказал Тарен, берясь за ручку Котла — Ффлевддур и Эйлонви, хватайтесь за эти кольца. Гурджи будет подпирать с другой стороны. Мы вытащим его отсюда и подвесим между лошадьми. Готовы? Тянем все вместе!

Они разом рванули и тут же повалились на землю. Котел не сдвинулся с места.

— Он тяжелее, чем я думал, — крякнул Тарен. — Попробуем еще. — Он попытался перехватить ручку поудобнее, но не смог — ладони прилипли. В запале он рванул еще раз. Тщетно!

— Кажется, не я ухватился за Котел, а он меня схватил, — пробормотал бард.

— И со мной то же! — простонала Эйлонви, безуспешно пытаясь оторвать руки от Котла.

— И Гурджи поймали! — завыл испуганный Гурджи. — О, горе! Он не может двинуться!

В отчаянии они дергались, вертелись, извивались, борясь с безмолвным чугунным врагом. Тарен бился, выворачивался, пока, обессиленный, не рухнул на пол. Эйлонви обвисла в изнеможении, а руки ее словно бы приросли к железному кольцу. Напрягшись, Тарен еще раз попытался вырваться. Черный Крошан не отпускал.

Вдруг в дверном проеме возникла маленькая фигурка в ночной рубашке.

— Это Ордцу! — вскричал бард. — Теперь уж точно нас превратят в жаб.

Глава четырнадцатая
ЦЕНА

Ордду, заспанная, растрепанная больше, чем обычно, помаргивала маленькими глазками и, зевая, переступила порог курятника. Следом за ней показались и две другие колдуньи, тоже в широких, как балахоны, ночных рубахах. Их распущенные волосы спутанной копной торчали во все стороны. Они опять превратились в старух, и даже трудно было себе представить на их месте тех очаровательных девушек, что видел Тарен этой ночью.

Ордду подняла над головой подсвечник с потрескивающей свечой и уставилась на своих гостей, лежащих, стоящих и сидящих в нелепых Стазах вокруг Котла.

— О, бедные ягнята! — запричитала она. — Куда это они пошли и что наделали?! Мы же пытались предупредить их о гадостных выходках противного Крошана. Но упрямые маленькие гусята и слушать нас не стали! Ох-ох-ох, — закудахтала она, — теперь их маленькие пальчики прилипли!

— Не пора ли нам уже развести хороший огонь? — облизнулась Оргох.

Ордду резко обернулась к ней.

— Помолчи, Оргох! — шикнула она. — Что за нетерпение? Слишком рано думать о завтраке.

— Никогда не бывает слишком рано, — сглотнула слюнки Оргох.

— Нет, вы только взгляните на них! — нежно улыбнулась Ордду. — Они так очаровательны, когда напуганы. Как неоперившиеся птенчики!

— Ты обманула нас, Ордду! — вскричал Тарен — Ты прекрасно понимала, что мы отыщем Котел, и отлично знала, что потом случится!

— Еще бы, мой цыпленок, — мило промурлыкала Ордду, — мы все знали. Но уж очень любопытно нам было выяснить, что вы станете делать, когда найдете его. И вот вы нашли, и вышло все так, как мы и предполагали.

Тарен отчаянно задергался, пытаясь освободиться. Несмотря на весь ужас своего положения, он вдруг гордо вскинул голову и прокричал прямо в лицо ухмыляющимся колдуньям:

— Убейте нас, злобные ведьмы! Да, мы хотели украсть Котел и уничтожить его! И я буду пытаться сделать это вновь и вновь, пока жив!

Тарен яростно набросился на неподвижный Крошан и еще раз изо всех сил попытался оторвать его от земли. И конечно же тщетно.

— Мне нравится смотреть, как они сердятся. А тебе? — восторженно пискнула Орвен, подталкивая локтем Оргох.

— Будь поосторожнее, — предупредила Тарена Ордду, — не то можешь сильно повредить себе этой глупой выдумкой. Мы прощаем тебя за то, что ты назвал нас ведьмами, — милостиво кивнула она. — Ты расстроен, бедный цыпленок, и сам не ведаешь, что говоришь.