Свидетельницу он встретил приветливой улыбкой, как будто она пришла на свидание к шикарно накрытому столу в роскошном ресторане. Впрочем, такую девушку, как Маша, он вполне мог пригласить куда угодно. Если бы, конечно, она не являлась фигурантом розыскного дела.
— Садитесь, пожалуйста. Я майор ФСБ Нижегородцев. С дамами Вампир всегда оставался доброжелательным и подчеркнуто вежливым. Правда, это правило не распространялось на террористок.
За последние десять минут Нижегородцев изучил выписки из досье Карданова, которые касались Маши, прозвонил в Москву и постарался максимально их обновить. К тому моменту, как изрядно напуганную и подавленную девушку, доставили в кабинет, майор уже знал о ней если не все, то почти все.
— Мария Евгеньевна, времени мало, поэтому я сразу перехожу к делу!
Нижегородцев взял стул, поставил напротив девушки и сел верхом, ткнувшись квадратным подбородком в высокую спинку. Темные очки майора покоились в нагрудном кармане рубашки, что было показателем высшей степени расположенности к собеседнику.
— Нам очень нужен Макс Карданов. На днях он прибыл в Тиходонск, и мы его нашли. Но вчера он снова бесследно исчез!
— Исчез?
— Да. Он отправился в Центральный РОВД для дачи показаний, когда он выходил, у здания вспыхнула перестрелка, а он пропал! Вопрос к вам: где он может быть?
Маша растерянно пожала плечами.
— Но откуда я знаю? Я прилетела сегодня ночью.
— Кто вас прислал, с какой целью?
Майор Нижегородцев умел задавать быстрые и цепкие вопросы. Маша поняла, что лично к ней претензий у органов нет, и приободрилась. Врать ей не было никакого резона.
— Каймаченко, начальник службы безопасности «Консорциума». Это очень серьезная структура, может, слышали?
Вампир чуть заметно прикрыл веки. «Консорциуму» уделялось немало места в досье Карданова. Службу безопасности там возглавлял бывший комитетчик Куракин Очень серьезная фигура! Но он взлетел на воздух в микроавтобусе, его сменил Атаманов, вскоре умерший при странных обстоятельствах, теперь у руля Каймаченко. Личность пока малоизвестная, но приуменьшать его возможности было бы ошибкой. Теперь ясно, чьи ребята подкатили на «Мерседесе», и проверка убитых на причастность к «Консорциуму» наверняка даст положительный результат.
— И что он вам поручил? — спросил Вампир. Глаза начали слезиться, он прищурился.
— Найти Макса. В смысле Карданова. И постараться привезти его в Москву.
— Когда это было?
— Вчера вечером. Поздно. Около десяти.
Вампир снова прикрыл веки. Если бы Макса захватили люди Каймаченко, он бы не стал посылать в Тиходонск Машу. Он потер глаза. Черт!
— Где вы должны его искать?
Маша полезла во внутренний карман курточки и протянула свернутый листок бумаги.
— Извините! — Привычным движением Вампир надел темные очки. — Мануфактурный, 9, и Кузяевская психбольница! Да, точно, у него большие проблемы с психикой, он вполне может оказаться там. Спасибо, Мария Евгеньевна, вы нам очень помогли, — произнес майор обычную в таких случаях фразу. И продолжил: — Но ведь вам все равно надо ехать в Кузяевку? Давайте поедем вместе.
— С удовольствием, товарищ майор! — улыбнулась Маша.
— Можете звать меня Анатолием, — дружеским тоном предложил Нижегородцев. — Где вы остановились?
— В аэропорту, в гостинице.
— Это не самый лучший вариант. Я сейчас позвоню в «Сапфир» и сниму приличный полулюкс. А вам дам машину, чтобы вы перевезли свои вещи.
— Спасибо, вы очень любезны. — Маша поняла, к чему клонится дело, и глаза ее заблестели. — У меня нет вещей. Только то, что на мне.
— Замечательно. Тогда вас отвезут в «Сапфир», и вы сможете отдохнуть. А вечером я хочу пригласить вас на ужин.
Маша улыбнулась. Неожиданная командировка обещала стать приятной.
— Договорились.
* * *
В итальянских фильмах мафиози легко вычисляют предателя. Потому что не мудрствуют и не усложняют, а идут по прямому и ясному до примитивизма пути.
Почему шофер Поли не повез дона Корлеоне в день покушения? Заболел? Перепил накануне? Решил проведать больную маму? Можно дать еще двадцать пять вполне убедительных и достаточно правдоподобных объяснений, долго ломать голову, искать доказательства и улики, а в результате так и не прийти ни к какому выводу. Во всяком случае, ни один суд присяжных — не только либеральный европейский, но и суровый американский — не вынес бы водителю обвинительного приговора. А для членов семьи Корлеоне никакой загадки нет. Дело ясное и понятное: раз не поехал под выстрелы, значит, знал про предстоящее нападение, значит, он предатель и должен быть уничтожен! Простая логика оказывается правильной и заменяет хитроумные выводы сложных умопостроений. Поэтому народы с пережитками родоплеменного строя зачастую оказываются рациональней технологичных и образованных наций.
Как и рекомендовал Алик, Рохланов не стал подгонять автомобиль непосредственно к территории рынка. Прокатив два квартала вперед, он свернул на тихую узкую улочку и только тогда прижался к обочине. Город уже окутали предвечерние сумерки, столь характерные для начала осени, и Заурбек несколько минут молча сидел в салоне «Мерседеса», держась руками за баранку и вглядываясь в подернутый густеющей синевой небосвод.
Бараев передернул затвор пистолета, и этот звук заставил Рохланова выйти из состояния прострации. Он повернул голову. Ильяс сунул оружие под куртку и наполовину застегнул «молнию». Глаза Бараева возбужденно поблескивали в полутьме салона. Предстоящее убийство возбуждало его не меньше, чем крупная карточная игра.
— Пошли? — нетерпеливо обратился он к Рохланову и, не дожидаясь ответа, потянул на себя ручку дверцы. В нагретый салон ворвался прохладный воздух.
Заурбек молча покинул насиженное место водителя. Бойцы Гепарда с неотвратимостью самонаводящихся торпед неторопливо двинулись пешком в обратном направлении к территории Центрального городского рынка.
Рынок в Тиходонске являлся чем-то вроде города в городе. Во всяком случае, именно так воспринимали его коренные жители. Высокий капитальный забор огораживал среди трущоб старого Тиходонска прямоугольник шириной в один квартал и длиной в целых четыре. А за забором уже шла своя жизнь, невидимая покупателям, но хорошо известная тысячам продавцов. Здесь были свои законы, свое правительство, заседавшее в здании администрации рынка, собственные карательные органы в виде красноповязочных горластых теток и разбитных мускулистых парней с волчьими глазами.
Богом здесь были деньги, и молились этому богу истово даже в те времена, когда официальная идеология ставила на первое место совсем иные, идейно-патриотические ценности. Директор рынка считался миллионером во все времена, так же, как врач СЭС или начальник местной милиции.