Уоррен прокричал ей в ухо:
— На сей раз я буду не я, если не наставлю тебе синяков.
Этот рев показался ей сладчайшей музыкой.
Он был жив. Сердце ее ликовало.
Уоррену удалось добраться до юта, мастерски балансируя и крепко держась на ногах. Он не стал провожать Эми обратно в каюту, не имея ключа, чтобы запереть эту сумасшедшую.
Он был ужасно зол теперь, когда нес ее к корме. Но каким ужасом он был объят, когда увидел ее! У него дрожали руки от страха, пока он не схватил ее за плечи. О чем она думала, выскакивая из безопасной каюты да еще лишь в ночной рубашке? Но сейчас было не время объясняться. Уоррен снова привязался канатом к штурвалу и занялся судном. Когда он отправлялся в поход за Эми, он закрепил колесо, как ему казалось, намертво, но за это время судно уже сбилось с курса, и Уоррену понадобились все его силы и воля, чтобы поставить корабль по ветру.
Эми уткнулась лицом ему в грудь и ухватилась руками за талию. Ее маленькое тело практически повисло в воздухе, а мокрые волосы разметались по его плечам. Вряд ли ей было хорошо в этой тонюсенькой рубашке. Девушка промокла с головы до ног.
Присутствие Эми заставляло Уоррена чувствовать свою ответственность и странным образом вдохновляло в кромешной тьме.
Уоррену пришлось кричать ей изо всех сил:
— Молодец, крошка! Только держись покрепче, что бы ни случилось.
— Буду, спасибо, — услышал Уоррен сквозь завывание ветра. Или ему это показалось? В голосе девушки не было никакого ужаса.
Эми расположилась совсем рядом с Уорреном и теперь не испытывала страха, добившись своего и даже больше. Гигантские волны не внушали ей ужаса. Они возникали где-то у нее за спиной и прижимали ее только крепче к Уоррену. Она заранее слышала их приближение и могла набрать в легкие побольше воздуха. Ей было не так холодно, как раньше, Уоррен заслонял ее от порывов ветра, и Эми как будто черпала от него силы, по-своему поддерживая его в неравной борьбе с океаном. Она чувствовала каждый его мускул. Теперь она тем более не сомневалась, что они переживут этот шторм, пока Уоррен у руля. Ее вера в него только укрепилась во время этой бури. Но прошло еще много времени, прежде чем ветер стих и дождь стал совсем мелким. Она не желала разжимать руки, даже когда он ей сказал, что шторм закончился. Эми только взглянула ему в лицо и сказала:
— Ты не возражаешь, если я останусь?
Уоррен не возражал. С тех пор как дождь поредел и стало светлее, он все смотрел на то место, где были разбитые поручни, последняя надежда Эми. Их остатки давно смыло в море. Она не знает, как близка была к смерти, а он не собирается ей об этом говорить. Но сейчас Уоррен сам не хотел с ней расставаться. Пусть на всякий случай будет у него на глазах.
Еще через час нашли наконец человека, который мог бы подменить его у руля. Это был кок — единственный из всей команды человек, который держался на ногах и имел хоть какое-то представление об обязанностях рулевого. Китайцы не были моряками. Это были домашние слуги, ничего не смыслящие в морском деле. Португальский капитан все еще не пришел в себя, хотя жизни его не грозила опасность. Завтра он уже сможет нести вахту.
Уоррену все это рассказал благодарный Тайши.
— Жаль, что Чана не смыло волной вместо старшего помощника.
На это Тайши ничего не ответил, но пообещал принести еду и побольше одеял. Маленький человек убежал, а Уоррен спросил у Эми:
— Ты, случайно, не заснула?
— Пока нет, но близка к этому.
— А теперь расскажи, как оказалась на палубе. Эми на секунду задумалась и ответила:
— Не могла же я оставить тебя без присмотра, иначе случилось бы непоправимое.
— И ты решила предотвратить это непоправимое?
— Я так и сделала, — в ее голосе сквозило удивление его непонятливости, — благодаря мне ничего не случилось.
Уоррен покачал головой, услышав это замечательное рассуждение.
— Придется тебе сойти с меня, если ты хочешь вернуться в каюту.
— Ну, если это необходимо. — Эми тяжко вздохнула и медленно разжала руки. Посмотрев на себя, она добавила:
— Твоя ременная бляха впечаталась мне в живот.
Ее волосы почти уже высохли на небольшом ветерке, а перед рубашки был абсолютно мокрым, и все линии ее тела четко вырисовывались.
— Что-нибудь еще? — спросил Уоррен, слегка поддразнивая се.
— Ну, если ты сам об этом заговорил…
Он захохотал, откинув голову назад. Неисправимая девчонка! За сегодняшний день она столько пережила — другой не смог бы ползти на ее месте. Их приключение могло кончиться совершенно иначе, но она уже хохочет, полна жизни, шторм для нее уже в прошлом, как будто она не стоит еще мокрая с головы до пят.
Она обняла его рукой за талию, чтобы идти в каюту. Уоррен неожиданно охнул, и Эми захотела посмотреть, в чем дело. Боже милосердный! Как он терпел такую боль, без единой жалобы! Ее замутило при виде кровавых ран на его спине.
— Ну что там?
Эми помедлила минутку, приходя в себя, затем уже спокойно заключила:
— Тебе лучше спать на животе несколько дней. Но за этим я прослежу.
Уоррену было немного жаль, что она не стала суетиться над его ранами.
— А как ты мне поможешь, ведь я не люблю спать на животе.
— Будешь, а я под тобой.
Он забыл еще сказать: ненасытная!
После ужасной бури погода наладилась. Дул легкий бриз, ничто больше не нарушало их плавания. Но чем ближе они подходили к побережью, тем беспокойнее становился Уоррен. Он так и не смог разработать безопасный план, как вернуть вазу и остаться в живых.
Было несколько вариантов, но осуществление их зависело от обстановки в Бриджпорте по прибытии: в городе ли его братья, есть ли в порту суда «Скайларка», по-прежнему ли Мак, или официально Ян Макдонелл, хранит у себя вазу. Ведь Клинтон, попавший в Бриджпорт несколько недель назад, мог передумать и доверить вазу кому-нибудь другому.
Последнее обстоятельство особенно волновало Уоррена. С одной стороны, это было маловероятно, с другой — это доставит им самые большие неприятности, ведь Чану невозможно будет объяснить после всего происшедшего, что вазы нет.
Эми, напротив, не сомневалась, что Уоррен так или иначе спасет их обоих. Он даже досадовал на эту ее уверенность. Кроме того, Уоррен так и не придумал, как поступить с Эми. Он не представлял себе, как будет без нее обходиться, если все закончится благополучно. Она себя вела так, будто их приключения никогда не закончатся, в то время как Уоррен был уверен: едва они достигнут суши, им придется расстаться, причем разъехаться подальше — как только Эми оказывалась рядом, он не мог выполнить ни одного из своих решений.