Дэвин стал так, чтобы оказаться на пути Тины Льюис к двери конференц-зала.
– Спасибо, что пришла.
– Спасибо, что пригласил.
Он смерил ее восхищенным взглядом.
– Полагаю, все это время нам придется поддерживать тесную связь.
Тина видела, что Дэвин пожирает ее глазами, но постаралась не разочаровывать его. Чем больше он распален, тем полезней для дела.
– Непременно.
Он наклонился к ней и очень тихо спросил:
– Слышно что-нибудь новенькое о смерти отца Джона Баррета? Полиция занимается делом?
– Я ничего не слышала, Мартин. – Потом она с любопытством взглянула на него. – А почему тебя это так интересует? Дэвин хихикнул.
– Ну... наверное, я просто питаю сильную неприязнь к Джону Баррету и его сумасшедшему папаше. Тина приняла объяснение.
– Я узнаю.
– Если сможешь. Мне надо идти. – Он стремительно вышел и быстро зашагал к своему кабинету, чувствуя себя в большей мере победителем.
Фанни Вулф и Кэндис Делано шли рядом, тихо разговаривая.
– Ну и что ты думаешь? – спросила Кэндис.
– Думаю, наши люди поддержат губернатора, – ответила Фанни. – Это действительно лучшая линия поведения, и в прошлом такого рода тактика приносила успех. А твои люди?
– Они выступят на его стороне при условии, что он не будет много болтать. Чем больше он будет говорить, тем больше. У меня возникнет сложностей.
Их совершенно случайно нагнал Мерфи Болен, который шел немного быстрее их.
– Как вам план? – спросила его Фанни.
Мерфи просто улыбнулся и, останавливаясь у питьевого фонтанчика, язвительно бросил: «Ему конец».
Мартин Дэвин, находившийся на некотором расстоянии позади них, услышал слова Мерфи, но постарался не брать их в голову. Он не хотел слышать подобные разговоры или предаваться подобным мыслям в такое время. Победители видят перед собой только финишную черту, а не препятствия на пути. И он будет смотреть только вперед.
Конечно, сейчас было бы очень кстати получить отчет Вилли о ходе работы по делу Шэннон Дюплиес. Но все-таки он будет смотреть только вперед. Дэвин вошел в свой кабинет, довольный результатами совещания.
Там в ожидании Дэвина сидел какой-то мужчина.
– Э-э-э... да, чем я могу быть полезен? Мужчина поднялся на ноги, приятно улыбаясь.
– Приветствую вас. Меня впустила секретарша – сказала, что вы с минуты на минуту вернетесь с совещания. – Он сунул руку в карман пиджака и достал оттуда значок. – Детектив Боб Хендерсон, отдел убийств.
Конечно, ни в какой другой ситуации Дэвин не мог ощутить более остро опасность и ненадежность своего положения, чем сейчас, когда он старался сохранить невинный вид перед полицейским – особенно перед полицейским из отдела убийств. Он почувствовал мгновенную и сильную реакцию всего своего существа: болезненный спазм желудка, резко участившийся пульс, дрожь в конечностях. Он попытался взять себя в руки, призвав на помощь все свое актерское дарование.
«Следи за голосом, Мартин. Сохраняй ровный, спокойный тон».
– Да, детектив, чем могу быть полезен вам? Хендерсон несколько мгновений стоял, внимательно наблюдая за Дэвином, Казалось, он видел его насквозь.
– Вы себя нормально чувствуете?
Дэвин сел за стол. Лучше сесть, чтобы спрятать от взгляда полицейского свое тело, насколько возможно, и взять контроль над ситуацией.
– Честно говоря, нет. Похоже, я слегка приболел гриппом, так что...
– О, я не займу у вас много времени. Я просто собираю информацию по одному, делу и решил, что вы сможете мне помочь.
– Постараюсь.
Хенденсон достал блокнот и перелистал страницы в поисках нужной.
– Конечно же, вы знакомы с Шеннон Дюплиес, молодой девушкой, первой стипендиаткой фонда Хиллари Слэйтер? «Спокойнее, Мартин, спокойнее!»
– Да, конечно. Сейчас она учится в университете Мидуэстерн, и, насколько мне известно, вполне успешно.
– Вы общались с ней в последнее время?
– Нет, в последнее время нет. – Затем Дэвину удалось даже изобразить некоторое беспокойство. – М-м-м... С ней все в порядке?
Хендерсон улыбнулся.
– О, конечно. Она немного испугана, но в целом все в порядке. – Хендерсон выждал буквально мгновение, а потом оглушил Дэвина новостью: – В прошлую субботу на нее напал один бандит, и мы расследуем это дело. Это была ужасная новость. Дэвину не пришлось изображать потрясение, но он постарался показаться потрясенным по правильной причине.
– Я... я потрясен.
Хендерсон просто стоял, внимательно за ним наблюдая.
– Что ж, я вас понимаю. По всей видимости, вы довольно тесно общались с Шэннон, когда организовывали презентацию стипендиального фонда, помогали ей поступать в университет, улаживали все формальности.
Этот парень хорошо подготовился к разговору.
– Ну... да... Мы... Я... Мне было очень приятно, очень радостно принимать участие в таком деле. И губернатору тоже было приятно, что такая способная девушка, как Шэннон Дюплиес, получает возможность преуспеть в жизни вместо дочери, которую он потерял. Все это очень помогло нам.
Хендерсон заглянул в свои записи.
– Вы звонили Шэннон во вторник вечером первого октября?
Мысли запрыгали в уме Дэвина. «Что это было? Когда это было? Почему? Я звонил? Или не звонил? Имеет ли смысл отрицать это – или мне следует это признать? Выгодно или не выгодно?»
– М-м-м... не помню точного числа, но я действительно звонил ей на прошлой неделе, и звонил поздно вечером, да. Хендерсон кивнул и проверил что-то в своих записях.
– Вы можете сказать, о чем у вас шел разговор? Дэвин нашел спасительное прикрытие.
– Нет, не вполне, не могу рассказать без разрешения Шэннон. Мы обсуждали финансовые вопросы, учебные дела и тому подобное. Согласно существующей между нами договоренности, разговоры на подобные темы сохраняются в тайне.
– Конечно. Это замечательно. Но скажите, вы угрожали ей?
Дэвин неподдельно возмутился.
– Простите?
– Вы оказывали на Шэннон давление или угрожали ей в связи с какими-нибудь обстоятельствами?
– С какими такими обстоятельствами, позвольте поинтересоваться? И что вы имеете в виду под словом «угрожал»? Хендерсон улыбнулся.
– Послушайте, не горячитесь. Это рутинные вопросы. Никто ни в чем вас не обвиняет.
– Смею надеяться! У нас с Шэннон сложились хорошие отношения. Семьи губернатора и Шэннон дружат много лет. Я...я действительно нахожу подобные вопросы оскорбительными.