— Думаю, подойдут. Ты вскоре сам в том убедишься. — Сен-Жермен поднял голову, но рука его продолжала порхать над листом. — Я хочу, чтобы он прочел письмо при тебе. Скажешь, что дело срочное и что ответ нужен сразу. — Он заглянул в глаза Руджиеро. — Дружище, не унывай. Твоя осторожность достойна всякого восхищения, но в данном случае необходимо рискнуть.
Руджиеро пожал плечами.
— Я дождусь ответа. Потребуется ли от меня что-то еще?
Сен-Жермен широко улыбнулся, хотя его возбуждение уже угасало.
— Нет, остальное тебя не касается. Возвращайся сюда. Я прилагаю к письму перечень задерживаемых султанатом материалов. Пусть сами решают, как с ним поступить. Раз уж мусульманам так хочется использовать нас в своих целях, почему бы нам не использовать их в своих. — Он быстро перечитал написанное, свернул листы в трубочку и перевязал свиток шнурком. — Где моя печать?
— Сейчас принесу.
Руджиеро отправился за печатью, потом разогрел для хозяина воск. Спрятав письмо за пазуху, он спросил:
— Что делать, если меня не впустят в посольство?
— Ступай прямиком к радже. Скажешь, что делийская миссия задерживает товары, необходимые мне для опытов. Раджа далеко не глуп. Повод поддеть мусульман на законной основе его только повеселит. Но, полагаю, до этого не дойдет. Они так изумятся, завидев тебя, что распахнут настежь все двери. — Сен-Жермен громко фыркнул, однако слуга его не поддержал.
— Все будет сделано, — пробурчал он без всякой охоты и повернулся, чтобы уйти.
Сен-Жермен придержал его за руку.
— Дружище, — сказал он ласково, — я понимаю тебя. Но ситуация не учитывает наших желаний. Сейчас нам следует или съежиться в каком-нибудь уголке, надеясь, что нас там никто не найдет, или действовать дерзко. Однако, по-моему, лучшей защиты, чем нападение, нет.
— Вы не единственный, кто так считает, — ответствовал Руджиеро, кивком указывая на банку со скорпионом.
Он пошутил, но лицо хозяина омрачилось.
— Верно. — Сен-Жермен отвернулся к окну. — Все повторяется, все идет заведенным порядком. Опыт прошлого не учитывается, победы временны, поражения бесконечны. — Он припомнил крик, прозвучавший в дворцовом саду.
— Я доставлю письмо куда надо, — спокойно сказал Руджиеро. — И привезу ответ.
Он покинул лабораторию и вернулся лишь к вечеру нового дня. Сапоги и рейтузы его были покрыты грязью, в кожу въелась дорожная пыль.
— Затруднения? — спросил Сен-Жермен, отступая от атанора.
Руджиеро свалился на стул.
— Поначалу. Потом было проще. — Он сплюнул и отер лицо рукавом. — У меня земля скрипит на зубах. Дороги просто немыслимы.
— Расскажи-ка все по порядку. — Сен-Жермен прикрыл дверцу алхимической печки и сел на соседний стул. — Ты задержался.
Руджиеро кивнул.
— Слухи о загги все ширятся. Я ехал с попутчиком, и этот торговец изрядно мне надоел. Бедняга трясся от страха, останавливался возле каждой часовни и молился так громко, что все загги округи, будь они где-то поблизости, непременно сбежались бы к нам. — Его синие глаза внезапно побледнели от ярости. — Да что там загги! Примерно на половине пути от нас до дворца имеется деревушка. Ее жители забрасывают камнями всех проезжающих, а старейшины их поощряют, говоря, что это демоны, которых следует гнать.
— Ты ранен? — мгновенно насторожившись, спросил Сен-Жермен.
— Нет, но беднягу-торговца полоснули-таки ножом по руке. Я замотал ему рану обрывком шарфа. — Руджиеро вздохнул и посмотрел на хозяина. — Я виделся с молодым мусульманином. Вы были правы: он согласился на ваши условия. Ему не терпится приступить к занятиям.
— Вот как? — Сен-Жермен выжидающе шевельнулся.
— Да. — Руджиеро выдержал паузу. — Он обещал дней через пять быть у нас.
— Так скоро? Он не сказал, в чем причина такой спешки?
— Нет. Сказал лишь, что будет рад встретиться с вами. А еще сказал… — Руджиеро брезгливо поморщился, — что не может понять, почему наши материалы задерживали, и заверил меня, что теперь любой наш заказ будет идти через очень ответственных и облеченных доверием самого султана людей.
Сен-Жермен равнодушно кивнул.
— Весьма любезно с его стороны. — Он посмотрел на слугу. — Ты устал, старина. Ступай. Я прикажу рабам приготовить тебе ванну.
Глаза Руджиеро довольно блеснули, но, верный себе, он незамедлительно возразил:
— Им это не очень понравится.
— Инородцы склонны к причудам. А в людских пусть лучше судачат о том, как тебя ублажают, чем о твоей поездке. Впрочем… наплети им что-нибудь про мусульман. И намекни, что один из них вскоре появится здесь. Возможно, это поможет выяснить, кому мы тут наступили на хвост.
— На хвост? — Глаза Руджиеро расширились.
— Прошлым вечером в комнате обнаружился еще один скорпион. К сожалению, мне пришлось его уничтожить. Утром я спросил у рабов, как они защищаются от нашествия столь ядовитых существ. Они даже не поняли, о чем идет речь. Когда я показал им раздавленного паука, они страшно перепугались. Гораздо сильнее, чем можно было бы ожидать. — Он раздумчиво помолчал. — Бхатин, узнав о моих расспросах, сказал, что крыло здания, отведенное нам, пустовало долгое время и что именно это и привлекло скорпионов к нему.
Руджиеро привстал.
— Такое возможно?
— Конечно, — спокойно откликнулся Сен-Жермен. — Стремясь оградить себя от неожиданных встреч с собратьями посетивших нас тварей, я внимательно осмотрел все покои. Не беспокойся, — добавил он в ответ на неодобрительный взгляд. — Я облачился в глухой плотный костюм. И не обнаружил никаких следов скорпионов, хотя обычные пауки попадались. И даже летучие мыши, но те нам совсем не страшны. Чтобы окончательно закрыть эту тему, я стал окуривать комнаты удушливым дымом. Рабы переполошились, но я не оставил своей затеи и довел ее до конца.
— Значит, скорпионы ушли?
— Если они тут были, то да. Ступай же. Тебе нужно расслабиться.
Руджиеро стал разматывать пояс и вдруг задрожал, не в силах справиться с приступом внезапного страха.
Сен-Жермен понял причины его замешательства и спокойно сказал:
— Колебания свойственны нам, но к победе ведет лишь решимость.
Он хлопнул в ладоши, сзывая рабов. Те почтительно выслушали его и побежали готовить ванну.
* * *
Обращение раджи Датинуша к своим подданным.
Добронравные жители княжества Натха Сурьяратас!
Я, ваш раджа, объявляю вам, что мною отдан приказ о начале большого строительства.
Край наш издревле славится редкостной красотой, а посему всем нам уместно не только беречь ее, но и приумножать. Именно потому я и повелеваю возвести дамбу на речке Кудри — вблизи места ее слияния с рекою Шенаб. Там, где сейчас расстилаются болотные топи, возникнет прекрасное озеро, окруженное великолепными строениями и садами.