Розовый монстр утомился бесцельно бодать платформу, он теперь заинтересовался пойманным энейцем. Неуклюже развернулся и направился к нему, чуть подпрыгивая и тряся массивным задом. Гомобы тут же отскочили, уступая ему место, но не убежали.
Петрович воспользовался моментом, чтобы немного переместиться, – сейчас он лежал очень неудобно. И вдруг его рука коснулась чего-то мягкого. Он обомлел.
Почти вплотную к нему лежал мертвый гурцор. Голова его была повернута под прямым углом к плечу, прутья маски-решетки вдавлены в изуродованное лицо.
Захотелось немедленно отодвинуться, но это движение могло выдать его. И вдруг платформа покачнулась.
Через мгновение она стронулась с места, подчинившись неизвестно чьей команде, и покатилась, стремительно набирая ход.
Розовое чудище беспокойно обернулось, чуть присело. Платформа летела прямо на него. Петрович и моргнуть не успел, как металлическая махина ударила в розовую тушу и опрокинулась, перегородив дорогу.
От надсадного воя задрожал воздух. Чудище не умерло, однако было придавлено платформой и напрочь лишено возможности двигаться. Оно еще боролось, возилось и дергалось, пытаясь избавиться от смертельного груза, но сил явно не хватало.
Петрович поднялся на трясущихся ногах. Гомобы уже увидели его, лишившегося укрытия, и теперь осторожной трусцой приближались.
Петрович сделал шаг в сторону – туда, где лежал выпавший из рук гурцора тяжелый огнемет. Он ничего не понимал в конструкции из рычажков и пружинок и не мог сделать даже одного выстрела.
Зато теперь у него была дубина. Петрович мысленно приготовился биться с адскими тварями до последнего, насколько хватит сил.
Гомобы сократили расстояние до четырех-пяти шагов и остановились. Они ворчали, суетились, нервно поджимали конечности, но не решались приблизиться ни на шаг. Словно какая-то невидимая преграда сдерживала их.
Возможно, они просто боялись мертвого гурцора. Но будут ли они бояться его и дальше?
Петрович бросил на убитого быстрый взгляд и вдруг все понял!
Под одеждой мертвеца отсвечивал уже знакомый кругляш с двумя шлангами. Тот самый «крысолов».
Петрович осторожно присел, не сводя взгляда с гомобов, положил на пол огнемет. Недолго повозившись, снял «крысолов» с гурцора и нацепил на себя.
Гомобы переполошились.
Петрович снова вооружился дубиной-огнеметом, набрался храбрости и сделал небольшой пробный шажок на гомобов.
Твари отскочили как ошпаренные. Еще шаг – и они снова отпрыгнули.
Кругляш действовал!
В голове Петровича завертелся целый рой самых разных мыслей. На ближайшее время он был защищен, но как поступать дальше? Было очевидно: «крысолов» отпугивал не всех бестий – розовый монстр, например, его не замечал. И печальная судьба отряда гурцоров ясно это подтверждала.
И что же делать? Сидеть тут и ждать гипотетической помощи? А если вместо помощи из какой-нибудь норы вылезет очередное исчадие, от которого не спасет «крысолов»?
Петрович понял, что просто рехнется, если будет торчать здесь один и прислушиваться к шорохам.
Был и другой вариант – попробовать выбраться наверх. Никто не гарантировал, что по дороге ему не снесет голову очередная тварь, но не могли же чудовища захватить весь мир! Где-то наверху обязательно есть надежные стены, хорошо вооруженные воины – одним словом, безопасность.
Петрович перевел дух. Собственно, он уже принял решение – надо идти. Неплохо бы разобраться, как пуляет эта штуковина у него в руках, но он боялся сделать что-то не так, стрельнуть не туда и навредить самому себе.
Да и не всегда спасает стрельба, как показывает печальная участь гурцоров…
Петрович собрал остатки храбрости и двинулся к выходу из станции. Гомобы трусили некоторое время сзади, но очень быстро отвязались.
* * *
Шел четвертый день неожиданных каникул Влада и Аматиса.
Магистр залечивал раны, он отдыхал, проводя время либо в доме, либо у самой реки, на причале, где был у него навес и уютное кресло. Влад первый день решительно не знал, чем заняться, прятался в своем домике от любопытных глаз, изредка выбираясь, чтобы пройтись по окрестностям и посмотреть на реку.
Зато потом он сдружился с неугомонными деревенскими мальчишками, научил их играть в футбол тугим тряпочным узлом – и занятие нашлось. Началась нормальная дачная жизнь – игра, купания в ледяной воде, болтовня ни о чем.
Кроме футбола, Влад показал пацанам несколько приемов дзюдо. Смотреть на тренировки собиралась целая толпа.
Еще он познакомился с двумя сыновьями Аматиса, приехавшими из столицы повидать отца.
Им было около двадцати лет, оба – по-взрослому серьезные, рассудительные и упрямые. Старший, Рух, учился в Академии Человека, младший, Гаул, – в Академии Чисел.
Владу представили и племянницу Аматиса, задумчивую и спокойную Галлу. Правда, Аматис буркнул, чтобы Влад на нее не засматривался – девушка была помолвлена с сыном лирийского губернатора.
Как-то после ужина Аматис, бодрый и заметно окрепший, сообщил, что Влад может готовиться к важному событию. Назавтра ожидался приезд нотариуса и префекта. Из безродного нелегала Влада собирались сделать гражданина Керии.
– После этого еще денек отдохнем – и будем выдвигаться, – сказал магистр.
Влад этому даже обрадовался, однообразный досуг уже несколько наскучил.
Гостей из префектуры ждали утром, но их что-то задержало. Лишь после обеда во двор вкатился пыльный экипаж, запряженный четверкой порядком утомленных чапов.
Было жарко. Гости выбрались из экипажа, вытирая платками взмокшие лысины. Префекта отличал зеленый мундир с тремя рядами золотых пуговиц. Его попутчик бережно держал в руке богатый кожаный саквояж.
Оба удивленно озирались – видимо, были озадачены тем, что их не встречают. Влад заторопился к ним.
– Добрый день, редре, – выпалил он. – Магистр ждет вас с утра, я сейчас его позову.
– Не надо, – сказал нотариус. – Отведи нас к нему.
– Конечно. Он сейчас отдыхает на причале.
– Там, наверно, прохладно, – вздохнул префект.
Влад повел гостей к реке. По пути очень кстати встретилась служанка, Влад успел шепнуть, чтобы она принесла для гостей напитки и что-нибудь перекусить.
Навес и высокое кресло Аматиса были видны издалека – с самого начала спуска к реке. Гости шли довольно медленно, они неуклюже ставили ноги на скрипучие ступеньки старой лестницы. Владу же не терпелось поскорее добраться до причала.
– Редре! – крикнул он с полдороги. – У нас гости из префектуры!
Аматис не выглянул – возможно, он просто уснул под мерный плеск воды.
– Редре, – позвал Влад, когда до кресла оставалось лишь три десятка шагов.