– Ну, все, теперь пошли, – Петрович встал, вытирая руки о край куртки.
Туф и Хенд переглянулись.
– Вот что – так прямо встали и пошли? – медленно проговорил Хенд.
– А чего?
– Ну… может, взять чего-то надо?
– Фонари какие-нибудь возьмите пока. А там видно будет.
И снова сторожевики переглянулись. Их что-то беспокоило – старый муммо держался как-то странно.
Они вышли из своей импровизированной гостиницы. Петрович долго вел обоих через жилые кварталы. Он шел впереди, а оба сторожевика мрачно глядели ему в спину, не спуская глаз. Хенд держал правую руку на рукоятке тесака, он всякую минуту был готов к тому, что события могут пойти неожиданным образом.
Туф, глядя на настроение товарища, откровенно волновался. Оба уже убедились, что муммо вовсе не так прост, как кажется. А что, если сейчас заведет в глухомань, применит какой-нибудь фокус, угробит обоих и – свободен? Ведь если оружия никакого нет, за обман придется отвечать.
Петрович остановился в глухом, густо заросшем травой проходе между стеной многоэтажки и забором бывшего детского садика. Здесь и в прежние времена мало кто ходил, а теперь и вовсе стояла гробовая тишина.
Сторожевики опасливо озирались.
– Вроде всё на месте, – проговорил Петрович.
– Что на месте? – не выдержал Хенд. – Показывай!
– Да вот же! – Петрович ткнул пальцем в кирпичную трансформаторную будку, едва заметную из-за вала растительности.
– И что? – у Хенда начали наливаться кровью глаза. – Хочешь нам сказать, что в этом сарае лежит твое чудо-оружие?! За дураков нас держишь?!
– Да ты не ерепенься, – добродушно усмехнулся Петрович. – Сарай не сарай, а все не так просто. Я ж знаю, что говорю.
Сторожевиков удивил его спокойный насмешливый тон. Он и впрямь что-то знал. Что-то особенное.
Петрович подошел к двери будки, раздвигая заросли и подминая их подошвами. Дверь была вся кривая, обитая ветхим железом, но все же крепкая. На петлях покоился заросший ржавчиной навесной замок.
– Ломать надо, – сказал Петрович. – Ключа, сами понимаете, у меня нету. Да и не поможет он.
– Чем ломать? – звенящим от напряжения голосом спросил Хенд.
– Да сейчас найдем что-нибудь. Вон там поищем, – Петрович кивнул на забор детского садика и уже было повернулся к нему.
– Вместе пойдем! – Хенд схватил его за руку.
– Вместе – так вместе…
Петрович подгадал верно – в садике нашелся нетронутый пожарный щит, а на нем – лом.
– И лопату прихватим, – сказал Петрович. – Мало ли что…
Петли вылетели из двери вместе с гвоздями, даже особо наваливаться не пришлось. Внутри Петрович протиснулся в щель между корпусом трансформатора и стеной и с минуту гремел там каким-то железом.
– Ну, что? – нетерпеливо воскликнул Хенд.
– Лучше посвети, – отозвался Петрович.
Наконец он вытащил из полутьмы и бросил за дверь довольно тяжелый железный лист, испещренный сеточкой рифления.
– Готово дело, – спокойно сообщил он. – Почти.
Хенд заглянул в щель. Между полом и трансформатором чернела дыра. Она была достаточной величины, чтобы туда пролез человек. Но вид ее не вызывал доверия – нора какая-то. Того и гляди какой-нибудь зверь из темноты рыкнет.
– И что же? – Хенд уперся в Петровича тяжелым взглядом. – Там твое оружие?
– Там, там… Можно прямо вниз идти.
Хенд глянул еще раз, теперь вытянув руку с фонарем. На этот раз он разглядел в темноте скобы – вниз уходила лестница.
– Я первый пойду, – неожиданно решил Хенд. – А то сейчас юркнешь в нору – и ищи тебя. Туф, ты за ним.
– Как скажете, господа хорошие, – спокойствие Петровича просто поражало. – Обождите, я вперед нас только лопату кину.
Лопата глухо ударилась о грунт далеко внизу.
Начался путь по влажным шершавым скобам лестницы, он действительно оказался довольно длинным.
Внизу ждала узкая камера с бетонными стенами, в которой с трудом разместились Петрович и Хенд. Туф остался на лестнице.
Хенд осмотрелся, подняв над головой фонарь. Он тут же увидел овальную железную дверь с мощным штурвалом.
– Нам туда, что ли?
– Куда ж еще, – усмехнулся Петрович.
– Так открывай!
– Обожди, тут все хитро, – он крутанул штурвал одной рукой, тот неожиданно легко провернулся.
Петрович взял у Хенда фонарь и принялся шарить пальцами в какой-то щели.
– Есть такое дело, – пробормотал он, извлекая на свет железный стержень сложного сечения. – Теперь все пойдет как надо, слышь.
Он вставил стержень в самый центр штурвала, тот вошел наполовину и застрял. Петрович пошатал его, затем взялся за лопату и частыми короткими ударами забил до конца.
Взялся за штурвал, тот стоял как вкопанный.
– Навались, слышь?!
Заинтригованный Хенд бросился помогать. Туф по-прежнему оставался на лестнице, как гигантский паук, тяжело сопя, роняя на головы товарищам хлопья ржавчины и плесени.
Штурвал поддался – не сказать, что легко, но все же ровно. С каждым поворотом дверь отъезжала вбок сантиметров на пять. Наконец путь был открыт.
– Извиняй, но теперь я первый, – проговорил Петрович, забирая у Хенда фонарь. – Сюрпризы могут быть.
Он скользнул в проход, оставив обоих сторожевиков в темноте. Они вновь забеспокоились.
– Заходи! – крикнул Петрович.
Хенд нетерпеливо вошел в помещение. За ним протиснулся пыхтящий Туф. Оба увидели уходящий в темноту подземный зал, заставленный продолговатыми ящиками с загадочными символами на боках.
Глаза быстро привыкли к темноте, показались стены. Оказалось, зал вовсе не зал, а довольно небольшое помещение. Но ящиков было немало.
– Лучше на месте стойте, слышь? – проговорил Петрович. – Я тут гляну пока… мало ли что…
Он довольно долго копошился по темным углам, что-то высматривал, чем-то гремел, шуршал. Наконец показался в проходе.
– Я так решил, что дам вам пять ящиков «акаэмов», слышь? И патронов к ним, по тысяче штук. Рожков – штук по пять на ствол. Таскать тяжело будет, но куда ж деваться…
– Чего ты нам дашь? – недоверчиво переспросил Туф.
– Что надо, то и дам. Тебе понравится. Помогайте, слышь…
Петрович ходил с фонарем вдоль прохода и указывал сторожевикам на ящики, а те выносили их на середину.
– А как это по лестнице поднимать? – испуганно спросил Туф.
– Ты таскай, а думать я буду, – насмешливо ответил Петрович.