– Ну, раз уж эксперты признали, значит, это точно был он, – заверила дуа'леора Алина. – Я с экспертами всегда согласна. А теперь, может быть, отпустишь меня? Ну, хоть одеться дай.
– Раз вы согласны, то не остается никаких оснований отклоняться от заключения экспертов, – сказал Д'ель.
Просьбу Алины он проигнорировал. Его взгляд не отрывался от лица девушки. Д'ель достал из-под столешницы лист желтоватой бумаги, вгляделся в текст и добавил:
– Капитан Скутум хранил все важные документы при себе, в поясной сумке. Он никому не доверял. Имея дело с наемниками, это вполне разумно, а Скутум однозначно отличался большим интеллектом.
– Ну, наверное… И что там было?
– А вот это я рассчитываю услышать от вас, дорогая Алина, – с нежной улыбкой сообщил Д'ель. – И, должен заметить, сложившие обстоятельства вселяют в меня определенную уверенность в именно таком исходе нашего разговора.
Что-то в его взгляде моментально перетасовало эмоции девушки, выдвинув страх на первое место.
– Ты с ума сошел?! – взвизгнула Алина. – Откуда я знаю, что было в этой проклятой сумке?
Д'ель помотал головой. То ли выражал сожаление, то ли вопль Алины заложил ему уши и он прочищал их таким способом.
– Ну-ну, – успокаивающим и слегка укоризненным тоном заметил Д'ель. – Зачем же так кричать, Алина? Поберегите легкие, они вам еще понадобятся, и очень скоро. Я вполне допускаю, что вы лично не занимались потрошением трупа, и не требую от вас полной инвентаризационной описи. Меня интересуют только те данные, что попали лично к вам. Как видите, я не требую ничего невозможного и даже готов, в разумных, конечно, пределах, поделиться результатами. Итак…
Он выжидающе посмотрел на девушку. Та в растерянности только хлопала ресницами.
– Какие данные? Я правда не понимаю, о чем ты.
Улыбка Д'еля стала совсем печальной.
– Понимаю. В сложившихся обстоятельствах ложь – ваше единственное оружие, – дуа'леор вздохнул. – Я искренне восхищаюсь вашей стойкостью, Алина. Что ж, как вам будет угодно. Тогда, с моим превеликим сожалением, начнем ваше переубеждение.
Алина вздрогнула. Тон, которым это было сказано, ей уже совсем не понравился. Д'ель наклонился и что-то подкрутил под столом. В спину Алине врезалось нечто острое, заставившее девушку выгнуться вперед. Изогнуться еще дальше мешала веревка, проходившая под грудью, да и руки с ногами были зафиксированы намертво. Это нечто, судя по ощущениям – металлическое, прекратило свое продвижение и уперлось острым ребром в позвоночник.
– Вам удобно? – спросил Д'ель, снова выпрямляясь.
– Честно говоря, не очень, – осторожно сказала Алина.
– Это хорошо, – ответил дуа'леор и пояснил: – Данная конструкция предназначена для причинения физических и нравственных страданий. Степень воздействия может быть усилена специально подобранными наркотиками.
Он выдвинул из-под холмистой столешницы широкую подставку, затем снова наклонился и достал маленькую шкатулку из розового коралла. Открыв ее, дуа'леор продемонстрировал Алине ее содержимое. Внутри, на матерчатой подкладке, лежали две склянки, каждая из которых занимала ровно половину свободного пространства. Та, что слева, была заполнена ядовито-зеленой жидкостью, та, что справа, – ярко-алой. Алине даже на какой-то момент показалось, что это кровь, но тогда ее было слишком мало, чтобы напугать девушку, самостоятельно потрошившую рыбу.
Д'ель аккуратно поставил шкатулку в центр подставки, потом начал неторопливо доставать и раскладывать жуткие на вид металлические инструменты. Девушка с растущим опасением следила за его приготовлениями.
– Что вы предпочитаете, Алина: трансмугалеон или аглюкопанат? – спросил Д'ель, вынимая шприц с длинной, чуть изогнутой медной иглой.
– А какая разница?
– Функционально, в вашем случае – никакой. Но, возможно, вы имеете какие-либо эстетические предпочтения к цвету препарата?
Алина подозрительно уставилась на дуа'леора, но тот, похоже, не издевался. Еще за время их совместного путешествия на «Пеликане» она заметила, как важна для дуа'леора эстетика. С другой стороны, включаться в его игру не было никакого желания. Дуа'леор и так позволял себе слишком многое.
– Выбирай сам, – буркнула Алина и гордо отвернула голову, чтобы не видеть наводящих жуть приготовлений.
– Хорошо, тогда будет трансмугалеон, – сказал Д'ель, погладил девушку по плечу и мягко повернул ее голову обратно. – Красный цвет так восхитительно гармонирует с вашей белоснежной кожей. Что касается аглюкопаната, то мы сможем применить его и позднее, когда уже будет много крови.
– Чьей крови? – холодея, переспросила Алина.
Д'ель в ответ ласково улыбнулся и взял склянку с алой жидкостью. В дверь резко постучали. Д'ель вздохнул, отложил приготовленный шприц, набросил на Алину легкое зеленоватое покрывало, накрыв ее с ног по самую шею, убедился, что ничего лишнего из-под него не выглядывает, и только тогда крикнул:
– Войдите.
Дверь открылась, и в комнату шагнул с поклоном другой дуа'леор. На нем был синий плащ без отделки, да и покрой был значительно проще. Вместе с дуа'леором в каюту ворвался гулкий шелест спешно откачиваемой воды.
– Я прошу прощения, – сказал новоприбывший.
– Оно тебе даровано, – ответил Д'ель. – Говори кратко.
– Стоянка флота обнаружена, – сообщил новоприбывший. – Капитан просит вас пройти в рубку для выработки новой стратегии.
– Сейчас прибуду. Ступай.
Новоприбывший еще раз поклонился и покинул комнату, тихо прикрыв за собой дверь. Д'ель посмотрел на заготовленные инструменты, на свою пленницу и опять вздохнул.
– К сожалению, неотложные дела призывают меня. Искренне надеюсь, что неудобства пребывания на этом ложе побудят вас к сотрудничеству раньше, чем я вернусь. Не скучайте, драгоценная Алина.
Девушка только фыркнула в ответ. Д'ель учтиво поклонился и между делом опять что-то подкрутил под столом. Из столешницы выдвинулось еще несколько острых выступов, а сама она несколько изогнулась.
– Да чтоб тебя Фервор живьем спалил! – в сердцах крикнула Алина.
Д'ель улыбнулся и быстро покинул комнату. Алина, поизвивавшись в доступных ей пределах, нашла положение, в котором железки не так сильно впивались в спину и бока. Положение было невероятно неудобным, и девушка от души прокляла Д'еля с его садистским устройством.
Судя по плавному покачиванию и резким рывкам, корабль постоянно маневрировал. Время от времени сквозь толстую обивку стен доносились звуки пушечных выстрелов. Бортовые залпы сотрясали весь корпус, из чего можно было сделать вывод, что сам корабль сильно перегружен оружием. Алине было не до выводов: каждая встряска заново знакомила ее с острыми выступами и неровностями стола. За каждым вскриком следовала новая порция проклятий, призывавших на голову Д'еля все более страшные кары.