Фрегат типа «Котлин» мог развернуться на девяносто градусов за восемь секунд – впечатляющий результат для корабля длиной в триста двадцать метров и массой покоя сто две тысячи тонн. Это достигалось тем, что в отличие от фрегатов прежних серий, где маневровые двигатели стояли лишь на корме, на серии «Котлин» двигатели разместили еще и в носу. Это усложнило конструкцию, но в результате время разворота снизилось почти вдвое.
Боевой информационный центр разместили практически в центре массы корабля, поэтому находившиеся там ощутили маневр как несильный, растянутый во времени толчок снизу. А вот сидящий в корме Анри почувствовал, как центробежная сила выдирает его из кресла. Выдирает с такой силой, что привязные ремни больно врезались в плечи. Первый пилот задирал нос фрегата, разворачивая корабль так, чтобы включить маршевый двигатель и при этом не разнести плазмой выхлопа половину станции.
Тускло-серая стена, какой виделся на экране док «Скапа Флоу», поползла вниз, уступая место холодным неподвижным звездам. Дав развернуться фрегату на тридцать градусов, пилот включил противоположные двигатели, останавливая вращение. Как старший офицер фрегата Анри получал на свою консоль данные о курсе и скорости. В теории, он должен был постоянно находиться в готовности перехватить командование, а это невозможно, если не имеешь представления, куда полетит твой корабль в следующую секунду. Поэтому Анри видел, как вдаль протянулась зеленая линия их будущей траектории. Как понял Анри, они начинали разгон, поднимаясь на более высокую орбиту, а оттуда уже должны были начать движение к Юпитеру. На радаре, экран которого Анри разместил в левый угол консоли, он видел, что остальные фрегаты повторили их маневр. Подумав, он вывел к себе на схему еще и предполагаемые курсы «Виконта» и «Котлина». Так и есть, минут через пять тройка фрегатов должна была подняться на четыреста километров выше «Скапа Флоу».
Анри вывел на левую часть экрана изображение с одной из камер на потолке БИЦ. Склонившийся над своей консолью Манн задумчиво водил рукой по экрану. Анри догадался, что капитан двигает туда-сюда карту окрестностей Юпитера. Не нужно было обладать телепатией, чтобы понять, о чем думает Манн: капитан раз за разом прогонял маршрут их будущего полета в глубь радиационного пояса. При мысли о радиации Анри передернуло.
– Запрос конференц-связи со «Скапа Флоу», сэр, – доложил Сагатимори.
– Переключи на мою консоль. – Манн еще больше посерьезнел и кивком приветствовал собеседника: – Здравия желаю, господин контр-адмирал!
Анри навострил уши – скорее всего Фримантль связался с целью дать последние наставления, а такие наставления лучше знать. Ведь именно от них будет зависеть дальнейшая судьба эскадры.
– Господа! – Фримантль говорил быстро, торопясь настолько, что порой даже проглатывал окончания: – Значит, так, сейчас ваше соединение углубляется в радиационный пояс примерно до орбиты Европы и маневрирует там, чтобы постоянно оставаться прикрытыми Юпитером от аспайров. Там же примете на борт экипажи такшипов, нечего им лишние рентгены ловить, до Метиды пойдут на дистанционном управлении.
– Простите, сэр, почему именно до орбиты Европы? – осведомился Манн.
– Потому что у Европы уровень радиации двадцать два рентгена в час, а у того же Ио уже полторы сотни! Выигрыш в четверть миллиона километров нам сейчас неважен, господа, если понадобится, вы просто стартуете раньше. Вам понятно, Манн?
– Так точно, сэр.
– Отлично! И еще одно: с вами вместе я отправил танкер. Заправитесь, и он пойдет на перехват «Невады». Так вы хотя бы начнете задание с полными баками.
И точно, на экране радара Анри разглядел отметку танкера, начавшего разгон от гражданской орбитальной станции. Стандартный танкер-заправщик вместимостью в триста тысяч тонн водорода. Куда им столько? Анри не сразу сообразил, что, отдав им часть рабочего тела, танкеру придется спешно разгоняться навстречу лайнеру и уравнивать с ним скорости, а потом наверняка уходить в сторону внутренних планет. Так что немалую часть рабочего тела танкер потратит на собственные маневры.
Видимо, к такому же выводу пришел и Манн, который почти без раздумий обратился к остальным капитанам с предложением:
– Нам все равно торопиться некуда, господа. Полчасика на одном граве, а дальше по инерции.
Один из капитанов, Анри не узнал его по голосу, произведя нехитрые расчеты, резюмировал:
– Так лететь больше суток.
– Куда ты вечно торопишься, Оливер? – поморщился Манн. – Аспайры находятся в неделе полета, нам все равно придется торчать на той орбите дней пять… минимум.
Их зарождающийся спор прервал Фримантль:
– Идея капитана Манна мне по душе, а значит, так тому и быть. Разгоняйтесь до четырех с половиной. Удачи, парни!
– Спасибо, сэр! – выпрямившись, поблагодарил коменданта базы Манн и тут же, едва отключилась связь, скомандовал: – Пилот, включайте маршевый двигатель.
– Есть, сэр! – откликнулся Александр Правый. – Экипаж, приготовиться к ускорению!
Анри машинально прижался к спинке кресла. РКЦ спроектировали так, чтобы во время работы маршевых двигателей вектор ускорения проходил через «пол». Так проектировали все боевые посты, иначе многочасовые ускорения превращались бы в настоящую пытку. И без того после пяти-шестичасового ускорения ныло все тело. Еще бы, четыре грава полной тяги!
– Пять секунд до включения тяги! – оповестил пилот. Его голос сейчас разносился по всему кораблю, достигая даже самых потайных уголков.
Корабль мелко завибрировал, и дрожь эта постепенно усиливалась. Где-то неподалеку от них водород сейчас поступал в камеры сгорания, превращался под мощным лазерным лучом в ионизированную плазму, и плазма эта поступала в кольцевой магнитный ускоритель. По мере выхода ускорителя на рабочий режим вибрация стихла, а через секунду Анри почувствовал, как кресло слабо, еще совсем несмело толкнуло снизу.
– Есть тяга, сэр!
Фрегаты один за другим отлетали от «гребенки» причала «Скапа Флоу». Их относительная скорость пока еще была невелика, и на передней стене РКЦ, превратившейся в большое «окно» наружу, станция уплывала вниз медленно и величаво. С переднего экрана она исчезла достаточно быстро, но, когда Анри переключил часть консоли на одну из обращенных в нужную сторону камер, станция все еще закрывала большую часть Ганимеда. Она была вчетверо крупнее самого большого линейного корабля Лиги, «Скапа Флоу», и даже когда они отлетели на пару километров, все равно выглядела гораздо крупнее всех прочих объектов в поле зрения. Даже не верилось, что через какую-то неделю эту красоту уничтожат. Уничтожат походя, словно пнут неосторожную кошку.
Какими силами располагал Фримантль на «Скапа Флоу»? Парой устаревших мониторов? Сотней зенитных стволов? Ничто из этого не поможет обреченной базе флота. Адмирал сказал верно – остающиеся лишь изобразят сопротивление. На большее их не хватит.
Маневр рассчитали идеально: к тому моменту, когда «Церам» добрался до отмеченного места, все три фрегата как раз образовали ровный клин с «Котлином» во главе. Родоначальник серии и возглавил маленькую эскадру. Закон старшинства, что скажешь.