Отплевываясь лазерными импульсами, такшипы дали полную тягу, стремясь уйти от настигающей смерти. Уйти или хотя бы выиграть доли секунды, дать турелям шанс защитить машину. Анри успел подумать, что сейчас уже никого не интересует единая карта зенитного огня, каждый тактический корабль сражается за собственную жизнь.
– БЧ-3, готовность к полному залпу! – крикнул он Д’Амико и, не дожидаясь ответа, активировал кормовые башни. В те мгновения, когда ракеты проходили мимо фрегатов, по ним могли вести огонь все пятьдесят шесть зенитных башен корабля.
На канале управления зенитным огнем раздался полный ярости вопль Клайнена:
– Башни не смогут сопровождать цели! Слишком высокая угловая скорость!
Анри с трудом сдержал ругательство. Из-за того, что они старались держаться на одной орбите, их ордер оказался слишком тесным. А значит, ракеты пройдут в считаных километрах, слишком быстро для механизмов поворота башен.
– Заградительный огонь! – выкрикнул Ларсон единственно верное решение. В этом режиме лазер давал короткий импульс по курсу ракеты, так, чтобы она сама прошла через лазерный луч.
Быстро изменив настройки башен, Анри успел подумать, что короткого воздействия может и не хватить для уничтожения снаряда. Впрочем, продолжить мысль он не успел, ракеты пронеслись мимо, оставив за собой ясно видимые следы выхлопа и несколько слепящих вспышек высвободившейся плазмы.
– Приготовиться! – успел предупредить Перри, а в следующую секунду пространство вокруг «Церама» полыхнуло яростным огнем.
Сквозь завесу зенитных лазеров сумело прорваться чуть больше сорока ракет. Такшипы старались уворачиваться, пилоты Первого ударного всегда славились отличной выучкой, но тяжелые машины значительно уступали ракетам в маневренности. Для Анри разыгравшаяся трагедия выглядела как вспыхнувший и тут же потемневший главный экран и рябь помех на радаре.
– Сорок одна детонация! – объявил Маркос. – Ближайшая в двадцати трех километрах, мощность семь килотонн, фиксирую высокий уровень радиации.
Словно отзываясь на доклад оператора, под лопаткой едва заметно укололо. Скафандр вводил очередную порцию радиопротектора.
– Есть сигналы с такшипов? – обеспокоенно спросил Перри.
– Радиосвязь нарушена, помехи от ядерных взрывов.
Кинув взгляд на консоль, Анри глухо застонал. Та область экрана, куда он вывел картинку с радара, светилась нежно-голубым светом. Данные радара на консоль не поступали. Он ткнул иконку вызова Маркоса.
– Что с радарами?
– Сильные помехи, сэр. Взрывы в ионосфере Юпитера, сами понимаете.
– Надолго?
– Секунд сорок.
– Черт! – выругался Анри. Что, если аспайры запустили следующую волну ракет?! Фрегаты останутся слепыми как раз столько времени, сколько понадобится ракетам, чтобы добраться до беззащитных судов. А двести с лишним ядерных боеголовок – это гарантированная смерть всей эскадры!
– Что в оптике? – сориентировался Перри.
– Отслеживаемые истребители понижают орбиту, следов запуска не обнаружено.
– С маневром понятно, – вмешался Роум, – хотят побыстрее добраться до нас. Но почему они не пускают ракеты?
– Кончились, – высказал предположение Манн.
– По три ракеты на истребитель? – фыркнул Перри.
– А почему бы и…
Договорить Манн не успел, на командном канале прорезался голос комдива Попова:
– Здесь «один-первый», «Котлин», как меня слышно?
В условиях, когда традиционная радиосвязь не работала, информационный обмен шел через маломощные лазеры. Это требовало очень точного наведения приемо-передающего оборудования, и при активном маневрировании связь рвалась. Видимо, этим и объяснялось долгое молчание дивизии такшипов. В отличие от фрегатов, им пришлось уворачиваться от ракет.
– Здесь «Котлин», вас слышу, «один-первый»! – с облегчением ответил Перри. – Доложите ситуацию!
– На радаре снег, связь восстановлена с пятью машинами.
– Всего?! – ахнул Перри.
– Уже с шестью. Нужно время, чтобы сориентировать связные лазеры.
– Возвращайтесь в ордер фрегатов!
– Вас понял, «Котлин», возвращаемся в строй.
Анри с тоской посмотрел на голубоватое свечение радара – множество термоядерных взрывов взбаламутило ионосферу Юпитера, и бешенство электромагнитных полей все еще блокировало системы обнаружения. Эскадра оставалась слепой уже целых полминуты!
– Помехи спадают! – доложил Маркос. – Десять секунд до включения главного радара.
Краем глаза Анри заметил, как справа на консоли полыхнула красным объемная модель фрегата. И еще, и еще! За то время, пока он разворачивался, носовую часть корабля покрыли алые росчерки попаданий. И прежде чем он сообразил, что по ним стреляют, на командном канале раздался взволнованный голос Фаррела:
– Мы под обстрелом! Множественные повреждения брони!
– Чем именно? – уточнил Манн.
– Лазеры постоянного действия, мощность пятна около семи мегаватт.
– Пилот, вращение!
Услышав команду, Анри машинально вцепился в подлокотники. Чтобы прожечь броню, лазерному лучу требовалось время, и вращение не давало ему долго воздействовать на одну точку, размазывая световой поток по корпусу. Снаружи сейчас радужно вспыхивали облака перегретого пара – абляционное покрытие пыталось защитить основную броню. Испаряясь под действием лазера, абляционный слой рассеивал уже полученную энергию, а остальная часть луча гасла в образовавшемся газовом облаке. До тех пор, пока на участке брони оставалось это покрытие, можно было не беспокоиться. Другой вопрос – на сколько его хватит? Семимегаваттный лазер испарит абляционный слой достаточно быстро, фрегат не линкор, его не проектировали выдерживать сильные повреждения.
Анри повело вбок, и почти сразу появилось ощущение «низа» и «верха». Теперь он висел головой вниз, удерживаемый в кресле только привязными ремнями. Резервный командный центр располагался неподалеку от оси корабля, поэтому центробежная сила здесь ощущалась достаточно слабо, но кровь все равно приливала к голове.
– «Котлин», здесь «Церам», – вызвал лидера Манн, – мы под обстрелом, начали вращение.
– Мы тоже, – ответил Перри после короткой паузы. – У аспайров хорошие радары, наши еще слепые.
Экран радара по-прежнему сиял небесной синевой. Помехи.
– «Церам», «Виконт», – прорезался Ларсон, – введите поправку на вращение. Радар активируют в ближайшее время.
Как и Перри, старпом «Котлина» говорил с небольшими паузами. Фрегаты вращались, и связные лазеры то и дело теряли наводку, поэтому информацию приходилось скидывать пакетами. Компьютер вычленял в аудиопотоке отдельные слова, так, чтобы звук не замирал прямо во время слова, но за это приходилось расплачиваться паузами между ними.