Рассеянно кивая в ответ на приветствия членов экипажа, Мак Кейн обдумывал, что могло содержаться в сообщении с Земли. Курьер с сообщением о победе при Иллионе достигнет Солнечной системы в лучшем случае через месяц. Даже если не тратить время на выход из гравитационного колодца, на путь все равно потребуется не менее шестидесяти прыжков. Он машинально перебирал варианты и никак не мог понять, что потребовало внепланового прилета курьерского корабля. И где-то в глубине черепа пульсировал предвестник боли, мигрень готовилась к очередному броску. Она всегда приходила перед дурными вестями.
Тяготение понижалось с каждым шагом, — адмирал все дальше отходил от внешней границы кольца, и центробежная сила плавно уменьшалась. Так что, вступив в проход, ведущий к осевому коридору линкора, Мак Кейн уже почти плыл по воздуху, не глядя отталкиваясь от протянутых вдоль стен лееров.
Из переходного коридора он попал в осевой канал десятиметрового диаметра. Играющий роль хорды — позвоночника — линкора канал шел от носа до кормы, пронизывая его насквозь. «Фобос» был очень крупным кораблем, и вращающаяся четырехсотметровая жилая секция лишь немного выступала за пределы основного бронированного корпуса. А здесь, в центре, отлично слышалось монотонное гудение электромоторов, поддерживающих вращение гигантского колеса.
Сегодня в осевом коридоре было многолюдно. Ремонтные работы на корабле требовали перемещения персонала и запасных частей во все уголки мастодонта с массой покоя в шестьсот девяносто тысяч тонн. И удобнее всего их было перемещать по осевому коридору. Адмирал, привычно увертываясь от столкновений, направился в сторону кормы. Мостик — и так самое защищенное на корабле место — на «Фобосе» был сдвинут к корме еще дальше обычного. До него, упрятанного за сотнями метров композитной брони и титана, не достал бы даже подрыв мегатонного заряда вблизи корпуса линкора. Хотя кумулятивный термоядерный заряд аспайров, пожалуй, пробил бы линкор навылет.
Свернув из осевого канала, Мак Кейн миновал три бронированных люка, возле каждого из которых ему салютовал вооруженный часовой, и наконец подплыл к конечной точке своего маршрута. Здесь даже его продержали почти полминуты, прежде чем под пристальным взором офицера-десантника он прошел сканирование сетчатки. Лишь после того как датчик успокаивающе мигнул зеленым, адмирала допустили в шлюзовую камеру. Мостик имел свою собственную, автономную систему жизнеобеспечения.
С гулким лязгом закрылся первый люк, и только потом гостеприимно распахнулся внутренний, допуская Мак Кейна в святая святых. Рубка, как будто размещенная в носу линкора, имела форму слегка вытянутого овала. Большие экраны во всю переднюю и заднюю стены сейчас имитировали иллюминаторы, транслируя изображения с носа и кормы корабля. В углублениях стен, пола, потолка прятались вспомогательные пульты, контролирующие работу всех цепей и механизмов «Фобоса». Отсутствие гравитации позволяло более полно использовать отведенное пространство.
Дежурный офицер, уже предупрежденный о визите, отдал команду, едва Мак Кейн переступил порог:
— Адмирал на мостике!
Скомандовав «вольно», Мак Кейн одним толчком добрался до собственного кресла на возвышении посередине мостика. Когда проведешь полвека в космосе, десятиметровый прыжок в невесомости становится легкой разминкой. Командующий завис над креслом, ухватившись твердой рукой за подлокотник, и поинтересовался у шифровальщика, что сидел по левую от него руку:
— Что?
— Два сообщения из Генерального штаба флота. Одно закодировано вашим персональным шифром.
Мак Кейн, хмыкнув, выудил из внутреннего кармана специально предназначенную для таких случаев карту памяти. Удалившись от него дальше чем на пять метров, пластиковый квадратик рассыпался бы бесполезным прахом — штука для особо секретных донесений. Шифровальщик, правильно поняв жест, пододвинул к адмиралу карт-ридер.
— Пожалуйста, опознайте себя, сэр.
Привычно вздохнув, Мак Кейн коснулся светлого пятна на поверхности карт-ридера и столь же привычно вздрогнул, почувствовав укол. Опознав ДНК адмирала, карт-ридер раскрылся, на пару секунд проглотив, а затем выплюнув карту памяти. Мак Кейн тут же упрятал ее обратно в карман и кивнул шифровальщику:
— Что со вторым сообщением?
— Закодирован стандартным командным шифром.
— Хорошо, я ознакомлюсь с ним чуть позже. Сначала то, что поважнее.
— Слушаюсь, сэр.
Отдав еще несколько распоряжений, адмирал неспешно поплыл обратно, в сторону жилого модуля. Прочитать карточку, лежащую сейчас во внутреннем кармане, можно было только в его каюте.
По традиции, каюта адмирала располагалась ближе всего к осевой линии корабля, поэтому гравитация в ней едва достигала трети земной. За лучшую защиту, как обычно, пришлось платить комфортом. В остальном же каюта могла считаться роскошной, особенно по меркам военного корабля. Кабинет в мягких светло-коричневых тонах, с настоящим дубовым письменным столом, в который вмонтирован терминал, мягкое кожаное кресло, небольшой шкаф с полусотней бумажных толстых книг. Имелся даже встроенный в стену бар, герметичный, поскольку шампанское не любит вакуум. Слева от входа, за тонкой перегородкой размещалась небольшая спальня, справа — крошечный персональный санузел с душем и инфракрасной сауной. Выросший в тропиках Мак Кейн обожал тепло.
Он набрал на пульте сейфа длинный затейливый код и вынул из стального нутра кодирующее устройство. Проявив немалую сноровку, адмирал присоединил его к терминалу и вставил карту.
«Внимание, совершенно секретно! Только для вице-адмирала Мак Кейна. Прошу проконтролировать конфиденциальность. Пожалуйста, прижмите к экрану палец и не убирайте его на всем протяжении ознакомления с сообщением. Если вы уберете палец, сообщение будет уничтожено. На чтение сообщения у вас есть три минуты».
Мак Кейн прочитал сообщение дважды, после чего с абсолютно неподвижным лицом набрал на коммуникаторе код своего заместителя:
— Франсуа, зачитайте флоту приказ командования. Меня прошу не беспокоить двенадцать часов.
— Что случилось, Грег?
— Прости, Франсуа, это секретная информация. Увидимся завтра.
Выключив коммуникатор, Мак Кейн обессиленно уронил руки, затем, затравленно оглядев каюту, шаркающей походкой добрался до встроенного бара. Отодвинув стопки, потянулся было к бокалу для вина, но на полпути рука его замерла и, словно решившись, ухватила початую бутылку дорогой водки. Мак Кейн, не отрываясь, сделал несколько глотков, упал в кресло и еле слышно пробормотал:
— У нас нет никаких шансов…
* * *
Когда Денис вылез из душа, как раз прогудел сигнал общего сбора. Чертыхаясь, он наспех обтерся и влез в свежий комплект формы. Опять переться в конференц-зал, а он только собирался посмотреть пришедшие с курьером свежие серии «Зеленых холмов», исторической драмы о первых покорителях Солнечной системы. Не судьба.
На этот раз собрались без ажиотажа, это не брифинг перед боем и не только что просмотренный фильм о враге. Просто сигнал общего сбора, каковых бывает две-три штуки на неделе. Рутина.