И в варпе тонкий волос реальности превратился в яркий пучок света, высветивший астральное тело Миты, как вспышка.
У ворот космопорта толпа разбилась на ручейки и прорывалась через контрольно-пропускные пункты. Вопящие и стреляющие агрессоры успешно превращали космопорт в сгусток анархии. Число жертв уже измерялось сотнями.
Мига переместилась ближе к темному пятну, которое недавно обнаружила, оставив вне фокуса треск выстрелов и крики раненых. Она ощутила — трупов будет намного больше.
И ясно понимала — все жертвы напрасны.
Нападение было совершено лишь для отвлечения внимания.
Мита нашла его совсем рядом, привлеченная его спектральной тенью, как акула — свежей кровью. Он полз в шахтах под городом, где ядовитый дым заполнял коридоры, облицованные металлическими плитами, по которым скрежетали его когти.
Где-то под взлетными полями космопорта... Там, где обычно шагали отряды виндикторов, закутанных в тепловые плащи, где всегда несла дозор неусыпная стража. Теперь маршрут твари становился ясен: когда патрули бросились на подмогу и важнейшие коридоры опустели, тень легла на оставленные без присмотру шаттлы.
Проникновение Повелителя Ночи в космопорт осталось никем не замеченным, кроме Миты.
Она носилась вокруг него на крыльях сна, наступая на пятки, отдавая всю энергию. Там, где дознаватель сначала ощутила легкую инфекцию, теперь была открытая рана, засасывающая внутрь его сознания. Он открыл себя Хаосу, Мита видела это. Но его форма таила некую странную особенность в этой реальности сна и видений варпа — проявления Хаоса горели вокруг него как корона
Мита ощутила себя плывущей в вязком океане, каждое движение теперь требовало максимальных усилий. Существо теперь обитало внутри сердца тьмы — аномалии варпа но Мита отчаянно пыталась разглядеть его сквозь туман души. Там была некая уловка — некое Движение к свету. Некое движение.
Оно роилось...
И голоса... Чирикающие, шепчущие, хихикающие, на самой грани восприятия. Неужели они реальны?
Хищная тварь вытянула за собой на тросе команду людей — укрытых плащами воинов. Они изо всех сил старались ускорить подъем. Воины присоединялись к нему на краю платформы, отбрасывая канаты и отстегивая крепления. Они снимали со спин длинные тонкие трубки, пустотелые и ничем не украшенные, похожие на трости.
Голоса продолжали причитать в сознании Миты, и тут сама ткань эфира этого фантастического места вскипела вокруг космодесантника Хаоса, как если бы само его присутствие было отвратительно для реальности.
Тварь замерла. Она оглянулась вокруг, прислушиваясь к чему-то, слышимому только ей.
— Она здесь, — сказал космодесантник.
— М-милорд?
— Ведьма. Она рядом. Наблюдает.
Паника Миты усилилась. Откуда он знает?
Дознаватель вновь попыталась проснуться и вырваться из теней сновидения, но было уже поздно: она погрузила себя слишком глубоко, а наркотик продолжал вливаться в ее кровь. Мита не могла сбежать в реальный мир.
Компаньоны Повелителя Ночи приняли боевые стойки, вскинули ножи и топоры.
— Где она, милорд? — прошипел один едва слышно. — Что нам делать?
— Не бойтесь, — сказал монстр игривым голосом. — У каждого из нас есть свой ангел-хранитель. Не очень мудро пытаться подсматривать за мной. Эту гадину сейчас обнаружат.
Затем кипящие искажения вокруг космодесантника запульсировали с новой силой, ткань фантазии разорвалась, и оттуда — оттуда — как осколки небесных теней, вылетели на свободу вопящие безымянные существа варпа.
Причитая, они закружились вокруг Миты, стараясь присосаться к ее душе ртами, напоминающими пиявочные. Существа теснили ее, царапая длинными копями ее разум... Когда смех Повелителя Ночи стал оглушающим, а щупальца тварей варпа уже полностью опутали Миту, наркотик, погрузивший ее в транс, прекратил свое действие.
Дознаватель пробудилась с диким криком.
Мита немедленно поняла, что вновь лежит в своей келье. Что бы с ней ни случилось, кто бы ни ввел ей наркотик, она была цела и невредима. Учитывая, что, когда она потеряла сознание, рядом с ней был один Каустус, никто другой этого сделать не мог. Но зачем ему это понадобилось?
Почему он привел ее в сокровищницу губернатора? Почему намекал про двери? И, во имя верности Императору, почему оглушил ее, как только она ощутила присутствие врага?
Мита тряхнула головой. Эта загадка может подождать.
Она оделась и опрометью бросилась к хозяину — с каждым шагом пережитый недавно ужас все сильнее холодил ей кровь. Наставники Миты возмутились бы ее глупости — так близко и неосторожно приблизиться к существу Хаоса! Неудивительно, что она стала жертвой хищных тварей варпа. Мита должна была лишь найти пролитую кровь, действуя как акула, сужать круги, используя дар взгляда сквозь варп, выслеживать посланца разрушительных сил, а она что устроила?
На ум девушки пришли недавние слова Каустуса: «Вам не хватает опыта. У вас мало навыков в обнаружении путей Хаоса».
Вот ублюдок. Он ведь полностью прав.
Однако она все еще жива. Бежала, едва сохранив жизнь. И теперь у нее новости для инквизитора, которые не могут ждать.
— Милорд! — простонала девушка, отталкивая часовых в дверном проеме. — Я знаю, где он! Где этот проклятый пре...
Мита замерла.
Каустуса не было в его палатах. Помещение встретило ее удивленной тишиной — свита мирно развлекалась в отсутствие господина. Священники прекратили бормотать молитвы, ученые удивленно вскинули брови, вынырнув из древних рукописей, воины прекратили играть в кости — но на каждом лице застыла оскорбительная улыбка.
— Похоже, кое-кто наконец решил проснуться, — послышался голос.
Мита побледнела:
— Что? Я... Что вы имеете в виду?
— Инквизитор сказал, что вы отдыхаете. По палатам прокатилось хихиканье. Презрение накрыло дознавателя с головой, и она вскипела:
— Я была заторможена наркотиком, клянусь варпом и его мочой! Вы ожидали другой реакции?!
— Да... он также сообщил, что у вас приступ паранойи.
Хихиканье переросло в смех. Мита решила быть выше этого.
— Где инквизитор? — требовательно спросила она. — У меня мало времени, я должна сообщить нечто важное.
— Инквизитора тревожить нельзя.
— Где он? Я приказываю отвечать мне!
Она поняла, что сказала глупость, едва произнесла это — атмосфера в палате сразу накалилась.
— И что? — сказал один из них.
Несколько громадных фигур порывистыми движениями воинов встали на ноги, на их лицах застыло мрачное выражение.