Но вот где-то чуть сзади и слева послышалось довольно отчетливое потрескивание. Явно кто-то пер параллельным курсом, немного отставая, но в том же направлении. Мне это не очень понравилось, но и не сильно напугало. Товарищ шел медленно и, кроме того, волок за собой что-то или кого-то. Если бы за мной гнались те, что напали на асиенду, то двинулись бы не поодиночке, а цепочкой и шли бы понаглее, с треском ломая стебли. Этот шум действовал бы на меня так, как трещотки загонщиков на волка. Я на всякий случай улегся наземь у корней и стал приглядываться к междурядью. По моим подсчетам, через минуту-другую неизвестный спутник должен был появиться в поле зрения. Как мне представлялось, это должен был быть Рауль, волокущий либо раненого, либо просто изнемогшего от беготни Харамильо.
Однако фиг я угадал.
В междурядье примерно метрах в двадцати от меня появились двое одетых в камуфляж. Точнее, один, поменьше ростом, выволок другого, погабаритнее. Пары минут мне оказалось достаточно, чтобы опознать в том, что поменьше, гражданку Мэллори-Кармелюк, а в лежачем — Андрюху Чижова.
Соваться к ним без предупреждения, зная Танечкин характер и ее стрелковую квалификацию, я не стал. Да и прежде чем напоминать о себе, десять раз подумал. Одно дело — милая беседа в искусственной реальности, к тому же во сне, другое — Кармела в натуре. Тем не менее я все-таки решился окликнуть:
— Таня!
«Винторез» у нее был за спиной, на меня уставился «ПП-90», а сама она как-то очень быстро укрылась.
— Да это я, дура!
— Иди сюда, поможешь… — Она наконец разобралась.
Я подошел. Андрюхе можно было только посочувствовать. Его угостили и в грудь, и в живот, и в бедро.
— Завязывайте… — пробормотал он.
— Да перевязала я, перевязала… — отозвалась Таня.
— Я говорю: тащить меня завязывайте. — Чижов сказал еще пару слов матом.
— Все равно не вытащите. Сами только влетите… И так помру как-нибудь…
Я был с ним согласен, но Таня сказала:
— Я тебе умру! Слышишь?
— Слышу, еще не оглох… Ноги только ни хрена не чую, в хребтину, сука, дошла. Ты, Колька, добей, а?
— Не вздумай! — озверело сверкнула глазищами Кармела.
— Не слушай ее, дура она…
Андрюха вдруг широко открыл рот, хватанул напоследок воздуха, дернулся и обмяк с запрокинутой и скосившейся набок головой. Ни шиша живого в открывшихся настежь глазах уже не виделось.
Я ждал, что Таня заорет, зарыдает, закатит истерику, но она только вздохнула скорее с облегчением, чем с сожалением:
— Отмучился хлопчик… — и пальцами прижала Андрюхе веки, чтобы закрыть ему глаза.
Не хотелось лезть с расспросами, что и как, тем более и так было видно: дела хреновые. Но Кармела сама, правда, и нехотя, доложила:
— «Тигры» это. Местный спецназ. Кто-то решил и нас, и «джикеев» одним махом. И «койотов» тоже. Какой-то зам Косого по телефону искал, кричал, чтобы не вылетал, мол, дом окружен… Потом связь отрубили…
— Что у них тут, месячник по борьбе с оргпреступностью? — Язык сам по себе выбалтывал смешочки, хотя было нынче не до шуточек.
— Не знаю. Мне, Андрюхе и Веселову велели уходить через кукурузу. Я проскочила, а этих достали. Ты хоть знаешь, куда идти? Антон знал, только у него уже не спросишь.
От фермы донеслось басовитое гавканье автоматического гранатомета, а затем удары гранатных разрывов.
— Попробуем к дороге? Может, еще не оцепили? Поле здоровое…
— Оцепили… Сейчас прочесывать пойдут.
Точно. Совсем товарищ Баринов отупел. Мозга за мозгу зашла. Если это не просто халявщики, а регулярное войско, так наверняка два кольца сделали, для страховки. Раз так — полная хана.
Стоп! Но ведь когда-то на этом самом поле, на берегу дренажной канавы, был запасный выход из «Лопес-23». К нему даже вагончик подходил. Конечно, при взрыве его могло завалить, к тому же и затопить водой из этой самой канавы, но все-таки…
— Пошли! — Я дернул Таню за руку.
— Постой. — Она сдернула с мертвого Андрюхи камуфляжную куртку и мокрые от крови штаны. — Влезай! А то тебя за версту видно.
Я не побрезговал и ботинками. Кроссовочки, конечно, были полегче, но на змеюку в них лучше не становиться. Унаследовал я от Чижова и нормальный, дальнобойный «Калашников» 5,45 с парой магазинов. Граната еще досталась к подствольнику.
Может быть, надо было Андрюху хоть чуток присыпать, но только времени не оставалось. Потому что там, на асиенде, после нескольких отчаянных очередей все притихло. Это означало, что сейчас начнут искать, не унес ли кто ноги. Где-то у верхнего края поля взлетела вверх ракета красного дыма. А от дороги донеслась команда:
— Лос плутонос примере и секундо — аделанте! Первый и второй взводы — вперед!
И остался наш Чижов в кукурузном междурядье, полуголый, в кровавых бинтах, облепленный мухами…
А мы с Кармелой побежали в ту сторону, где когда-то была канава. Прямо вдоль междурядья, с одной надеждой — успеть, потому что если «тигры» отрежут нас от канавы, то деваться будет вовсе некуда.
«Тигры» шли с трех сторон: от асиенды, от дороги и от леса. За канаву они, видно, не очень беспокоились, потому что перейти ее было непросто, если учитывать наличие жарарак, которые в ней водились.
Коммандос сомкнули фланги и образовали нечто вроде гигантского хомута, краешки которого вот-вот должны были стянуться… Они не стреляли, но ломали кукурузу беспощадно, словно бы догадываясь, что платить компенсацию сеньору Сарториусу не придется.
Когда мы сумели добежать до канавы, мне показалось, что дела наши совсем хреновые и ловить больше нечего.
Я-то помнил эту канаву такой, какой она была одиннадцать лет назад, то есть грязной, с осыпавшимися земляными, ничем не укрепленными берегами, заросшей тростником и всякой водяной зеленью, в которой крокодилы водились. А сразу за ней, помнится, была ничем не огороженная банановая роща.
Но оказалось, что железная пята цивилизации и здесь прошлась. Канаву немного сузили, но зато укрепили ее берега почти отвесными бетонными плитами и превратили в широкий и глубокий лоток, по которому несся мощный поток красновато-бурой воды. Должно быть, где-то в горах Сьерра-Агриббенья прошли дожди, и водичку с верхних террас решили сбросить… Даже если бы нам удалось каким-то чудом перелезть через эту канаву, то дальше мы уперлись бы в здоровенный бетонный забор, должно быть построенный с таким расчетом, чтобы граждане, убирающие кукурузу, не смогли перелезть туда с помощью каких-нибудь механизмов, имеющих телескопическую гидравлику. Я, правда, не знал, чем тут нынче убирают кукурузу, но видел какие-то челюстные подборщики на машинном дворе и как-то непроизвольно сейчас о них вспомнил. Может, и правда, кто-нибудь с их помощью за бананами лазал…