— Если откроешь бар, найдешь «Блисс», — разрешил Андрэ.
— Это твой фирменный напиток?
— Типа того, — кивнул Андрэ. — В «Блиссе» нет алкоголя. Это очень умный напиток, он ничего не добавляет в твой организм извне. Все, что ты получаешь — это ты сам. Сама! Эссенция тебя. Поэтому я люблю «Блисс». Алкоголь, как средство раскрепощения устарел, от него становишься тупым. И к тому же водить машину пьяным — дурной тон. Травка — чище, но и от нее дуреешь. Деревянным становишься. Поэтому я не злоупотребляю.
— А скажи, нас проперло так от «Блисса» или от травы, когда мы ездили в «Эдем»? — спросила Марго, сворачивая крышку.
— Я же не знаю, как тебя проперло!
— Ну-у!
Марго замялась, раздумывая — стоит ли рассказывать? Не окажется ли глупостью для репортера то, что она скажет. Не будет ли он смеяться над ней? Она снова посмотрела на Бретона и решилась:
— Я видела, как предметы превратились в свет, я чувствовала тепло звезд, потом я поняла, что я и ты, и Макс — роботы. Сначала я подумала, что и Поль робот, но потом поняла, что нет. И знаешь, утром, когда все кончилось, мне иногда продолжало казаться, что мы роботы. И еще, мне казалось, что я все могу. Ну вообще все!
— Круто! — оценил Андрэ откровение, но ничего не сказал о себе.
— Хорошо. Если там не алкоголь, тогда что? Это же не просто газировка?
— Освобождайся от стереотипов, Мар. Разве алкоголь единственное средство?
— Нет. Я знаю, есть еще экстэзи, анаша, кокса и опиум. Больше всего похоже на кислый. Кислый?
— А твои собственные гормоны? Надо только не мешать им. Они могут так вырабатываться, что мало не покажется. Например адреналин.
— Ты хочешь сказать… — … что «Блисс» включает твои собственные возможности. Только и всего. Если у тебя их нет, он ничего не включает. Спроси у Поля!
Марго сорвала крышку и прильнула к горлышку. Горьковато-сладкий вкус с пузырьками приятно освежил глотку. Все-таки она сильно перетряслась на этом тесте. «Блисс» опять, как и тогда на вечеринке подействовал на Марго странным образом.
— Я опять становлюсь роботом! — сказала Марго неуверенно. — Ты видел клип, где певец пил «Блисс», и тоже превратился в робота.
— А разве ты и так не робот? — ухмыльнулся Андрэ Бретон.
Они как раз остановились на светофоре, и репортер пристально посмотрел в лицо Марго.
— Не понимаю…
— Вдумайся, что такое робот, — снисходительно, как английский лорд, сказал репортер. — Это механизм, который получает где-то питание, задание и выполняет работу. Разве ты не робот? Разве все мы не роботы?
— Я — человек, наверное, — покачала головой Марго. — Я могу выбрать, что мне есть и где работать, и где жить и… я еще могу заниматься сексом, и… Могу придумать что-то и исполнить.
— И это вся разница? В искусственный мозг очень легко зашить все это.
— Ну-у-у-у… Я еще могу ставить себе цели и задачи. Сама себе!
— А кто тебе сказал, что роботы этого не могут? Им тоже можно прописать как цель поиск питания и партнера для продолжения рода. Ну, допустим, не обязательно двуполые партнеры. Например, как у пчел, есть завод по производству роботов и отдельные особи, которые изнашиваются, приобретая опыт, анализируют его, исходя из поставленных задач, а когда анализаторы посылают в мозг команду, что запас прочности на угрожающем пределе, робот отправляется на завод, сливает память, и на ее базе робот-завод, матка-робот создает новую робо-особь. Или несколько, если считает, что приобретенный данным робо-индивидуумом опыт неоценим для продолжения робо-цивилизации. Как тебе?
— Но тогда их станет очень много! — воскликнула Марго, забывшая уже, ради чего начат этот спич.
— Тогда роботы начнут воевать, чтобы сохрянять балланс. И улучшаться. Ибо война это соревнование. соревнование культур, физиологий и технологий. С роботами, кстати, проще. Никто не будет гундеть о гуманности или негуманности. Хотя и среди людей на это не особо обращают внимание. Так. Для успокоения плебса.
— Я могу убить себя! Повредить! Никакие роботы этого не станут делать, потому что они здравые. У них может быть только польза!
— Кто мешает прошить это в матрицу? Повреждение себя в качестве компенсации социальной неустроенности и подтверждения реальности. Просто!
— Неужели тебя это не пугает? — спросила с ужасом Марго Танк.
— Как тебе сказать. Я стараюсь не тратить энергии на бесполезные эмоции. То есть я понимаю, что есть определенный порядок вещей. У государств, цивилизаций и эпох есть свои задачи, а у меня, как личности, которой все это фиолетово, задача проста — выжить и прожить жизнь с удовольствием. Пока я справляюсь с этой задачей.
— Но все-таки какая-то разница есть, — неуверенно сказала Марго и задумалась.
Она высунула руку в окно, чтобы чувствовать упругость холодного вечернего ветра. Густеющий сумрак летел навстречу, чиркая встречными огнями, светофорами, рекламами.
— А, может быть, — продолжал Андрэ, — среди людей уже живут роботы, только люди об этом не знают. А возможно, и сами роботы, живущие среди людей, не догадываются, что они роботы. Вот так-то, — подвел он итог и свернул с проспекта.
— Черт побери! — воскликнула Марго. — Как же ты все время попадаешь на зеленый? И как ты так легко попал в дартс у Поля в студио? Это тоже «Блисс»? Он делает тебя удачливым роботом?
Андрэ молча улыбнулся.
— Бли-и-и-и-и-и-ис! — заорала Марго, переполняясь восторгом.
Надо же, как просто все объяснил Андрэ! Наконец-то ей стало все понятно. Вот в чем смысл ее личной жизни — обойти все препятствия и препоны, которые жизнь создает ей на пути, и сладенько докочумать до гробовой доски. И умереть с сознанием: «Меня ни разу никто не поимел!» И торжественно отбыть в царство теней.
— Ну что ты орешь, как ненормальная! — поморщился Андрэ, прикрывая рукой правое ухо. — Остальные-то люди никак не роботы!
— Постой! Но если это так легко, тогда почему все люди не пьют с утра до ночи этот «Блисс», и не становятся мгновенно гениальными и волшебными?!
— Я же сказал. «Блисс» ничего не дает. Он проявляет то, что есть. Как ведьмина мазь. Каждый может сварить зелье и намазаться, но не каждый полетит на шабаш. Разве ты не согласишься со мной? — Бретон дьявольски осклабился и загадочно закончил фразу. — Много призванных, но мало избранных — так кажется говорится в одной древней книге.
— Да. Это Библия. Но разве роботы уже были тогда?
— Марго! — расхохотался репортер. — Когда-нибудь меня убьет твоя буквальность.
— Да?! — Марго поняла, что сморозила глупость, но не поняла какую.
— Я давно заметил, — пояснил Андрэ, — но до сих пор не могу понять, почему все гении ужасные дебилы. Все добрые люди жуткие твари, а злодеи часто приносят благо. Возможно, у этого явления есть какое-то рациональное объяснение, но мне пока не удалось его найти.