* * *
Соки проснулась оттого, что в кармане свитера завибрировал комм. С трудом разлепив веки, девушка первые пару секунд соображала, где она, и потом попыталась вспомнить, когда успела запихнуть комм в карман. Или?.. Ричард обнял ее на прощание в Уолкертоне, хотя раньше теплых чувств выражать не спешил. Может, это он?
Извернувшись так, чтобы прикрыть экран комма собственным телом, Соки прочла текстовое сообщение с неизвестного номера: «Беги на конюшню. Р». Девушка недоуменно заморгала. Значит, ковбой помнит о ней, только при чем тут конюшня? Та самая, которую он сжег в детстве? Это что, шифр? Соки уже начала набирать сообщение: «Скажи яснее», — когда снаружи послышался шум, и фургон резко притормозил. Девушку и ворон отбросило к задней стенке ящика. Соки зло зашипела — ее приложило о холодную железку плечом, расцарапанным дротиком.
Отпихнув в сторону вороньи трупики (от их мерзких перьев по всему телу уже началась чесотка), Соки придвинулась к щели. Отсюда в тусклом свете приборной панели видны было водительское кресло и грузная фигура Джорджа. Еще просматривался кусочек ночного неба за ветровым стеклом. В черном небе плясали красные и белые огни, а вдали отчетливо завывали полицейские сирены. Похоже, дорога впереди была перекрыта. Соки ухмыльнулась. Вот так так. Неужели Ричард решил призвать на помощь копов?
Джордж ругался сквозь зубы, поминая жабью печень и прочие внутренности, которые должны были отправиться «этому трупоеду в глотку». Сзади слышалось скорбное икание Генри Хиггинса. Машина начала разворачиваться, когда Генри Хиггинс заикал чаще и яростней, а вой сирен, словно подхваченный эхом, раздался и сзади.
Соки решилась высунуться чуть сильнее. Занавеска, отделявшая жилой отсек, была сдвинута в сторону. Девушка разглядела столик, привинченный к полу, и двухъярусные нары — кто-то сильно постарался, чтобы внутреннее убранство трейлера смахивало на тюремную камеру. Но важно было не это. Генри Хиггинс, сидевший на нижних нарах справа от столика, икал, квохтал и тыкал пальцами в широкое заднее окно. Там на стекле тоже сверкали красно-белые отблески полицейских мигалок. Огни были еще далеко, но через несколько минут машины копов окажутся у них на хвосте и погонят прямо на кордон.
— Проклятье! — громко завопил Джордж.
Он бросил руль и затряс руками в воздухе так, словно рулевое колесо обожгло пальцы.
«Ук-ук», — подтвердил или опроверг человек-пугало.
Машина прокатилась еще десяток ярдов и остановилась, съехав правыми колесами на обочину.
«Вот вы и попались, голубчики», — злорадно подумала Соки.
Она не ожидала от Ричарда такого нахальства. Ведь еще недавно он сам скрывался от полиции. Похоже, братцев-разбойников ковбой тоже застал врасплох.
— Генри Хиггинс, мы в безвыходном положении! — простенал Джордж, подливая масла в костер ее злорадства. — Негодяй загнал нас в ловушку.
— Ииии-квак, — ответил Пугало.
— Нет, если мы убьем девчонку, это ничего не даст, — заметил толстяк, и девушка даже ощутила к нему что-то вроде благодарности. — Куда мы денем ее труп? Вышвырнем на дорогу?
«Нет-нет-нет», — мысленно взмолилась Соки.
— Или запрем в сундуке? Но они обыщут фургон. Генри, надо срочно что-то решать, срочно.
Человек-пугало выбрался из-за столика и проковылял к водительскому сиденью. Когда он проходил мимо, на Соки остро пахнуло потом, смолой и какими-то травами, словно Генри Хиггинс был уже давно мертв и забальзамирован.
Джордж и Пугало посовещались вполголоса, разглядывая карту на навигаторе. Затем двигатель снова ожил. Толстяк, выключив фары, медленно повел машину вперед. Они проехали около сотни ярдов, после чего фургон, мягко качнувшись, свернул направо и съехал на грунтовку. Здесь Джордж снова набрал скорость. Стало ощутимо потряхивать. Соки, расставив руки, уперлась в стенки ящика. Плечо болело и чесалось просто невыносимо. Кожа на нем горела, как от ожога.
Они ехали так, в полной темноте, тишине и гробовом молчании, минут десять, а потом фургон затормозил снова. Джордж выругался. Выругался еще раз. И тут между подельниками разгорелся яростный спор — правда, Соки понимала только реплики Джорджа.
— Я вижу, что это ворота, — бушевал великан. — И, поскольку не слеп, вижу ясно, что эти ворота заперты снаружи.
Похоже, он включил передние фары, потому что в машине стало светлее. Соки снова отважилась высунуться и даже приподняться над краем сундука и кучей дохлых ворон.
В свете фар ясно видны были проволочная ограда и высокие железные ворота. Девушка прищурилась. Кажется, на воротах снаружи действительно висел замок. Грунтовка упиралась в забор. Точнее, она продолжалась уже за забором, тянувшимся в обе стороны, насколько хватало глаз. На воротах виднелась покосившаяся белая табличка: «Не входить, частная собственность». Вокруг расстилалась широкая луговина, весной, должно быть, зеленая и нарядная, а сейчас сухая и выгоревшая. Мертвая трава серебристо блестела.
— Но мой острый разум подсказывает мне, — продолжал разоряться Джордж, — что, если ворота заперты СНАРУЖИ, наш друг-убийца никак не может быть ВНУТРИ. Так же, как и полиция. И не похоже, чтобы тут была сигнализация. Поэтому сейчас, брат мой Генри, я вылезу из машины, открою ворота, вы загоните фургон внутрь, затем мы спокойно переждем, пока все угомонится, и отчалим отсюда в целости и сохранности. Упрекните меня в недальновидности, но я не вижу огрехов в этом плане.
Соки тоже не видела в этом плане огрехов, зато увидела возможность. И, нырнув обратно в ящик, притаилась в ожидании той минуты, когда появится шанс эту возможность использовать. Очень вовремя, потому что, не прошло и секунды, как Генри Хиггинс откинул крышку ящика и ткнул в Соки пальцем, квакая и ууукая. В ответ на его призывы над рефрижератором выросла громоздкая туша Джорджа. Великан склонился над Соки — его лицо наплыло из темноты, как луна из глубины пруда. Девушка украдкой подглядывала сквозь ресницы, надеясь, что ее не выдаст блеск глаз.
— Вроде бы ваш токсин, дорогой мой Генри, еще не выдохся. Сейчас проверим.
Соки напряглась — и, как выяснилось, не зря. Толстяк извлек откуда-то иглу и очень больно ткнул Соки в лодыжку. Ей потребовались все силы, чтобы не за-орать и не дернуть ногой.
— Ну вот видите, — добродушно хмыкнул великан. — Она потеряна для мира, как материк Атлантида. Однако если вы так опасаетесь…
Соки почувствовала, как ее поднимают, вытаскивают из ящика и переносят куда-то на руках. Недалеко. В следующее мгновение девушку уже уложили на жесткие нижние нары. Затем что-то звякнуло. Соки вновь решилась чуть приоткрыть глаза и обнаружила, что Джордж возится с наручниками.
Джим О'Неро рассказал ей о наручниках все.
«Главное, когда на тебя надевают браслеты, — говорил он, баюкая в своих здоровенных лапищах маленькие ладошки Соки, — напряги руку. Сожми кулак и постарайся впихнуть его поглубже в браслет».