Вернувшись к действительности, Джорджина рассмеялась:
— Если они делали это раньше, то почему бы им не поступить так снова? Карл II сделал Каслмейн герцогиней Кливлендской, а француженку Луизу — герцогиней Портсмутской, даровав по герцогству всем их сыновьям; а Георг I превратил алчную немецкую шлюху, которую привез с собой, в герцогиню Кендалскую.
Облегчение, испытываемое Роджером оттого, что ему не придется связывать себя обязательством женитьбы, теперь перевешивала обида при мысли, что он завоевал это восхитительное существо, которое одновременно шокировало и привлекало его, лишь для того, чтобы сразу его потерять.
— Ну что ж, — сердито буркнул он, — раз от меня тебе нет никакой пользы и ты предпочитаешь осуществить свой безумный план и превратиться в шлюху ради герцогства, мне остается пожелать тебе удачи.
Джорджина смотрела на него с печальной улыбкой:
— Не говори глупостей, Роджер. Было бы безумием для нас обоих, если бы я согласилась стать твоей невестой. Что до герцогства, то мало быть обычной шлюхой, чтобы заполучить клубничные листья герцогской короны. Не бойся, о тебе я никогда не забуду. Я буду любить тебя больше всех моих любовников и считать моим самым старым и верным другом.
Лицо Роджера сразу же просветлело.
— Ты говоришь правду, Джорджина?
— Конечно. — Она снова взяла его за руку и весело улыбнулась. — Что бы ты хотел в качестве твоей доли добычи? Хочешь быть секретарем по делам северных или южных графств? Хотя нет, я лучше сделаю тебя казначеем вооруженных сил — это самый прибыльный пост.
Роджер засмеялся и поднес к губам пальцы, держащие его руку:
— Остаюсь покорнейшим и преданнейшим слугой вашей светлости.
Внезапно Джорджина вновь стала серьезной и, отпустив руку Роджера, посмотрела ему в глаза:
— Я достаточно повидала молодых лондонских щеголей, Роджер, чтобы понять, что ты не обычный парень. Вместе мы можем далеко пойти. Не думай, что я поведала тебе о своих интимных приключениях просто так или движимая извращенной гордостью тем, что в таком юном возрасте уже имела несколько любовников. Для всех других это остается тщательно хранимым. секретом. Но в будущем мне понадобится человек, который знает меня лучше, чем я сама, которому я смогу полностью доверять и который сможет дать мне правильный совет, когда я окажусь в критической ситуации. Тебе может показаться, что от этой комнаты слишком далеко до Лондона и до могущества, которое управляет армиями из-за спинки трона, но я не сомневаюсь, что мы с тобой этого достигнем, и обещаю заботиться о твоих интересах не меньше, чем о моих. В настоящий момент я сделала для тебя все, что могла. Теперь очередь за тобой. Но я дала тебе то, что никогда не сможет дать другая женщина, так как сегодня сделала тебя мужчиной.
Внезапно Роджеру пришло в голову, что хотя он и не связал себя обязательством жениться на Джорджине, но оказался связанным в ином отношении. Смысл ее слов был абсолютно ясен. Роджер ссылался на свою юность, оправдывая страх перед неведомыми трудностями и опасностями, но Джорджина сделала из него мужчину и теперь вправе ожидать соответствующего поведения. Его вновь охватила паника, и в последней попытке спастись он смущенно пробормотал:
— Да, ты сделала меня мужчиной, но я не чувствую никакой разницы. Возможно, потому, что оказался не слишком хорош как мужчина.
— Достаточно хорош, дорогой, — заверила его Джорджина. — Для первого раза ты отлично справился со своей ролью. И теперь должен играть роль мужчины в большом мире.
Роджер понимал, что его честь поставлена на карту. Отступить означало опозориться перед Джорджиной, а эта мысль была для него невыносимой. И все же чем больше он об этом думал, тем меньше сожалел, что попался в шелковые сети, которые, как теперь ему было ясно, она намеренно расставила для него. Решение мучительного вопроса, подчиняться ли ему воле отца или продолжать сопротивление, было принято за него. Роджер чувствовал, будто с его плеч свалилась тяжкая ноша. Теперь ему был ясен дальнейший образ действий, и его даже удивляло, что он сразу не пришел к подобному решению, усмотрев в нем единственный выход из всех его затруднений.
— Пусть будет так! — воскликнул он. — Я отправляюсь ближайшей ночью.
— Отлично! — Джорджина радостно захлопала в ладоши. — Куда же ты отправишься?
— Думаю, в Лондон, но по дороге может представиться другой шанс. — Его взгляд упал на корзину с провизией. — Еще очень рано, но я чувствую жуткий голод.
— И я тоже! — рассмеялась Джорджина, вскакивая, чтобы распаковать корзину. — Это естественно после такого напряжения. Хорошо бы распить бутылку искристого «Силлери», чтобы отметить такое событие, но у нас есть только сидр, правда, с множеством закусок.
Через полчаса их здоровый молодой аппетит уничтожил все, что Джорджина прихватила из кладовой.
Еще не было одиннадцати, но сытная еда и жаркий воздух навеяли на них дремоту.
— Если ты намерен отправиться в путь вечером, — сказала Джорджина, — то сейчас неплохо бы поспать. Что ты об этом думаешь?
— Да, — кивнул Роджер, — вчера у меня был утомительный день, и я чувствую себя так, будто неделю не ложился спать.
Джорджина приспособила старые подушки на краю дивана и, устроившись поудобнее, позвала Роджера, положила его голову себе на грудь, коснувшись лба мягким подбородком. Некоторое время они лениво обменивались ласками, потом заснули.
Когда Роджер и Джорджина проснулись, было уже начало третьего. Все еще согретые долгими объятиями, они снова поцеловались, затем сели и привели в порядок измятую одежду.
— Думаю, нам лучше спуститься, — сказала Джорджина, — и посмотреть, что удастся найти для тебя в моей шкатулке с драгоценностями.
— Ни за что… — начал Роджер, но она отмахнулась от его протестов:
— Не будь глупым, Роджер. Деньги в кармане означают разницу между счастьем и горем. Мало кто предоставит достойную работу нищему, который клянчит кусок хлеба, но полный кошелек внушает доверие, и его обладатель может ставить свои условия. Ты не должен тратить времени, нанимаясь пилить дрова, чтобы заработать на жизнь. Немедленно поезжай в Лондон и устройся секретарем к какому-нибудь аристократу, который позднее сможет оказаться для нас полезным.
— Но я собираюсь отсутствовать не более двух или трех месяцев, — возразил Роджер.
— Это будет зависеть от обстоятельств, но тебе лучше расстаться с этой идеей, так как она приведет к тому, что ты зря израсходуешь время и ничего не добьешься. Если твой отец смягчится или тебе не повезет в Лондоне, то ты, конечно, должен вернуться. Но если сумеешь заполучить хорошую должность — сделаешься независимым от семьи, так что будет разумнее держаться этой должности.
Возразить на это было нечего, и, когда Джорджина окончательно расправила свои широкие юбки, Роджер взял корзину и следом за ней стал спускаться по кажущейся бесконечной винтовой лестнице.