Оставив Роджера во фруктовом саду, Джорджина вошла в дом, намереваясь вынести шкатулку, прикрыв ее каким-нибудь тряпьем, и обследовать вместе с Роджером ее содержимое под деревьями. Но, войдя внутрь, узнала, что ее отец отправился в Крайстчерч по какому-то делу, поэтому снова вышла и повела Роджера к себе в комнату.
В душном послеполуденном воздухе не слышалось никаких звуков, так как слуги отдыхали после утренних трудов. Отперев шкаф, Джорджина извлекла из него одну большую шкатулку из крокодиловой кожи и две маленьких. Открыв все три, она высыпала их содержимое на яркое лоскутное покрывало своей кровати.
Роджер всегда знал, что Джорджина обожает безделушки, так как она нацепляла их на себя при каждом удобном случае, но удивился при виде ее обширной коллекции. Значительную часть составляли дешевые побрякушки, которые Джорджина покупала на карманные деньги в соседних городах, но три четверти ее сокровищ были настоящими драгоценностями.
Проворными пальцами Джорджина принялась сортировать предметы в две кучки, и Роджер, видя, что предназначенная для него доля быстро увеличивается в размере, снова стал протестовать. Но девушка отказалась слушать, щедро продолжая бросать в кучу золотые цепочки, броши и инкрустированные стразами пряжки для туфель.
— Уверяю тебя, мне не нужны старомодные побрякушки. Я никогда не ношу такие вещи, и папа даже не заподозрит, что я их отдала. Кроме того, я хочу, чтобы у тебя были деньги не только на еду. Когда ты доберешься до Лондона, должен будешь поселиться в хорошей гостинице. У «Лебедя с двумя шеями» на Лэд-Лейн и «Головы турка» на Стрэнде неплохая репутация. Если ты остановишься во второй из них, то окажешься поблизости от банка Хора, куда я советую тебе поместить деньги, вырученные от продажи драгоценностей. Потом тебе придется обзавестись хорошо скроенной одеждой и посещать кофейни на Уайтхолле [26] и в Сент-Джеймсе [27] . Тебя примут за состоятельного молодого человека, и вскоре ты обзаведешься знакомыми, которые представят тебя влиятельным персонам. Будь любезен с их женщинами, и для тебя откроются великолепные возможности.
Пока Джорджина трещала без умолку, испытываемые Роджером тягостные предчувствия необходимости заниматься ручным трудом и спать на сеновалах уступали место радужным видениям успеха и комфорта. Теперь предстоящая авантюра сулила ему не страх, а сплошные радости.
Завершив осмотр драгоценностей, Джорджина завернула долю Роджера в кусок крепкого атласа и сунула в один из его просторных карманов.
— Мне никогда не удастся отблагодарить тебя, — пробормотал Роджер, снова ее целуя.
— Вот еще! — фыркнула Джорджина, отстраняясь. — Не забывай, что отныне твоя шпага принадлежит мне, да и мозги тоже. Быть может, они потребуются мне раньше, чем ты думаешь. Как только ты где-нибудь устроишься, сообщи мне свой адрес, и я найду предлог, чтобы сопровождать папу во время его следующего визита в Лондон.
Они уже собирались покинуть комнату, но Роджер внезапно остановился:
— Джорджина, мне только что пришла в голову странная мысль. Помнишь прошлые Святки, когда ты предсказывала мне будущее по стакану воды? Ты заявила, что лето принесет великие перемены в моей жизни и что я буду обременен новыми заботами и обязанностями. Я подумал, что это как-то связано с переходом в высшую школу в Шерборне, и не догадывался, что ты предсказываешь мне скорое расставание со школой.
— Да, теперь припоминаю, — кивнула Джорджина. — Ты хотел бы, чтобы я снова заглянула для тебя в стакан? Но это риск. Я ведь должна сообщить тебе то, что увижу, а там может не оказаться ничего хорошего.
— Я готов рискнуть, — отважно заявил Роджер.
— Хорошо.
Пока он убирал веера и надушенные перчатки с маленького столика в стиле буль [28] и передвигал его из задрапированного муслином эркера в середину комнаты, Джорджина наполнила водой из кувшина на умывальнике стакан, поставила его в центре стола, придвинула стул и села. Роджер расположился напротив.
— Возьми меня за руки, — велела Джорджина.
Роджер повиновался, она уставилась в стакан и через пару минут более тихим, чем обычно, голосом заговорила:
— Тебе придется неоднократно пересекать водное пространство, Роджер, и каждый раз это будет грозить тебе опасностью. Я вижу тебя несколькими годами старше, тонущего и сжимающего в зубах какой-то ценный пергамент. Теперь сцена меняется. Я вижу тебя со шпагой в руке, и это произойдет скоро. О, дорогой, будь осторожен! Хотя погоди, я не вижу крови. Ни капли крови не пролилось, и ты смеешься вместе с высоким мужчиной. Я не вижу его лица, но вроде бы у него что-то не так с левым глазом. Мне он не нравится. С ним еще один человек — старик с седыми волосами. Он мошенник, но смотрит на тебя с любовью. Вы вступите в какое-то партнерство и извлечете солидную прибыль, но это опасная игра, и она не принесет тебе удачи.
Джорджина сделала паузу и заговорила снова:
— Я вижу тебя в сумерках на вересковой пустоши, неподалеку от леса. Ты гораздо старше, чем теперь. На дороге стоит карета, и ты сердито разговариваешь с сидящими в ней людьми. Они похожи на знатных иностранцев — богато одеты и при шпагах с украшенными драгоценными камнями рукоятками. Внимание! Они выходят, и ты сражаешься с ними. Старший из двух бешено тебя атакует. В ваших сердцах смерть. Между вашими шпагами встает образ женщины. Она хрупкая, светловолосая и с аристократической внешностью. Это из-за нее вы сражаетесь. Теперь все застилает кровавый туман. Увы, я больше ничего не вижу! Не могу различить, жив ты или мертв. — Со стоном она вырвала ладони из рук Роджера и, закрыв ими лицо, уронила голову на стол.
Роджер слегка побледнел, но быстро пришел в себя и начал гладить волосы девушки, негромко бормоча:
— Не плачь, Джорджина. Пожалуйста, не плачь. Со мной все будет в порядке, клянусь тебе. Ты говоришь, что это случится через несколько лет, а к тому времени я стану взрослым и смогу устоять с рапирой в руке против кого угодно.
Джорджина подняла голову; ее глаза были заплаканными.
— Роджер, милый, пожалуйста, будь осторожен. Ты несдержан, а между тем должен сохранять спокойствие — от этого зависит твоя жизнь. И тебе понадобится весь твой опыт, ибо твоим противником будет один из лучших фехтовальщиков Франции.
— Франции? — переспросил Роджер.
— Да. — Она встряхнулась. — Почему я так сказала? Сама не знаю. Но я уверена, что видела тебя в возрасте примерно двадцати лет, во Франции, дерущимся на жестокой дуэли.
Джорджина еще в детстве обнаружила, что унаследовала дар ясновидения от матери-цыганки, и часто предсказывала Роджеру судьбу, но обычно полушутя и никогда с такой вспышкой эмоций.