— Будет исполнено, мой князь.
— Фон Яроврат. — Иосиф обернулся к командиру Гвардейского легиона. — Согласно Военному своду, сейчас именно ты командуешь легионами, расположенными в городской черте. Что с ними?
Яроврат сделал попытку встать с кресла, но князь взмахнул рукой, мол, сиди.
— Мой князь, в столице два легиона: третий на пополнении, почти четыре тысячи испытанных мечей, и восемнадцатый, вновь формируемый, под номером погибшей на границе части, еще почти пять тысяч. Если на верность третьего можно положиться без оглядки, то с восемнадцатым все гораздо хуже — там часто появляются проповедники. Что поделать, основной контингент этого легиона — люди городского дна и крестьяне из западных провинций. Еще есть мои гвардейцы, один боец пятерых стоит, но их только двадцать шесть сотен, остальные в командировках и охране членов великокняжеской фамилии. Нам бы еще хотя бы дней пять — и смогли бы сделать ротацию кадров, а также подтянуть отпускников с выздоравливающими из госпиталей. А лучше бы две недели, когда основные силы россов подойдут.
— Нет у нас этого времени, Яроврат. Каждый день хуны продвигаются в среднем на десять — пятнадцать километров, и это не учитывая прорывов. Пять дней — это шестьдесят километров, а две недели — почти двести километров потерянной территории, которую потом придется отбивать. А тут такой шанс прекратить всю войну, сберечь земли и людей. Нет, такой подарок судьбы мы упустить не можем. Да и церковники силу набирают не по дням, а по часам.
Кто даст гарантию, что они в спину не ударят или Ключ не перепрячут? Никто. Следовательно, сделаем так, как я скажу. Для охраны дворца оставишь пятьсот бойцов, еще тысячу направишь в восемнадцатый легион и разбавишь его. Этот легион будет охранять арсеналы, склады, порт и акведуки — в случае беды без них нам туго придется. Еще пятьсот бойцов вместе с третьим легионом будут штурмовать церковный квартал, а оставшихся отдашь фон Четину для захвата хранилищ церкви Непорочной Матери. Как понял?
— Приложу все усилия, мой князь. — Командир гвардейцев все же не усидел на месте и, вскочив, браво щелкнул каблуками.
Все находившиеся в кабинете невольно улыбнулись, видя такое служебное рвение, а смущенный фон Яроврат сел обратно.
Великий князь продолжил, обратившись теперь к начальнику Тайной стражи:
— Георгий, основная цель твоих людей — Ключ, не забывай это. Если обнаружатся другие артефакты и ценности, то хорошо, прибереги, но Ключ на первом месте. Кроме того, предупреди преступных авторитетов, чтобы не высовывались. Воровство и вмешательство в политику совершенно разные вещи, так же как и наказание за них.
— Сделаем, мой князь.
— Ну вот и хорошо. — Иосиф взглянул на настенные часы времен золотого века. — Сейчас пять утра, в шесть подразделения должны начать выдвижение на исходные позиции, в семь начинаем. Боги за нас, братья, пришло время возмездия. Идите и помните, для чего мы делаем все это.
Ратмир подал сигнал.
Воины Четвертой Волчьей сотни, озираясь, опустились на корточки в глубине оврага, занимая заранее оговоренные позиции. Богдан Рык, первый десятник, подал знак с дальнего конца линии, и Ратмир кивнул. Каждый его боец знал, что делать. Степняки остановились на ночной привал. Приблизительно в десяти километрах отсюда был небольшой, но богатый городок Изборск — главная цель находников.
От росских княжеств эти земли отделяло несколько горных перевалов и семьдесят километров лесных дорог. Если смотреть на карту, то это было похоже на язык леса, глубоко выдававшийся в степь. Вот на кончике этого языка и находился Изборск, торговый форпост росских земель.
Небесное коло уже садилось, и Ратмир не сомневался, что вонючки собираются налететь на беззащитный городок перед самым рассветом. Пока он наблюдал, прикидывая, что делать дальше, степняки закончили разбивать лагерь. Смотря на них, сотник убедился, что, как он и предполагал, в набег пошел молодняк непуганный. Посты расположены как попало, а часовым явно недостает дисциплины. Вместо того чтобы следить за округой, они в основном болтали друг с другом и шатались от поста к посту, передавая друг другу бурдюки с бузой. Понаблюдав за ними еще некоторое время, Ратмир пришел к выводу, что нужно атаковать первым. Хотя врагов было втрое больше, он рассчитывал на преимущество внезапности и выучку своих воинов — во всяком случае, надеялся, что росские воины окажутся лучше.
Для восемнадцатилетнего княжича Ратмира Переяславского, четвертого сына князя Ярослава, этот бой должен был стать первым. В начале весны, три месяца тому назад, его выдернули из своей деревеньки, в которой он занимался чтением научных трактатов и валянием с девками на сеновалах, доставили в Переяславль пред суровые отцовские очи и дали под командование сотню пеших воинов из родового отцовского клана. Сказали «служи честно, будешь наместником Изборска» и отправили на границу. Сотня Волков — сила немалая, но командовать ею тоже уметь надо, поэтому молодой сотник в основном учился, а заправлял всем опытный первый десятник Богдан. Прочие вопросы решал городской Торговый совет, и все дела наместника ограничивались собиранием налогов раз в год.
Всю весну и часть лета сотня молодых парней бродила пешим порядком вдоль границы, нарезая круги в районе Изборска. Однако степнякам было не до набегов, с востока на них самих второй год подряд шло вторжение. Купцы баяли, что идет племя неведомое, в силах тяжких, грабят и убивают всех подряд, а трупы убитых едят. Помнится, отцовский боярин — Первак Серебристый Лис, который отвечал в Переяславском княжестве за разведку, — в этом случае только посмеивался. После чего делал князю подробный доклад, сколько воинов в племенах степных, а сколько у захватчиков, каковы тактика у них и вооружение, кто первые воители и каков прогноз на будущее. По всем признакам и разведданным выходило, что завоеватели из племенного союза кублат в этом году добьют все-таки тарков, после чего осядут в их землях и пару лет будут восстанавливать свои потери. В то, что кублаты начнут совершать набеги на земли росских княжеств, сомнений не было, но до этого времени было как минимум года три. Для начала это будут небольшие партии разведчиков, которые попробуют россов на крепость и осмотрятся, где и чего можно хапнуть.
Вот с такой партией в три сотни сабель и столкнулась Четвертая Волчья, но не через три года, как давала прогноз разведка боярина Первака, а в первый же. Находники перли внаглую, не прячась и никого не боясь, уверовав после победы над тарками в свою непобедимость. Первую кровь на землях россов они уже пустили — вырезали рыбацкую артель в семь человек на Омутном озере. Вот по дымам от сожженных рыбацких промыслов и вышла на них сотня, так что этой ночью все убийцы должны были сами умереть.
Прошло пару часов, и после неслабых возлияний и сытного ужина степняки затихли. Ратмир еще раз посмотрел на их лагерь и убедился, что часовые еще больше расслабились. Он соскользнул на дно оврага и отдал приказание своим воинам. Вся сотня, как один человек, в полной тишине поднялась и пошла к стоянке будущих трупов. Ратмир подобрался на расстояние вытянутой руки к осоловевшему часовому и бросил ему за спину маленький камешек. Тот непроизвольно обернулся в сторону лагеря, и свет ближайшего костра на мгновение ослепил его.