Пришло на Богунай лето красное, время промысловое приспело.
Отправился как-то раз один из братьев Шишенковых в дальний путь, до самого чистого Лебединого озера. Найти его трудно, так ведь дело верное.
Приготовился надежно. Ничего не забыл. Ружье двуствольное верное снарядил и порохом да свинцом патроны честь по чести приготовил. Взял, конечно, и острый нож булатный в кожаных ножнах. Уложил в заплечный мешок рыбацкие снасти да хитрые припасы.
Прекрасная там, на птичьем озере, рыбалка предстояла и клев завсегда самый удачный.
Настреляешь и уток, и гусей крупных, полярных.
Куда он ушел, точно ведь известно было. Потому как издавна в наших местах да на дворах обычай имеется: куда хочешь иди, но семье-то сказывай ясно. В какие дебри-места и за чем отправляешься.
Предупредил вот и наш герой про поход на дальнее нетронутое озеро. Никто не удивился.
Там и рыбы есть всякой серебристой, и птица большая гостит на дальнем перелете.
Красуются на водной глади среди серых гусей царские птицы. Машут крыльями белоснежные лебеди. Плавают рядышком и черные с отливом лебяжьи пары.
Редкое место Сибирского царства.
Направился с ружьем к заветному озеру охотник. А только нет его назад. Потеряли все терпение, а не дождались. Нет из лесу вестей, значит — беда.
Решил тогда меньшой брат пропащего, второй Шишенков, отыскать заплутавшего сам.
Снарядился, с хорошим ружьем взял вдоволь патронов с медвежьими пулями. Приладил булатный нож к поясу и молча за порог переступил.
Долго ли, коротко ли шел брат в тревоге по звериной дикой тропе. Одолел вскоре Богунайские горки и безопасно мест заболоченных, нелюдимых к вечеру достиг.
Идет в зарослях, приглядывается осторожно на шорох.
Надо сказать о пропавшем, что был герой в годах преклонных и много поохотился на своем веку. Бороды вовсе не носил, усов тоже не заводил.
Но лицом был самый русский, правильный. Светел ясными очами и волосом весьма курчавый. Сказать по правде, прямо богатырь крестьянского роду. Настоящий исконный сибиряк-первопроходец видом.
Не одолел бы его ни человек, ни медведь-великан. А вот бывает же беда, исчез. Будто срок пришел какой.
Идет меньшой брат на поиски лесною стороной. Вспоминает старшого да молится про себя.
Вдруг слышит с озерной стороны мрачный такой да протяжный не то вой, не то рев могучего зверя.
Чего только не померещится в дальних краях.
Стихло все снова, только птицы припевают да ветер с озера ветками наверху качает. Может, с болот трясина вздыхает?
Прибавил путник шагу, а уж солнце давно село, вечереет уже. Наконец расступилась вековая тайга.
Закричали вдруг впереди прибрежные птицы на озере и разом в небо поднялись.
Взволновали крыльями вечернее небо, покружили над водой и в дальних камышах укрылись.
Вот ты какое, Лебединое чистое озеро. Снял невольно путник перед прозрачной гладью свою черную шапку. Постоял, послушал вечную тишину.
Чует сердцем меньшой брат, рядом неладное что-то. Стал то озеро берегом обходить и сразу на стоянку вышел.
Подходит к ней ближе — и дрогнуло в душе. Видит: недалече на пригорке чернеется потухший костер. Ночевал, видно, кто-то и готовил. Играет ветерок озерный мертвою золою. Оставлен из лапника уютный для усталого добытчика шалаш.
Пригляделся искатель наш и покачал головою. Да, ведь все здесь.
Прилажен над кострищем просторный котелок с чаем. Грустит знакомая двустволка у входа в шалаш еловый.
Подошел брат, не утерпел и проверил стволы. Нет, хоть и заряжено, а никто, видно, не стрелял.
Все цело осталось.
Щелкнул затвором и на свое плечо найденное ружье, для верности, за ремень подвесил.
Присмотрелся теперь к самому мелкому и на первый взгляд неявному. Важнее мелочи в жизни ничего нет.
Заметил, конечно, следы братовых сапог на поляне. Сколько можно разведать, они от костра, шалаша да берега озера никудашеньки не отходят.
Ночевал здесь старшой Шишенков пропащий, и вся снасть его же личная сиротою осталась.
И следы все рядом, как привязанные. А человека, понимаешь, нет как нет. Пропал серьезно. Не было поблизости грозных следов медвежьих или волчьих. Чисто-гладко вокруг.
Пропасть человеку здесь, кроме озера глубокого, просто негде.
Получается, что исчез добытчик где-то совсем-совсем рядом на бережке. Потому все вещички словно собрались у костра.
Лежит рядышком и знакомый заплечный мешок, и веселый топорик отдыхает на дровишках.
Куда же старшой брат подевался? Много размышлял гость у серебристого Лебединого озера. Когда начало уже смеркаться в тайге, развел Шишенков под звездами яркий костер. Хорошо — дрова уже заготовлены.
Но спать побоялся.
Захотелось на свежем-то ветерке ему жареной рыбки. Заметил наш Шишенков в прибрежной хрустальной водице расставленные рыбные ловушки-мордочки. Но сразу снимать не стал. Притомился с дороги, пока дело распутывал, до тайных причин добраться решил.
Думалось искателю так. Что же тут страшного приключилось?
Главное, не было здесь лихих людей. Не приходил сюда из дебрей известный следопытам зверь.
А человека нет. Не было у старшого и лодки своей, чтобы уплыть далече и перевернуться ненароком на воде.
Молчит рядом широкое да предлинное Лебединое лесное море.
Скрыла, видно, прозрачная водица тревожную тайну. Долго сидел меньшой братец у трескучего дымного костра. Не сомкнул до раннего утра ясных глаз. Думал все про дело.
Забрезжило к четвертому часу в небесной высоте. Стали сумерки в заросли отступать. Не заметил, как получились от ночного костра жаркие угли.
Подавай только крупную рыбу. Запечется в красных угольях жирный хариус, да и забудешь про печали мирские. Вспомнил усталый Шишенков про ловушки-мордочки на бережке. Да и решился достать из тех особых сеток рыбы непуганой озерной к углям.
Встал, отряхнулся от дремоты. Положил ружья у шалаша и налегке пошел. Идет к пологому берегу в высоких сапогах.
Вдруг словно холодок по душе пробежал. Забилось в неведомой тревоге смелое сердце. Замедлил шаг земляк, прислушался. Словно подошла к сердцу страшная лесная тайна.
А вокруг даже птицы не поют.
Зловеще как-то стихло все. Краснеет, будто к рассвету, прохладная вода впереди.
Подходит удивленный следопыт ближе к воде. А уже и ног под собой не чует. Страшно. А ведь и всего-то делов: сеточки с рыбками из парной водицы на бережок вынести. Близко они уже, рукой подать. Подошел меньшой брат к прозрачной воде. Да так и замер у кромки берега.